Василий Розен - Горькая Глава

Проект" Главная Книга"

Глава четвертая

Горькая Глава

Эта глава является по счету четвертой в проекте "Главная Книга" (предыдущие – "Печерская Глава", "Квартирный Вопрос" и "Эмиграция – Exodus" можно скачать в блоге автора https://cherny-bada.dreamwidth.org ).

Как всегда, хронология внутри проекта у автора хромает, и в данной главе описываются события как начала 90-х гг ХХ в., так и начала следующего десятилетия – и следующего века, так уж совпало. Сочиняться эта глава начала давно, в ожидании рейса в аэропорту Фьюмиччино, в Риме, и продолжала урывками до сегодняшнего дня.

Изображения, использованные в оформлении книги, взяты с Google Maps , из базы Британской Библиотеки и из соответствующей тематической коллекции изображений журнала humus . livejournal . com .

По традиции, в Приложениях – два сборника стихотворений и небольшой рассказ по теме главы.

Ну вот, старый чай пуэр заварен, красновато-коричневый настой заполнил круглый стеклянный стаканчик с двойным дном, и можно начинать чтение.

Автор

По названию судя, может подумать читатель, что речь в этой главе пойдет о чем-то печальном, неприятном, минорном. Отнюдь! – процитирует автор бывшего и, увы, ныне покойного премьера РФ Егора Гайдара. Речь у нас, государи мои, пойдет о том жизненном событии, к которому многие (особенно женщины) стремятся если не с рождения, то уж точно – с младых ногтей, о той процедуре, что освящена многовековой традицией у каждого народа, и каковую принято считать событием важным, торжественным и радостным. Конечно же, речь у нас пойдет о свадьбе.

Те свадьбы, на которых мне довелось побывать, включая собственную, состоялись в то странное, переходное время, когда всеобщая скудость советской жизни не позволяла размахнуться на торжество в несколько сот человек гостей – я имею ввиду, конечно, центр России и свадьбы вполне обычных людей, ибо как женилась элита того времени – не знаю. А с другой стороны, новые времена пробивали себе дорогу сквозь косность: и сексуальное образование уже перестали считать за порнографию, и крещение да венчание стали не запрещенными, как раньше, а наоборот, модными обрядами, и принялись люди вспоминать полузабытые семейные традиции и предания… Потому свадьбы того времени (начала 90-х годов прошлого – о ужас! – века) представляли из себя прихотливо смешанный обряд на разломе двух эпох. Одно, впрочем, было неизменно: стол свадебный был главным героем события, по нему встречали – по нему и провожали…

С годами стали посещать меня мысли прямо-таки еретические относительно того, что же, собственно, мы празднуем, затевая свадьбу? А вы, читатель, не задавали себе такого вопроса, стоя под венцом ли, под хупой, или, на худой конец, просто в ЗАГСе? Сидя на почетном, но нервном месте свидетеля на торжестве друзей? Наконец, будучи просто гостем, жря и пья – не задавали? Не интересовались? А вы спросите, вот нарочно спросите: и себя, и ближних своих – и бездна откроется для любознательного, ибо сказано давно – во всяком знании много печали. Опечалимся же, братия…

Итак, что же мы празднуем? Самый ходовой ответ – как, то есть, что?! Рождение новой семьи, единение двух сердец! Горько мне! – возопит автор в первый раз, оправдывая название главы. Тот факт, что двое молодых и влюбленных, ошалевших от счастливой возможности законно! легально! не прячась! ну, то есть не то чтобы у всех на глазах, а, скажем так, не скрываясь особо, "втыкать мясо в мясо", как гласит древняя арабская пословица, решили жить вместе – это, простите, еще не делает их потный и липкий союз семьей. Тут даже о единении сердец говорить пока не стоит, ибо неопытны сердца, молоды-зелены, а объединяются тела с целью известной, а не сердца и души. Сердца у молодых, как правило, еще черствы и эгоистичны им еще пообмяться надо, для единения-то…

Может быть, скажете вы, празднуется осознанное решение созревших людей пуститься в совместное плавание по волнам жизни? Так сказать, смена статуса? Но верно ли это относительно тех молодых, о которых мы ведем речь (обратите внимание, их даже и называют именно так: молодые!)? Осознано ли их решение, продиктованное страстью? Что за ним стоит – опыт совместной жизни до брака? Отметается, это "аморалка". Значит, ни о какой опытности суждений и решений и речи нет. И в растерянности мы с вами, читатель, и одолевает нас в чужом пиру похмелье, и снова хочется нам лихо, по-свадебному, крикнуть: Горько! Ибо нет ответа, нету! Однако ж задумаемся: обряду свадьбы немало лет, это, пожалуй, один из столпов цивилизации. Изначально-то, во глубине веков – был смысл? Праздновали – что? Торжествовали – по какой причине? А вспомните, читатель, в далеком домостроевском прошлом – кто решал, быть ли свадьбе? Кто делал важный, на всю жизнь, для молодых выбор? Кто "выдавал" дочерей и "женил" сыновей? Правильно: родители. Зрелые, опытные люди, способные учитывать разные аспекты проблемы, берущие в расчет и сословные, и имущественные рамки – только они могли заключить такую серьезную сделку, как брак! В конце концов, речь шла не просто о том, с кем в дальнейшем заниматься сексом, а об объединении экономических потенциалов семей! О выживании потомства! Наконец, о благополучной старости самих родителей! И как же можно столь деликатное дело доверять сиюминутному чувству, гормональному всплеску, романтическому бреду? Никак невозможно, можете мне поверить. А именно это, увы нам, и произошло в современном нам обществе, что российском, что западном. Потому и открыли клапан разводов – поспешно и неразумно заключенные браки, не несущие в себе жизненного смысла, по определению не могут быть устойчивыми, и необходима свобода их разрывать. И заключать новые. И снова праздновать этот малоосмысленный факт – вот, мол, люди добрые, полюбуйтесь, мы решили вместе жить! И, чего доброго, детишек заведем. Мы попробуем! Может быть, у нас даже и получится… Впрочем, мы отвлеклись, давайте по порядку.

Надобно вам сказать, что в описываемую автором эпоху жениться и выходить замуж было принято рано. Ну, не то чтобы прямо совсем рано – не раньше положенного законом срока, 18 лет. Но зато уж в 18 и позже – наступала самая страда, и тут не ленись, знай-поспевай, день год кормит, а то и всю дальнейшую жизнь.