Олег Кэп - Последний пионер

И за весь этот хлопок, в том числе и якобы сгоревший, республика получала из центра хорошие деньги. А еще были самолеты ИЛ с авиазавода имени Чкалова (ТАПОиЧ), тракторы с ТТЗ, комбайны с Ташсельмаша, золото и уран из Навоийского горно-металлургического комбината и многое-многое другое, что тоже приносило деньги в бюджет Узбекской ССР.

Денег хватало на построение коммунизма в отдельно взятой республике. А про столицу республики и говорить не приходится – Ташкент катался как сыр в масле. До такой степени, что холодильник «Минск» проще было купить в столице Узбекистана, а не в столице Белоруссии. Звучит как анекдот, но так и было.

Я был еще совсем мелким, но хорошо запомнил, что не существовало проблем с Пепси, «птичьим молоком», тем более не было проблем с колбасой, сыром. Эти продукты дома не переводились. А ведь семья у нас была самой обычной, со средним достатком.

Кто знает, как долго эта идиллия могла бы продолжаться, возможно, что и долго. Однако, жизнь решила по-своему… Настал год 1989-й.

Год этот стал переломным, по крайней мере для меня. Тогда закончилось мое беззаботное детство, и для маленького мальчика из Ташкента началась эпоха перемен и потрясений.

Понятно, что изменения в стране уже были. Изменения глубокие, коренные. Экономика менялась, кооперативы появились, видеосалоны с американскими фильмами выросли как грибы после дождя. Однако, все это было хоть и необычно, но не было ощущения крушения всей прежней жизни. Страна оставалась советской, своей, родной. Радовались серебру сборной СССР по футболу на Евро-1988, триумфу сборной СССР на Олимпиаде в Сеуле. Когда в Карабахе началось противостояние, это воспринималось как нечто странное, непонятное, но вскоре произошло землетрясение в Спитаке и вся страна бросилась помогать пострадавшим. Конфликт сошел с полос газет и выпусков новостей. А дальше все (в сознании советского мальчишки, росшего с мечтой о покорении космоса) затмил полет «Бурана».

До сих пор помню, как родители подарили модель этого космического корабля, который я тщательно собирал и склеивал. Кусочки пластика соединились и превратились в модель красивого белоснежного корабля. Не только меня мечты уносили в глубины вселенной. Такие модели разошлись по стране сотнями тысяч и сотни же тысяч моих сверстников, которые так же мечтали стать космонавтами, грезили о полете на этом самом «Буране».

Беды 1989 года для меня начались с семейной трагедии – умер отчим. Человек с добрейшим сердцем и золотыми руками. К сожалению, сердце у него было не только доброе, но и больное. Врожденный порок сердца, который не в состоянии тогда была излечить наша медицина. Этот человек для меня стал настоящим отцом. Им он для меня, навсегда, и останется.

Было больно видеть, как он угасает. Угасает на глазах. Такой веселый, остроумный, добрейшей души человек. Он мучился, но продолжал бороться со своим страшным недугом. В апреле 1989 его не стало. Остановка сердца, клиническая смерть, реанимация, отказ внутренних органов и снова смерть. Уже без шансов на спасение. Он умер не дожив даже до сорока лет.

Годы спустя мне не раз приходила мысль, что отчим с его слабым сердцем, вряд ли смог бы пережить 90-е. Завод, на котором он работал, фактически закроется через несколько лет. Сотни рабочих этого завода сначала будут сидеть на хлебе и воде, а затем окажутся на улице. Без денег, без работы, без перспектив. Может и к лучшему, что он не увидел всего этого…

А потом полыхнуло в Ферганской долине. Я был еще совсем мелкий и взрослые не всегда просвещали о проблемах. Рос себе и рос советским школьником, в духе интернационализма. А тут такое…

Проблемы появились, еще когда был жив отчим. Мама рассказывала, что однажды он ехал на работу и увидел на балконе многоэтажки плакат «Русские в Рязань, татары в Казань!». Мне, естественно, об этом никто ничего не сказал тогда. Но, уже по нашему двору было понятно, что происходит нечто странное, неприятное. Вчерашние друзья -узбеки стали смотреть косо, огрызаться, без повода лезть в драки.

Один раз я проснулся посреди ночи, пошел в туалет и услышал разговоры взрослых на кухне: бабушка рассказывала маме, как ей нахамили на базаре. Она хотела купить полкило грецких орехов и ей нахамил какой-то молодой продавец. Если раньше продавцы без проблем взвешивали полкило и давали еще «с походом» (с довеском), то теперь она услышала: «Не хочешь брать килограмм – езжай в своя Россия».

Пока отчим болел, нашей семье было не до политики, не до межнациональных вопросов. Обсудили взрослые, повозмущались, да забылось все. А потом его не стало. Мама долго приходила в себя, плакала по ночам, думая, что я уже сплю. Тогда, на семейном совете было решено, что надо сменить обстановку и куда-нибудь уехать на несколько недель, благо у меня наступили летние каникулы. Мама достала путевки для себя и меня на озеро Иссык-Куль, что в горах Киргизии. Было это в конце мая 1989 года.

Иссык-Куль – место фантастическое. Если есть возможность туда поехать – езжайте не раздумывая, не пожалеете. Горы, море цветов вокруг и огромное соленое озеро, воды которого уходят далеко за горизонт. Одна беда, стоит зазеваться и ты становишься красный как рак. Солнце в горах термоядерное, получаса на пляже хватает для получения солнечного ожога, поэтому надо брать крем от загара, да помощнее. Казалось бы, мы с мамой из Ташкента родом, люди к солнцу привыкшие, чего нам бояться? Оказалось, есть чего… В общем, обгорели мы в первый же день и пришлось сидеть в номере, с головы до ног обмазанными всевозможными кремами.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.