Array Сборник - Танкисты. Книга вторая

Когда приехал в штаб округа, сразу к кадровику, танкисту, очень хотел в свой полк вернуться. Я ведь с ребятами переписывался, знал, что полк уже где-то в районе Ростова: «Там найду!» А он мне отвечает: «Нет, на фронт вам нельзя!» И направил он меня в Чкаловское танковое училище. Приехал туда и получил назначение командиром взвода в батальон обеспечения. Обеспечивали боевую подготовку: вождение, стрельбу, эксплуатацию машин, ремонт. До этого командиру роты не полагалось заместителей, а тут как раз ввели должность помпотеха роты, ну и меня им назначили. Вот с тех пор, это был апрель 44-го, я стал техником и больше на фронт не вернулся.

– А вы успели какие-то награды получить?

– Я получил три ордена. Первый – «Красной Звезды».

– Его вам дали по совокупности или за эпизод конкретный?

– Нет, за эпизод. За подбитые танки, за участие в разведке. Второй – «Красного Знамени». Вот это фронтовые. А «Отечественной войны» это уже в 85-м. Есть ещё медали «За оборону Сталинграда», «За Победу над Германией».

– Как сложилась ваша послевоенная жизнь?

– В училище я прослужил чуть больше трёх лет. Потом училище расформировали, и меня направили в 24-й учебный танковый полк в город Дзержинск. Там тоже служил зампотехом, но не роты, а батареи, потому что у них не танки, а самоходки. Потом почти два года, с 49-го по 51-й, служил в Польше заместителем командира роты по технической части 85-го мехполка 26-й мехдивизии Северной группы войск. Как-то получил командировку в Стрыю – на завод капитального ремонта. Месяц с небольшим там пробыл. Всё время ходил с пистолетом на взводе…

Рязанцев Дмитрий Иванович. 2000-е годы

В 1951 году поступил на инженерный факультет в Академию бронетанковых войск. Прибыл в Москву, начинаются занятия, поднимаюсь в библиотеку на 2-й этаж, смотрю, стоит Орлов… Обнялись с ним, поговорили, оказывается, он уже адъюнктуру закончил. Потом я там нашёл в типографском отделении двух бывших сослуживцев, они как раз контрольные билеты в академию печатали. Предложил Николаю Григорьевичу: «Слушай, я тебе могу достать билеты по тактике!» – «Давай!» (Смеётся.)

Через шесть лет окончил академию и 13 лет проходил службу в Закавказском военном округе на должностях ЗКТЧ полка (затем дивизии) и помощника командующего армией по бронетанковой технике. Вначале это была генеральская должность, но потом её Гречко сократил. Сделал – отдельно бронетанковая служба и отдельно автомобильная. То есть уже два начальника, а то был один и два заместителя. Это уже полковничья должность, так что мне не выгорело стать генералом.

А в 1970 году я получил назначение в командировку на египетско-израильский фронт. Там два года в зоне Суэцкого канала прослужил советником по технической службе 3-й полевой армии.

С 1972-го по 1984 год преподавал в Академии имени М.В. Фрунзе. В феврале 1984 года ушёл в запас в звании Гвардии полковника-инженера. Вот такая у меня жизнь получилась…

Интервью С. Смолякова, лит. обработка Н. Чобану

Учился я в школе, как обычно. Отец мой был не офицером, а тогда просто называлось: командиром. Служил, лейтенантом был, потом сразу с лейтенанта ему присвоили капитана. В полку, в военном городке жили. В школу ходил. Это в Энгельсе, город рядом с Саратовом. Там авиагородок был, авиашкола (не училища тогда назывались, а авиашколы). Вот там была школа 12-я, и в этой школе я и учился до седьмого класса, до 1941 года.

В 1941 году, когда на 1 сентября пришли в школу – нам объявили, что мы, такие рослые ребята, 7-классного образования… и нас мобилизовали на военный завод. В Энгельсе развернули завод по производству боеприпасов, снарядов 76-миллиметровых. Там обучились мы месяца три на токарей 3-го разряда, и – к станкам, по 12 часов. Понедельно: неделя – ночная, неделя – дневная смена. На работу ещё два часа ходьбы с военного городка, и обратно два. Итого16 часов на ногах, вот так.

Работали – нас было трое с нашего полка – дети офицеров. Значит, никаких выходных за 1941 год с сентября, 1942-й – это полный год, и 1943 год до сентября месяца: потом меня призвали в армию. Вот такая работа.

Сначала призвали нас в Увольск, это севернее. Там – школа младших авиаспециалистов. Приняли присягу – и вдруг нас погрузили в эшелон. Понадобились танкисты. И – в учебный центр Марийской АССР, станция Суслендер такая. Там была учебная бригада, в которой мы шесть месяцев обучались. На наших танках, конечно, «тридцатьчетверках». Т-34. По окончании, уже в 1944 году, в июне месяце нас повезли в Наро-Фоминск: там был советский автобронетанковый центр. А там оказались танки – прибыли с Америки – «Шерманы». Ленд-лиз. Да. М3А4.

Вот на них какая особенность: на них были уже зенитные пулемёты крупнокалиберные, 12,7 мм, а на наших – нет. Наши танкисты в стрельбе по воздушным целям не тренировались и не отрабатывали это упражнение, потому что не было такого на наших танках. А с Америки ещё три самоходные установки зенитные прибыли, и четыре спаренных: тоже зенитных. И нас обучали – и танкистом, и на этих – зенитчиком.

Да. Так что мы – «многостаночники» были. По окончании (мы там четыре или шесть месяцев находились) направили на 1-й Белорусский фронт. Там в Латвии, в направлении на Ригу, в общем, там наш 3-й Сталинградский гвардейский механизированный корпус, генерал-лейтенант Обухов командовал. Вот туда прибыли, там уже бои очень такие интенсивные не были… но одна дивизия танковая эсэсовская была против нашего корпуса. Я там в бою участвовал. И меня ранило там в бедро.

– Какая у вас воинская специальность была?

– Я командиром танка был. Мне не было ещё практически даже 18 лет. А экипаж состоял, значит: 1921 года рождения, 1922 года, и даже заряжающий был старше моего отца на семь лет – 1898 года! Он воевал и в Первую мировую войну. И он мне говорил: «Товарищ командир, вы меня очень не гоняйте: я всё знаю, как нужно делать». У него пятеро детей было, и он за мной просто вот… ухаживал.

Ночью, зимой, когда в Наро-Фоминске он был дневальным и отапливал там печку – взял мои портянки, постирал как-то, посушил. Я утром смотрю: портянки мои! Я ему говорю: «Вы постирали?» – «Да. Я хотел за вами поухаживать, вы такой молодой»…

Жалел, в общем, он меня, конечно. Грузили боеприпасы, снаряды для танков – и он надорвался, его списали, уволили. Ему сколько тогда, в 44-м году… считайте… было ему 46 лет!

Ещё такие были солдаты… Но они в основном, конечно, хозяйственные работы исполняли в полках, дивизии. Как бы «на второй линии» они обычно служили. Да, в боевых действиях не участвовали.