Феликс Чуев - 140 бесед с Молотовым. Второй после Сталина

…Молотову девяносто пятый год. Давление 120/80.

09.05.1984

– Вы говорили, что первый послевоенный тост Сталина был: «За нашего Вячеслава!»

– Этим он, видимо, хотел подчеркнуть роль нашей дипломатии в годы войны, – отвечает Молотов. – Сталин сказал публично: «Выпьем за нашего Вячеслава». Я точно не запомнил, но смысл, что дипломатия иногда играет роль большую, чем одна или две армии, так, кажется, у него было, я тут точно не могу повторить, но в таком духе.

18.08.1971, 06.06.1973

– В 1945 году советская часть вошла в Маньчжурию. Навстречу нашему старшему лейтенанту идет поп:

– Здравия желаю, господин поручик!

В православной церкви был оборудован стенд «Слава русского оружия» – портреты Суворова, Кутузова, Скобелева, Брусилова. Посредине был государь Николай Второй, но поп его отодрал и приклеил Сталина: «Теперь у вас царь – не разболтаешься! Не то что Николашка… Нам бы такого в 1917 году – черта б вы революцию сделали!»

– Белую эмиграцию, – говорит Молотов, – в значительной мере повернуло к Сталину то, что он упразднил в армии институт комиссаров, ввел единоначалие и погоны.

30.09.1980

– …Сейчас говорят, что главное достижение Победы то, что мы живем в мире [17].

– Это просто миролюбие такое, – не соглашается Молотов.

– Главное достижение – система социализма?

– Правильно, – говорит Молотов. – Международная.

…Отметили 40-ю годовщину Победы.

09.05.1985

– В книге «Великая Отечественная война» помещены фотографии всех руководящих деятелей – Микоян там, Косыгин, Тевосян, Шахурин, Устинов, Ванников… А вашей нет фотографии.

– Это относится к тому периоду, когда меня старались забыть, – говорит Молотов.

– Это зависит еще от редактора.

– Нет, больше от периода. Некоторые годы меня очень старались, так сказать, изъять.

– Это с 1949 года?

– Нет, позже. При Сталине я все равно формально был в политбюро.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

Это имело свои последствия. Мне рассказывали крупные военные, что в ту пору по границе СССР с Турцией и Ираном были выселены местные жители, готовились к военным действиям. Предполагалось, что руководить ими будет маршал К. К. Рокоссовский, талантливейший полководец Второй мировой войны и, как писала о нем западная пресса, «мастер стремительных ударов и массовых окружений». Казалось, скоро осуществится давнишняя мечта армянского народа – присоединение к родной земле легендарной горы Арарат, изображенной на гербе республики, но не входящей в ее территорию, – случай, согласитесь, уникальный. Но что-то остановило Сталина…

«Нашим чекистам я дал указание не выпускать его, пока не подпишет», – добавил однажды к этому рассказу Молотов.

Безусловно, многое в описании того или иного факта зависит от автора. В свое время генерал Д. А. Волкогонов попросил меня показать ему некоторые материалы о В. М. Молотове. В книге о Сталине «Триумф и трагедия» Волкогонов, ссылаясь на меня, кое-что использовал, в частности, приведенный выше эпизод. Но вот как он выглядит в его книге:

«В отношениях с гитлеровцами Сталин почти не скрывал своего макиавеллизма. Когда завершилась церемония подписания пакта, рассказывал Молотов Ф. Чуеву, Сталин поднял бокал шампанского и сказал не без иронии:

– Выпьем за нового антикоминтерновца Сталина! Выпьем за здоровье вождя немецкого народа Гитлера!

Риббентроп тотчас бросился к телефону (переговоры шли в кабинете Молотова) и сообщил Гитлеру в Берлин о подписании пакта и словах Сталина. Тот ему ответил, как тут же радостно передал Риббентроп:

– О, мой великий министр иностранных дел! Вы не знаете, как много вы сделали! Передайте поздравления господину Сталину, вождю советского народа!

Сталин, когда ему перевели эти слова, повернулся к Молотову и едва заметно хитро подмигнул».

Нетрудно заметить, что между тем, что рассказывал Молотов и как это подал читателю Волкогонов, разница есть.

Много раз за семнадцать лет наших встреч я спрашивал Молотова о секретных протоколах 1939 года, ибо слухи о них были давно. Вячеслав Михайлович отрицал наличие подобных документов. Уже после его смерти в советской печати появились публикации копий секретных протоколов, на которых Молотов поставил свою подпись почему-то латинским шрифтом, чего нет в других подписанных им международных документах. Кроме того, как мне объяснили работники министерства иностранных дел, эта подпись находится не на том месте, где ей полагалось быть, а уж такой «тщательно отшлифованный дипломат» (оценка, данная Черчиллем), как Молотов, мог ли допустить подобную неточность? Оригиналы секретных протоколов до сих пор не обнаружены. Тем не менее это не помешало бывшему члену политбюро ЦК КПСС А. Н. Яковлеву в докладе перед народными депутатами СССР утверждать бесспорное существование этих документов… Перед упомянутым докладом А. Н. Яковлева мне в 1989 году позвонили из ЦК КПСС с просьбой показать имеющиеся у меня материалы на эту тему. Я отказался, сославшись на занятость работой над книгой о Молотове и понимая, что ничего хорошего такой визит мне не сулит, ибо в 1986 году у меня уже была подобная встреча в ЦК. Тогда, еще при жизни Молотова, я написал о нем большой очерк, который никто не решался напечатать. Я послал его генеральному секретарю ЦК КПСС М. С. Горбачеву, ибо только на его уровне можно было надеяться на решение этого вопроса. Меня пригласили в ЦК. Со мной беседовали два работника идеологического, яковлевского отдела, которые добросовестно высказали мне отрицательное отношение. Когда я заметил, что посылал очерк вообще-то не им, а генеральному секретарю Горбачеву, один из товарищей ответил:

– А мы что, здесь самодеятельностью занимаемся? – и показал титульный лист моего очерка с высокими резолюциями, кажется, Горбачева и Яковлева, но не смею утверждать, потому что только показали издалека, а прочитать не дали.

В воспоминаниях бывшего молотовского переводчика В. Бережкова описано, как Вячеслав Михайлович ощутимо «уел» Риббентропа, когда тот заявил, что с Англией уже покончено. Беседа шла в бомбоубежище, поскольку англичане в это время бомбили Берлин: «Если Англия разбита, то почему мы сидим в этом убежище? И чьи это бомбы падают так близко, что разрывы их слышатся даже здесь?» – спокойно заметил «сухарь» Молотов. «Риббентроп смутился и промолчал», – пишет В. Бережков.