Полина Жеребцова - Муравей в стеклянной банке. Чеченские дневники 1994–2004

Один мальчик из десятого класса подошел и при всех меня ударил. Мы стояли в зале – мой класс и учителя. Я от удара упала на пол. На мне белая кофточка вся испачкалась. Он сказал: «Ты русская сука!» – и ушел. А все отвернулись. Никто мне не помог подняться. Даже учительница ничего ему не сказала.

Я не знала, как быть. Мне стало так стыдно! Я совсем не умею защищаться. И быть «русской» плохо. А раньше так не было. Поля

09.10.

Меня хвалили за сочинение. Его читали перед всем классом. Я написала про парусник. Парусник плывет в океане. На земле войны, а на нем мир. И там все те, кто не хочет воевать. Мне поставили пять с плюсом за сюжет и три с минусом за орфографию. Когда я пишу, то делаю кучу ошибок.

Еще приходил другой учитель. У всех детей спрашивали: кто в их семье боевик? Обещали награду и курорт. Дети говорили, а это все записывали на листочке. Потом раздавали подарки. Мне не дали ничего.

На физкультуре я пошла на улицу, а дети из нашего класса взялись за руки и давай орать:

– Мы не будем с тобой играть! У тебя русское имя! Пошла вон! Убирайся! Русская!

Учитель промолчал. А у меня внутри пусто стало. Почему они со мной так? И я ушла. Сидела одна на скамейке среди деревьев. Недавно там обнаружили труп мужчины в куртке. Его объела собака. Он тут несколько дней лежал. Поля

14.10.

Сегодня мне впервые признались в любви. Я читала Блока, мое любимое – «Демон»:

А тут Сашка постучал. Сын тети Али. Постучал и говорит:

– Я тебя люблю, Поля!

Он младше меня на год. Поля

16.10.

Конечно, я не сказала. Но мне больше нравится его старший брат Эрик. Он очень храбрый. Он бегал спасать папу.

А Сашка маленький.

Когда моя мама орет на меня, ругается, Сашка стучит к нам, будто зовет меня вынести мусор. У нас огромная свалка за домами, похожая на гору Эверест крысиного масштаба. Никто мусор машиной годами не вывозит. Мы берем ведра и идем туда. Так он спасает меня от мамаши и ее тумаков.

28.10.

Я у тети Вали и Аленки. Они живут у деда Паши в частном секторе.

Я пришла домой из школы: дверь открыта, ключи в замке, а мамы нет. Нигде. Побежала до тети Вали. Она говорит:

– Маму твою убили! Всех русских режут, убивают. Пошли искать ее тело.

Мы вернулись к нам домой.

Тетя Валя говорит:

– Открывай шкафы! Ищи. Русские военные сдали Грозный – теперь нас всех убьют. Всех.

А я ее слушаю, и у меня руки трясутся. Почему маму убили? При чем тут моя мама? Как мне эта проклятая война надоела!

Мы открывали все шкафы – искали. Тетя Валя сказала, что маму расчленили и в шкаф спрятали. Потом тетя Валя меня к себе забрала. Говорит, что в детдом не отправит. Будем с Аленкой как сестры жить. Уедем в Россию!

Мама пришла. Она на базаре была. Ключи в дверях забыла просто. Как же мы напугались! Я плакала. У меня что-то в горле занемело, и я задыхаюсь.

Мама сказала, что она ходит в платке и у нее длинный кавказский нос – никто не станет ее убивать. А тетя Марьям сказала, чтобы она все-таки осторожнее была.

Тетя Валя хочет уехать, но квартиру не покупают. Поля

16.11.

Убили стариков армян. Повесили. Кто-то из-за квартиры это сделал. Убили русскую семью: папу, маму и троих детей на остановке «Автотрест». Зарезали даже малыша в кроватке. Я думала: как так можно? Наверное, это очень плохие люди пришли и всех убивают.

Почему мы не можем уехать? Мама говорит – некуда: близких родственников нет, жилья нигде больше нет, тут квартиру не купят, идти некуда. Что же делать?

В школе издеваются и обзывают каждый день.

Мама торгует на рынке, чтобы купить еду. Нервная стала такая. Поля

26.12.

Семья Эрика и Сашки уехала из Чечни. Внезапно. Поехали к своим родным в Россию. Может, те примут? Не выгонят?

Как же они бросили меня? Одну. Бог мой, я уже начала скучать! Любимые мои соседи. С вами я сидела без света, без воды, в холодном доме. Но как мне было радостно благодаря вам. Как тепло! Возвращайтесь в Грозный!

31.12.

Руслан, мой отчим, уехал в село. Мы с мамой едем к тете Лейле. Она живет в общежитии. Позвала нас справлять Новый год.

Мы дружим. Моя тетя Лейла – ингушка. Они с мамой работали вместе. Стреляют повсюду из оружия и кидают хлопушки. Бог мой, как же я ненавижу эти взрывы! Хлопушки! Это противно. Это – зло!!!

В школе стараюсь с учителем в класс зайти. И за учителем выхожу. Платье порвали. Тетради и портфель одноклассники бросают с третьего этажа через окно. Обзывают. Друзей нет. Аленка в другом классе. Учится редко. Тоже боится.

Я стараюсь читать больше книг по йоге и буддизму. П.

08.01.

Торгую на рынке. Одна. Пирожками и чаем. Мама болеет. Лежит, не встает. В доме холодно. Нет отопления.

У мамы ревматизм. Я стараюсь заработать, принести еду.

Новый год прошел хорошо. Я поела салат-винегрет и котлеты! Много стреляли. Тетя Лейла пела песни под гармошку. Пришли ее родственники и соседи. Все пили чай с пирогами. А потом кто-то принес бутылку шампанского. Разлили по бокалам, и всем взрослым на самом донышке досталось.

Я тоже стала просить. Я написала на бумажке: «Чтобы не было войны». Потом сожгла ее и бросила в чашку, куда мне налили целую ложку шампанского! Выпила. Так надо, чтоб сбылось! Но бумажка не сгорела. Прилипла ко дну. Пришлось ее отскребать. Поля

14.02.

Приехал отчим Руслан. Он ссорился с мамой. Их мирил его друг Шервани, мулла.

Друзей нет. Я одна. Скука.

Сказку о Русалочке дорисовала.

18.02.

Сегодня поругалась с Аленкой. Расскажу из-за чего: мы вместе шли в школу. Обычно и обратно вместе ходим. Но на этот раз у меня уроки закончились, а у нее было еще четыре урока.

Я выходила в туалет, вернулась в класс, а сумка моя пропала. Кто-то спрятал. А у меня там ключи от дома! У девочки Зули тоже сумка пропала. Ее ненавидят, обзывают. Она – толстенькая. Мы с ней вдвоем кинулись сумки искать. Нам сказали, что вроде наши сумки Линда утащила.

Я прибежала в класс к Аленке, попросила ее поискать со мной. Та отказалась. В трех кварталах от школы я нашла свою сумку в снегу. Ее туда Линда кинула. Слава богу, ключи были на месте!

Вернулась за Аленкой. Она на меня накинулась, так как уроки у нее закончились:

– Полина, где ты была?! Я тебя здесь смотрела! А тебя как корова языком слизала! Ну, что уставилась на меня, тупица?! Где бродила, говори? Я к тебе с хорошим, а ты мне свинью подкладываешь?

Я хоть и стояла на месте, мысленно подпрыгнула от возмущения, а потом ответила:

– Деревня ты беспросветная! Где ты свинью видишь? (Это я, конечно, специально.) Какая корова?!

И все ей рассказала, думала, она поймет. Но Аленка возмущенно крикнула: