Борис Легран - Сталин в Царицыне

Вскоре после того, как воспоминания Троцкого были опубликованы, мне было поручено сделать об этом доклад на партсобрании (закрытом) [15] На закрытые партийные собрания допускались только члены партии, а на открытых могли присутствовать и беспартийные члены трудового коллектива. в Эрмитаже. Готовя доклад я внимательно ознакомился с творением Троцкого. Прочел от корки до корки и затем еще перечитал отдельные места, делая выписки. Одну, касающуюся разногласий по военному вопросу, я хочу привести здесь. Троцкий пишет: «Сталин пугал Ленина с юга гибельным характером военного руководства. „Весь вопрос теперь в том, – писал он, – чтобы ЦК нашел в себе мужество сделать соответствующие выводы. Хватит ли у ЦК характера, выдержки?“ Смысл этих строк совершенно ясен. Тон их свидетельствует о том, что Сталин поднимал вопрос не раз и не раз же наталкивался на отпор Ленина. Тогда я об этом не знал. Но я чувствовал какую-то вязкую интригу. Не имея ни времени, ни желания разбираться в ней, я, чтоб разрубить узел, предложил Центральному Комитету свою отставку, 5-го июля ЦК ответил следующим постановлением:

„Орг. и Полит. Бюро ЦК, рассмотрев заявление т. Троцкого и всесторонне обсудив это заявление, пришли к единогласному выводу, что принять отставки т. Троцкого и удовлетворить его ходатайство они абсолютно не в состоянии. Орг. и Полит. Бюро ЦК сделают все от них зависящее, чтобы сделать наиболее удобной для т. Троцкого и наиболее плодотворной для Республики ту работу на южном фронте, самом трудном, самом опасном и самом важном в настоящее время, которую избрал сам т. Троцкий. В своих званиях Наркомвоена и Предреввоенсовета т. Троцкий вполне может действовать и как член Реввоенсовета южфронта с тем Комфронтом, коего он сам наметил, а ЦК утвердил. Орг. и Полит. Бюро ЦК предоставляют т. Троцкому полную возможность всеми средствами добиваться того, что он считает исправлением линии в военном вопросе, и, если он пожелает, постараться ускорить съезд партии. Ленин, Каменев, Крестинский, Калинин, Серебряков, Сталин, Стасова“.

На этом постановлении имеется и подпись Сталина. Ведя интригу за кулисами и обвиняя Ленина в отсутствии мужества и выдержки, Сталин не решался, однако, открыто противопоставить себя Центральному Комитету…»

Ведя интригу за кулисами?! Обвиняя Ленина в отсутствии мужества и выдержки?! Не решался открыто противопоставить себя Центральному Комитету?! Эти слова могут показаться бредом сумасшедшего, но на самом деле это ложь, циничная и расчетливая ложь. В отличие от Троцкого, Сталин никогда не противопоставлял себя ЦК, ведь это означало бы противопоставить себя партии. Противопоставлением себя ЦК, партии и т. п. занимался Троцкий. А теперь у него хватает нахальства для того, чтобы валить с больной головы на здоровую, приписывать Сталину свои недостатки.

Я думаю, что недостаточно будет сказать, что Троцкий врет как сивый мерин. Партия и революционная работа научили меня обосновывать каждую фразу. Большевики слов на ветер не бросают и попусту не говорят. Я считаю, что нужно рассказать правду, так, как оно было на самом деле. Это мой долг коммуниста, мой долг перед партией и народом, перед грядущими поколениями. Если каждый, кому есть что сказать, скажет, то ложь Троцкого и ему подобных будет смыта могучим потоком правды.

Я никогда не хотел стать военным. В царское время офицеры в большинстве своем были верными слугами престола, оплотом самодержавия. Я же с гимназических лет был социалистом. В партию, которая тогда еще не делилась на большевиков и меньшевиков, я вступил в 1901 году, когда мне было 17 лет. Я мечтал стать учителем, но жизнь распорядилась иначе. В 1915 году по приказу партийного комитета я поступил в школу прапорщиков. Окончил ее, отбыл на фронт и до 1917 года вел работу среди солдат и части офицеров. Кадровые офицеры поголовно были монархистами, но среди призванных из запаса попадалось много честных, думающих людей. Изучив в школе теорию военного дела, я подкрепил ее практикой. Два года в окопах – хорошая школа. Военное дело увлекло меня. Такой уж у меня характер – если уж берусь за что-то, то стремлюсь изучить все досконально. К 1917 году я уже неплохо разбирался в тактике. Я видел, что дело идет к революции и понимал, что за счастливое будущее придется повоевать. Поэтому я усердно вникал во все тонкости военного дела. Мое старание было «вознаграждено» – на фронте я дослужился до штабс-капитана. Звания не имели для меня никакой ценности, кроме той, что они облегчали революционную работу и давали некоторую свободу в передвижении и выполнении задач.

В феврале 1918 года меня назначили заместителем наркома по морским делам РСФСР. В апреле наркомом по морским делам стал Троцкий. Он брал в свои руки все вожжи разом – нарком по военным делам, нарком по морским делам, председатель Высшего военного совета, а с осени 1918 года стал председателем Реввоенсовета. Организаторские способности у Троцкого были большие, можно сказать – выдающиеся, но в военном деле он разбирался плохо. Весь его военный опыт заключался в организации обороны Петрограда от войск Краснова. [16] Генерал-майор Петр Краснов, командовавший 3-им кавалерийским корпусом, после захвата большевиками власти в Петрограде по приказу министра-председателя Временного правительства Александра Керенского наступал с 700 кавалеристами на Петроград. Из-за малочисленности своих сил и отсутствия подкреплений Краснов был вынужден заключить перемирие с большевиками. Но тут следует учесть два обстоятельства. Первое – Троцкий осуществлял верховное руководство, непосредственной организацией занимались люди с военным опытом (в том числе и я). Второе – наступление Краснова на Петроград по существу было фарсом, авантюрой. 700 сабель, которыми располагал Краснов, было недостаточно. Весь расчет Керенского и Краснова заключался в том, что узнав о наступлении казаков большевики испугаются и разбегутся. А вот не разбежались, так-то.

