Константин Ривкин - Ходорковский, Лебедев, далее везде. Записки адвоката о «деле ЮКОСа» и не только о нем

Автор выражает признательность тем, кто оказал значительную помощь в подготовке книги.

В первую очередь – главному редактору «.Новой газеты» Дмитрию Муратову, судебному репортеру той же газеты Вере Челищевой, художнику Павлу Шевелеву, фотокорреспонденту Татьяне Макеевой, а также коллегам, высказавшим свои замечания входе работы над рукописью

Предисловие Генриха Падвы

Фотографии №№ 1, 7-10, 13–19, 22–29, 31–43, 45, 47–55 и на лицевой стороне обложки сделаны Татьяной Макеевой (архив М. Ходорковского)

Дизайн – Александр Архутик

Когда я взял в руки рукопись Ривкина о деле Ходорковского и Лебедева и не только об этом, меня изумило посвящение автором этой книги памяти Василия Алексаняна.

Книга о деле Ходорковского и Платона Лебедева написана защитником Лебедева, почему же посвящена она не кому-то из близких автора, а Василию Алексаняну, который непосредственным обвиняемым по этим делам не был?

Я внимательно читал, с огромным интересом и удовольствием, книгу, но этот вопрос долго оставался для меня открытым. И только глава восьмая, повествующая о жертвах «дела ЮКОСа», открыла мне глаза на смысл посвящения.

Именно в трагической судьбе Василия Алексаняна сфокусировались все ужасы, вся злобная жестокость и мстительность власти, послужившие началу и продолжению «дела ЮКОСа». Заведомо невиновного, смертельно больного человека лишали возможности бороться за свою жизнь, обрекали на мучительную гибель, и только за то, что он не желал предавать своих друзей, клеветать на них и в угоду следствия давать ложные показания.

Мужество этого человека, наряду с подлостью тех, кто измывался над ним, поистине потрясало.

Я вспоминал и свои встречи с Василием.

Мы с Александром Гофштейном, встретившись как-то с ним в кафе в одной из московских гостиниц, уговаривали Василия уехать, скрыться от неизбежного привлечения его к уголовной ответственности за его нежелание предать своих друзей. Василий был непреклонен в своем решении остаться и испытать свою судьбу. И эта судьба не случайно вдохновила главную идею прекрасной книги, написанной Константином Рыбкиным.

Как это ни странно, несмотря на безмерный трагизм «дела ЮКОСа», на исковерканные человеческие судьбы, я увидел в этой книге гимн мужеству, честности и непреклонности многих людей, не пожелавших предавать, лгать и покупать блага для себя, клевеща на других. Я увидел то, что мы иной раз забываем сейчас под гнетом лжи, продажности и подлости, – что все-таки есть еще люди, для которых честь дороже жизни и свободы, которые не желают за тридцать сребреников продавать и свою честь, и судьбу близких людей. Я понял, что жива еще Россия и есть в ней еще немало людей, перед которыми надо снять шляпу в глубоком поклоне. И все то, что написано в этой книге, о таких людях, как в первую очередь Василий Алексанян, Владимир Переверзин, Антонио Вальдес-Гарсия, Павел Ивлев, позволяет верить и надеяться, что Родина наша выживет и поднимется с колен, а подлость и жестокость будут побеждены. Недаром нашлись люди, такие, как бывший помощник судьи Васильева, и некоторые другие, которые заговорили и изобличили вопиющее неправосудие.

Поэтому эта книга, как я ее понял, именно об этом. И она не столько обвинительный акт против тех, кто вершил расправы, а гимн чести, порядочности и мужеству людей, которые еще, слава Богу, существуют в России.

Конечно, этим не исчерпывается содержание великолепного труда Константина Ривкина. В нем тщательно и подробно описаны многие перипетии как первого, так и второго процесса. Даны очень точные, живописные портреты участников процесса: судей, прокуроров, защитников. Воссоздана атмосфера судебных процессов, подробно и ярко описывается вся жестокая абсурдность обвинения и Ходорковского, и Лебедева, особенно во втором процессе.

Наряду с этим Ривкин демонстрирует блистательные знания и понимание как уголовного законодательства, так и специфики работы нефтедобывающих компаний. В ряде случаев подробное описание экономической составляющей судебного процесса и некоторых специфических юридических откровений может оказаться сложным для обычного человека и несколько скучным, что полностью компенсируется занимательностью сюжета и красочным описанием обстановки торжествующего абсурда в залах суда.

Несмотря на трагизм ситуации, отдельные фактические обстоятельства, зафиксированные ироническим взглядом автора, заставляют сквозь слезы смеяться вместе с присутствующими в зале, понимавшими нелепость происходящего. Этот смех сквозь слезы – одна из характерных достоинств книги. Ирония автора разоблачает вопиющие утверждения обвинения иной раз лучше, чем громкие аналитические пассажи и глубокие исследования.

Последних, впрочем, автор также не гнушается, демонстрируя огромную эрудицию и прекрасные знания как материалов дела, так и законодательства, имеющего к нему прямое отношение.

Признаюсь, после приговора по первому процессу среди прочих чрезвычайно грустных, я бы даже сказал – горестных, эмоций было и огромное чувство стыда. Стыда за отечественное, так называемое правосудие, в котором я пребывал более полувека. Стыда за свою беспомощность и невозможность оказать реальную помощь людям, которых защищаешь. Это чувство не оставляло меня до самого последнего времени. Я понимал, что защита, делавшая как в первом, так и во втором процессе все возможное, чтобы облегчить участь своих подзащитных, чтобы разоблачить неправедное обвинение, чтобы сказать правду и о людях, сидящих на скамье подсудимых, и о суде, в результате самим своим участием в делах как бы легализовала эти судебные рассмотрения, давая возможность ссылаться на то, что обвиняемые были обеспечены первоклассной защитой по своему выбору, и ей, этой защите, якобы были предоставлены все возможности для выполнения своих профессиональных обязанностей.

Между тем это все было фикцией, и от этого тоже было больно и стыдно. Но вот после прочтения прекрасного труда адвоката Ривкина мне стало несколько легче. Ибо я почувствовал, что все мы – защитники и Ходорковского, и Лебедева, и всех причастных к этому делу и пострадавших из-за него других людей, – мы все не запятнали свои имена причастностью к расправе над невиновными людьми и пытались сделать все возможное для того, чтобы противостоять заведомой клевете и подлости.

Генрих Падва

Как и когда зародился замысел написания этой книги?