Виталий Павлов - Сезам, откройся!

Нет слов, чтобы выразить возмущение наших радиослушателей тем, как руководители Би-би-си, пользовавшейся заслуженной репутацией за достоверность информации и уважительное отношение к национальным ценностям других народов, позволили кучке злобных хулителей во главе с изменником «Самозванцем» использовать свое имя и возможности для обливания грязью нашего народа и его национальных героев. Считаю этот случай беспрецедентным.

Нужны ли еще аргументы, что «Самозванец» Суворов, избравший этот псевдоним, чтобы испачкать имя славного полководца, хотя и сбежал не по идейным убеждениям, превратился в настоящего идейного врага нашего народа, нашей культуры и истории. Иудины деньги он старательно отрабатывает, присоединившись к хору русофобов. И напрасно публицисты называют его экс-чекистом. Не был он никогда чекистом, а случайно попав в ряды нашей военной разведки, тщится опозорить ее имя, не хуже самого архипредателя Андрея Власова.

Эта операция была одной из самых поразительных среди попыток ЦРУ заиметь «крота» в КГБ и обернулась и для самого изменника, как пишет Уайз, «кошмаром, который продолжался не месяцы, а годы», а для ЦРУ — длительными и дорогостоящими не только в экономическом, но больше в политическом плане попытками «расколоть» его как подозреваемую подставу КГБ (Уайз Д. Охота на «кротов». М., 1995).

В результате, вместо того, как планировало ЦРУ, чтобы получить потенциального «крота» в КГБ, эта служба сотворила из него, не без помощи другого изменника — Голицина, настоящего многолетнего «лжекрота» в своей разведке.

Итак, в начале июня 1962 года в резидентуру ЦРУ в Швейцарии явился Юрий Иванович Носенко, сотрудник 2-го Главного управления КГБ СССР, находившийся в Женеве в служебной командировке как член делегации СССР по разоружению.

Носенко заявил принимавшему его американскому разведчику Питу Бэгли о том, что готов сотрудничать с ЦРУ. Для работы с ним в Швейцарию сразу же прибыл руководящий сотрудник ЦРУ, специалист по работе с советскими перебежчиками Джордж Кайзвальтер, работавший ранее с изменником ГРУ Петром Поповым и участвовавший в операциях с Пеньковским.

В ЦРУ в это время развертывалась эпопея всеобщей подозрительности, начавшаяся в связи с другим изменником, А. Голициным, уже шесть месяцев мутившим головы контрразведчиков ЦРУ идеями о якобы внедренных в эту службу «кротах» КГБ.

Принимавший Носенко первым разведчик Бэгли ранее 4 года работал в резидентуре ЦРУ в Австрии и в 1954 году сопровождал изменника Дерябина в США.

Ю. И. Носенко родился в 1927 году в семье инженера, ставшего в 1939 году министром судостроения СССР и пробывшего им до 1956 года, до его кончины.

После окончания ИМО Носенко три года служил в военно-морской разведке ГРУ, после чего с 1953 года работал во 2-м Главном управлении КГБ СССР. С 1957 года, когда он впервые выехал в краткосрочную командировку в Лондон, он уже стал искать контакты с иностранными разведчиками. Попытка продать американцам в Женеве информацию о КГБ, а затем вернуться домой была третьей по счету.

В течение двухнедельной работы двух указанных американских разведчиков с Носенко он передал им значительное количество информации о деятельности КГБ против американцев в Москве, об известных ему сотрудниках внешней разведки в Швейцарии, но никаких намеков о желании бежать на Запад не высказывал, подчеркивая, что намерен вернуться в СССР. При этом согласился на повторные встречи с представителями ЦРУ при последующих выездах за границу. Соответственно с ним были обусловлены средства связи.

Уже на первых встречах Носенко выдал ЦРУ агента 2-го ГУ Белецкого, как подставу КГБ, с которым американская спецслужба работала, не подозревая в нем агента-двойника. Он сообщил также о наличии в американском посольстве в Москве 42 микрофонов подслушивания и предупредил, что КГБ известен тайник «на Петровке», которым, как позже выяснилось, пользовался Пеньковский. Кстати, как указывалось, ЦРУ не предупредило об этом ни англичан, ни свою московскую резидентуру, и через месяц у этого тайника был задержан американский разведчик, пришедший изъять из него закладку Пеньковского (Брук-Шеферд Г. Штормовые птицы. Нью-Йорк, 1992).

В результате измены Носенко ЦРУ уже предвкушало успех в работе с вновь приобретенным «кротом» в КГБ, ожидая последующих встреч с ним в январе 1963 года. Однако он прибыл позже.

В конце января 1964 г. Носенко вновь приехал в Женеву и сразу же связался с американцами. Снова в течение двух недель те же американские разведчики вели с ним работу, получая обширную информацию и готовя его на роль «крота». Казалось, все шло в этом направлении хорошо, когда на последней встрече Носенко вдруг заявил, что он не хочет возвращаться в СССР, боится разоблачения и что им якобы получена телеграмма о его отзыве. Попросил политического убежища.

Поскольку в этот приезд он сообщил, что вел в КГБ дело Освальда, хотя ЦРУ не хотело бы отказываться от него, как «крота», в связи с расследованием убийства Кеннеди комиссией Уоррена, Центр ЦРУ дал команду доставить Носенко в США, как ни обидно было терять «крота» в его лице.

К моменту прибытия Носенко в США 11 февраля 1964 года вокруг него уже сложилась атмосфера сильного подозрения как специальной подставы КГБ, чему способствовали два обстоятельства: во-первых, категорическое утверждение изменника Голицина о том, что Носенко направлен с целью отвлечь внимание ЦРУ от поиска «кротов» КГБ, якобы уже внедренных в эту службу. Об этом упрямо твердил Голицин, и ему полностью поверил руководитель службы контрразведки ЦРУ Д. Энглтон. Во-вторых, увеличивало эти подозрения против Носенко и его заявление о том, что Освальд не имел никакого отношения к КГБ.

Это утверждение Носенко вызывало подозрение, что КГБ направило его специально, чтобы опровергнуть домыслы о возможной связи КГБ с убийцей американского президента.

Все дальнейшие допросы его и действия ЦРУ были направлены на то, чтобы внести ясность в отношении действительных целей перехода Носенко на Запад. Для конспирации ему присвоили псевдоним «Фокстрот».

Помимо информации по американцам в Москве, Носенко дал сведения об агенте внешней разведки в английском Адмиралтействе, в результате через 3 месяца, в 1962 году, в Англии был арестован Уильям Джон Вэссал, клерк Адмиралтейства. Руководители ЦРУ и особенно контрразведывательного отдела этой службы считали, что Носенко «был, есть и будет считаться подставой КГБ». Соответственно уже через два месяца после его прибытия в США ЦРУ приступило к так называемым «враждебным допросам» и держало его в заточении в течение следующих четырех лет и восьми месяцев, в том числе более двух лет в полной изоляции в бетонном каземате без окон в нечеловеческих условиях. Этот каземат-камеру специально построили для содержания в ней Носенко в учебном центре ЦРУ.