Тодд Херман - Эффект альтер эго. Ваш скрытый ресурс на пути к большим целям

И тут кто-то спросил, как он помогал выдающимся артистам, с которыми работал, выступать на пике формы.

Реакция Шепа Гордона была честной, резкой и глубокой:

«Я считаю, что каждый человек уникален и не похож на других. Думаю, есть только одно общее правило, которое я пытался внушить всем звездам, будь то шеф-повара или актеры. Если публичный человек позволит себе оставаться собой, то он никогда не будет счастлив. Он никогда не обретет уверенности, потому что если черты собственного характера вложить в персонаж, который тебе понятен, то всегда будешь знать, что он должен делать. И, оказавшись на пресс-конференции, всегда будешь знать, как отвечать на вопросы.

Если же оставаться собой, то никогда не будешь знать ответов. Это очень тяжело. Когда принимаешь это на свой счет, а не на счет персонажа, начинаешь бояться. Если плохая рецензия написана о персонаже, персонаж можно изменить. Если плохая рецензия о тебе, то это порой глубоко ранит. Поэтому я не думаю, что стоит обобщать. Но если уж и делать какое-то обобщение, то скажу: публичный человек всегда должен сознавать, что публика любит не его, а его персонажа. После моего фильма люди подходили и говорили: “Вы самый лучший! Вы невероятный!” Но они не знают меня. Они знают того парня с экрана. Поэтому если можете мысленно дистанцироваться, то это будет лучше всего».

Около пятнадцати человек в зале, которые были знакомы с моей работой, сразу же повернулись ко мне. Я видел, как поражены многие из них. Кто-то ухмылялся и подмигивал. А Джейсон, который на сцене вел интервью, нашел меня взглядом в толпе и покачал головой, словно говоря: «Господи, ты же вечно об этом твердишь!» [19] Если хотите увидеть этот фрагмент, загляните на AlterEgoEffect.com/shep .

Позже мы с Шепом обсудили эту идею, которая оказалась гораздо более универсальной. Она могла приносить пользу не только знаменитостям, звездам шоу-бизнеса и выдающимся спортсменам. Ее можно было использовать не только в свете рампы или на спортивной площадке.

Альтер эго – полезное средство, способное помочь вам, мне и всем остальным стойко справляться с жизненными трудностями и невзгодами. Развивайте свое творческое начало, одновременно защищая хрупкое «я». Точно представляйте, кем вы хотите быть на игровом поле. Эффективность этой системы подтверждают не только тысячи людей, использовавших ее в жизни, но также научные исследования и истории успеха множества людей, о которых я расскажу в своей книге. Я потратил на создание этой системы двадцать лет. И поверьте, она того стоит!

Первым в истории заговорил об альтер эго римский философ и государственный деятель I века до нашей эры Цицерон. В своих трактатах он использовал иной термин – «второе я», «верный друг» [20] Collins English Dictionary – Complete and Unabridged , 10th ed. (London: William Collins, 2009), retrieved January 13, 2013. .

В переводе с латыни «альтер эго» означает «другой я».

На протяжении веков концепция эта неоднократно и значительно менялась. Если вернуться к истокам идеи, то становится ясно, что «верный друг» или «второе я» – термины очень полезные. Если бы Цицерон жил сегодня, он признал бы, что всего лишь придал форму абсолютно естественной части человеческой личности.

Я не изобретал альтер эго, и Цицерон тоже. Единственное, что я сделал, так это создал систему для разработки альтер эго и дал людям ориентиры, с помощью которых можно активировать и использовать все невероятные преимущества эффекта альтер эго. Читая мою книгу, вы узнаете, как разные люди использовали этот эффект для достижения самых разных целей.

Впервые я столкнулся с силой альтер эго еще в юности. Мое детство прошло на ранчо в шесть тысяч акров в канадской провинции Альберта. Я был очень общительным, спортивным мальчишкой и постоянно с кем-то соревновался. Я вечно задирал своих старших братьев, Росса и Райана. Чаще всего в состязаниях я проигрывал, но точно знал, что когда-нибудь сумею их победить, а когда это произойдет, мои победы останутся со мной навсегда.

Чаще всего в состязаниях я проигрывал, но точно знал, что когда-нибудь сумею их победить, а когда это произойдет, мои победы останутся со мной навсегда.

Спорт был моим убежищем. Под маской бойкого мальчишки скрывался страшно неуверенный и охваченный тревогой ребенок. Мой разум постоянно терзался мыслями о том, что думают обо мне другие, как завоевать их сердца, как произвести на них впечатление. Но когда я занимался спортом, эти мысли исчезали, и верх брала моя задиристая натура.

Однако у меня была проблема: я не умел контролировать свои эмоции.

Когда мне было четырнадцать, волейбольная команда нашей школы участвовала в турнире, который проходил в Голден-Прейри, провинция Саскачеван. Во время матча игрок у сетки из команды соперника буквально выводил меня из себя.

Каждый раз, бросаясь отбивать мяч или подпрыгивая, чтобы поставить блок, он намеренно выставлял ногу, стараясь пнуть меня в пах.

Когда это произошло в первый раз, я не обратил особого внимания, решив, что это была случайность. Однако он продолжал вести себя точно так же. Я пожаловался судьям, но мне сразу стало ясно: они не собираются наказывать игрока местной команды. Матч продолжался. Игрок соперника становился все более и более агрессивным. В конце концов, после очередного пинка я взорвался. Когда его нога коснулась земли, я просунул руку сквозь сетку, схватил его за футболку, притянул к себе, выставил кулак, словно заряженный пистолет, и сильно ударил его по лицу через сетку. Он рухнул на землю.

В зале поднялся переполох. Такое часто случается на школьных волейбольных турнирах. Раздались свистки, игроки и тренеры бросились на площадку, товарищи по команде смотрели на меня с недоумением: что это только что было?

В тот же день, когда меня выгнали с турнира, ко мне подошел наш тренер мистер Хендерсон, чтобы поговорить по душам. Он сказал, что эта драка выставила нашу школу в плохом свете. Он говорил о том, что значит «быть настоящим спортсменом», что дракам не место на площадке, что мне нужно кардинально изменить свой настрой. Мистер Хендерсон знал, что я мечтаю когда-нибудь играть за команду колледжа. Он сказал мне: «Тодд, тебя очень трудно тренировать, потому что тебе кажется, что ты уже все знаешь и умеешь. Никому не нравится играть с тобой – ты вечно кричишь и ругаешься, указывая всем на их ошибки. Если ты не изменишься, то тебе придется очень тяжело на выбранном пути».

Мистер Хендерсон стал одним из моих многочисленных наставников в жизни. Вам может показаться, что он повел себя со мной слишком резко. Мы были очень близки, и я его уважал. Но это не означает, что я не стал огрызаться. Я стал.