Из-за недостатка знаний и опыта, Троцкий любил окружать себя военспецами – полковниками да генералами. Он считал, что им можно доверять. Военспецы, дескать, работали под контролем и понимали, что в случае вредительства их ожидает суровая кара. Этого по мнению Троцкого было достаточно для того, чтобы положиться на военспецов, доверять им. Но у тех, кто не витал в облаках, а стоял обеими ногами на земле, имелось два возражения. Первое – не всякий контролер мог понять, что военспец юлит, вредит делу вместо того, чтобы помогать. Для того, чтобы разобраться в действиях военспеца, нужны знания. Я подробно напишу об этом, напишу о том, как военспец Снесарев, бывший генерал-лейтенант, коварно и искусно занимался вредительством в компании с другими военспецами. Второе – далеко не всякого можно напугать карами, пускай хоть и расстрелом. Надо понимать, что классовая ненависть может оказаться сильнее любых страхов. «Плевать! Пускай меня расстреляют! – думает такой вредитель-военспец. – Зато я не дам победить этой красной сволочи!». Среди царских офицеров было много храбрых людей, преданных монархической буржуазной идее. Взять, к примеру, Духонина. [17] Николай Николаевич Духонин (1876–1917) – русский военачальник, генерал-лейтенант, исполнявший обязанности Верховного главнокомандующего Русской армией в ноябре – декабре 1917 года. Он как мог сопротивлялся распоряжениям Совнаркома. [18] Совета Народных Комиссаров (Совета министров) РСФСР. Саботировал мирные переговоры, освободил Корнилова с Деникиным, [19] За участие в так называемом «Корниловском выступлении» – неудачной попытке установления военной диктатуры, предпринятой в августе (сентябре) 1917 года Верховным главнокомандующим Русской Армией генералом от инфантерии Лавром Корниловым с целью восстановления в России твердой власти и предотвращения прихода к власти большевиков, по распоряжению Временного правительства были арестованы генералы Корнилов, Деникин и др. В сентябре – ноябре 1917 года они содержались в тюрьме города Быхова Могилевской губернии. не хотел уступать должность Главковерха [20] Верховного главнокомандующего. Крыленко, а когда его арестовали вел себя так, что попал на штыки. [21] Генерал Духонин был убит толпой революционных солдат и матросов на железнодорожном вокзале города Могилева 3 декабря 1917 года. Храброго человека ничем не испугаешь. Он решил, что будет поступать так-то и так-то и делает, то есть – вредит своим врагам так, как может. Понятие классовой борьбы – краеугольное понятие марксизма. Ни один класс не сдаст добровольно свои позиции, не сложит оружие, а будет бороться до конца. Или мы их победим, или они нас, третьего не дано. Как можно, будучи марксистом, большевиком, рассчитывать на добровольную сознательную помощь своих врагов – царских генералов? При прежней власти они были «их превосходительствами» и «их высокопревосходительствами», имели власть, богатства, а теперь вдруг лишились всего. Разве они будут честно, охотно служить тем, кто лишил их этого всего? Никогда! Сталин, в отличие от Троцкого, это понимал и относился к военспецам так, как к ним и следовало относиться. По мнению Сталина военспец может быть советником, техническим консультантом, но власть ему в руки давать нельзя. Руководящие должности должны занимать только люди, преданные делу Революции. Троцкий любил ссылаться на лейтенанта Шмидта. [22] Пётр Петрович Шмидт (1867–1906) – российский революционный деятель, один из руководителей Севастопольского восстания 1905 года, известен также как лейтенант Шмидт. Вот же, офицер, потомственный дворянин, сын контр-адмирала, а возглавил революционное восстание. Но это неправильный пример. Нельзя сравнивать офицера-революционера с офицером или генералом, которого обстоятельства вынудили служить у красных. Характер человека формируется в юности. Тогда же каждый и решает, с кем ему по пути. Я, например, начал задумываться о том, как несправедливо устроен мир, уже в третьем классе гимназии. К ее окончанию я уже был убежденным социалистом. Революция стала делом всей моей жизни. Сейчас мне 48 лет, мой партийный стаж – 31 год. Что бы ни случилось, как бы не изменилась жизнь, я останусь таким же, что и был – революционером-большевиком. Мне уже поздно меняться. Так же было и с генералами, которые ради каких-то благ, а не за идею, переходили на службу к красным. Они смолоду выбрали свою стезю – служить самодержавию и выслужить высокий чин. Разве сможет такой человек в 50-летнем возрасте проникнуться идеей справедливости, всеобщего равенства и пр.? Нет, не сможет! Он не простит новой власти того, что она у него отняла – чины, власть, положение в обществе, богатство, имения… Он будет вредить при каждом удобном случае. Не стоит верить их заявлениям вроде: «Мой долг – служить Отечеству». У нас с ними разное понимание Отечества. Наше Отечество – Республика Советов, Советский Союз, а их отечество – Российская империя. Я подробно напишу обо всем этом.