Игорь Бухтин - Мемуары рождённого в СССР. Правда, правда и ничего, кроме правды

Но ещё долго после происшедших событий того лета по ночам снилась Ира. Сны были такими, словно были и не сны, а настоящая явь. Оставшиеся дни августа я иногда посвящал поездкам в мой, милый сердцу, микрорайон на окраине Северо-Западного массива. Последний рейс в том направлении был 27 августа 1979 года. Ира по-прежнему находилась в одном из пионерлагерей в Каштаке. Об этом мне сообщили родители моей бывшей одноклассницы.

После этого начались школьные будни десятого класса в новой для меня школе №16, что находится в районе кинотеатра «Аврора». Учёба втянула меня в себя целиком и постепенно все мои переживания испарились, пробиваясь иногда в стихотворных строчках, посвящённых первой любви.

В десятом классе мне вновь «повезло» с партой. Я оказался на первой парте, правда, на сей раз около двери. Со мной очутился за партой блондин Лупин Толик. Учился, как я потом узнал, до седьмого класса на «четвёрки» и «пятёрки», а дальше учёба пошла у Толика по наклонной линии.

В десятом классе в дневнике у него стояли «тройки», на большее он редко рассчитывал. Может, тому виной был возраст, в котором мы в то время пребывали, когда учёба почти не шла в голову. Её вытесняли то любовь, то музыка, то ещё что-нибудь. Во всяком случае, я в это время занялся с увлечением статистикой по футболу и хоккею. Толик же в тот период жизни любил любовные похождения. Правда, спортивные таблицы он тоже составлял, но только постольку поскольку.

Чаще интересы Толика, как я сказал, занимали женщины, к чему он меня тоже пытался склонить. Однако я всё же решил завершить успешно учёбу, чтобы «не размениваться по мелочам». Даже вышел в первом полугодии в разряд примеров, чему способствовали учителя шестнадцатой школы.

Учебная «лихорадка» длилась до весны, потом и я «слетел с тормозов», оправдывая свой гороскоп. По гороскопу мне достался год Кота и к тому же ваш покорный слуга родился в марте, а этот факт что-то да значил.

Весной я даже пострадал от мимолётного знакомства. Как-то судьба меня свела с девушкой по имени Татьяна. Дошло до того, что я назначил ей свидание на остановке «Кинотеатр Аврора». Ваш покорный слуга пришёл заблаговременно. Свидание предстояло в семь часов. Но меня она здорово провела. Я прождал с половины седьмого до девяти. Потом, как следует наплевавшись, ваш автор отправился восвояси домой. Пройдя, таким образом, до первого двора, я наткнулся на двух спортивного сложения парней.

Двор был слабо освещён в тот момент, когда они предстали передо мной. Это обстоятельство оказалось столь неожиданным для меня, что я окаменел на месте. Этого оказалось достаточно для парней. Под банальный предлог «Нет ли закурить?» они нанесли мне серию ударов. Мои ноги подкосились, я оказался в снегу, который ещё не стаял. На календаре числилось 6 марта 1980 года. За год до этого дня я написал первые стихи и вот каким нелепым образом обернулась мне годовщина творчества.

После оказалось, что эти парни были дружками Татьяны и у меня пропала всякая охота ухаживать за ней. Придя домой, я узрел такие синяки, какие даже на телеэкране не видел. Естественно, огорчение моё не знало границ.

После этого случая, несмотря ни на какие уверения Татьяны, ваш покорный слуга выбросил её из головы.

Незаметно пришла пора выпускных экзаменов. Я, приходя домой после экзамена, тот час же начинал готовиться к следующему. А на экзаменах после подготовки ответов на вопросы ухитрялся набросать строчки стихов, возникавших порой в моей голове.

По истечении школьных экзаменов был устроен выпускной вечер.

27 июня наши два выпускных класса собрались в последний раз в школе, чтобы отметить наше расставание с учителями и встретить жизнь с её задачами и проблемами. Присутствовали в начале вечера и ряд родителей, в том числе, и моя мама. После торжественной речи директора мы получили аттестаты зрелости. Потом появились импровизированные столы, стулья в актовом зале сдвинулись по сторонам и появилась великолепная танцевальная площадка.

Староста нашего класса поздравил учителей с окончанием забот о нас, поблагодарил их от всех учеников нашего выпуска и поднял тост за здоровье преподавательского состава. По этому поводу мы выпили по фужеру «Советского Шампанского».

Застолье шло вперемежку с танцами почти до самого рассвета. Где-то к полуночи родители ушли по домам, после чего открылись тайнички в некоторых кабинетах школы. В них оказались спрятанными несколько бутылок водки, что заметно подогрело интерес парней нашего выпуска к дальнейшей части вечера.

Ряд одноклассников я даже потерял из виду. Правда, потом они нашлись. Кое-кто просто спал за партой в одном из дальних уголков школы, подальше от глаз учителей. Мы их разбудили и отправились всей гурьбой на площадь Революции встречать рассвет в три часа ночи.

Когда наш выпуск пришёл к памятнику Ленина, солнце только-только вставало из-за окрестных домов. По пути некоторых одноклассников, особо приложившихся, тошнило и они шли немного вялыми, но в целом всё же дружно. После наступления рассвета ребята и девчата расселись парами на плитах около постамента и повели долгие разговоры о прошедших школьных годах. У меня же в мечтах возник образ «моей» Ирины и я безнадежно надеялся, что и выпуск двенадцатой школы придёт на площадь Революции. Подходили всё новые группы молодёжи, но знакомых лиц я так и не увидел. Где-то даже заиграла музыка из магнитофона, образовались импровизированные танцплощадки. На моём сердце лежала глубокая грусть о прошлых днях.

Когда появились первые трамваи, наш класс поехал в свой район. Мы доехали до фотомастерской, размещавшейся за рестораном «Уральские самоцветы». Наш класс дождался открытия мастерской, после чего, расположившись в три ряда, мы на память сфотографировались, чтобы после, глядя на фото, вспоминать те далёкие дни, когда только отзвучал последний звонок в нашей школьной поре жизни.

Единственным, что меня поразило, было отсутствие Толика в фотомастерской. Оказывается, после вечера он ушёл к подруге в гости. Вот чего я никак не ожидал от него в тот день. Впрочем, это являлось его правом.

Прошёл ещё один месяц. Я начал готовиться к экзаменам в медицинский институт на педиатрический факультет, если это можно было назвать подготовкой.

Дело в том, что в это время в Москве шли Олимпийские Игры и целыми днями моё внимание приковывалось к голубому экрану. Я с удовольствием смотрел все соревнования. Когда Олимпиада окончилась, до первого экзамена оставалось три дня. Однако, поднажав, я одолел всю серию из четырёх экзекуций на одни «четвёрки», чего достаточно хватило.