Александр Бовин - 5 лет среди евреев и мидовцев

Начал разбираться. Обращался в МИД. Все как-то расплывалось. Вроде бы военные возражали: корабль напичкан электроникой, будет все слушать. Но военные от разговора уклонялись. Осталась единственная надежда — президент.

Изложил ему всю историю. Сказал, что наша фирма готова допустить на корабль любых контролеров и в любых количествах. Президент обещал помочь. Но оказался бессилен…

Потом мудрые люди сказали мне, что если дело пахнет безопасностью, надо действовать через военного секретаря премьера Дани Ятома. Но это уж потом…

Еще более мудрые люди объяснили, что контракт был загроблен крупными иностранными фирмами, которые занимаются сейсморазведкой. Они не хотели через Израиль выпускать «русских» на мировую арену.

Поневоле станешь фаталистом. Ни один из крупных проектов, которые могли бы стать несущими конструкциями экономического, научно-технического сотрудничества между Россией и Израилем, так и не встал на ноги. О некоторых таких проектах я уже упоминал. Продолжу скорбный список: создание совместного предприятия по производству пассажирских самолетов на базе ИЛ–96–300, разработка и производство бизнес-самолета «Гэлакси», строительство железной дороги Беэр-Шева—Эйлат, строительство метрополитена в Тель-Авиве. Часто были виноваты мы. Хаос, нерасторопность, неумение действовать в рыночном полете. У израильтян (или — на израильтян) действовали, если я правильно понимаю, другие тормоза и прежде всего — нежелание запускать в свой курятник конкурентов, да еще с не очень хорошей коммерческой репутацией.

Рабин в Москве

В апреле произошло два важных события. Внешняя политика: Рабин посетил Россию. Внутренняя политика: открылся купальный сезон (он продолжается с 12 апреля до 3 октября).

Но если по порядку, то 4 апреля мы встречали Посувалюка. Пыль после визита Козырева уже осела. О приезде Виктора Викторовича мы знали заранее. Так что все шло спокойно и размеренно.

Были у Рабина и у Переса. Главная тема — приближающийся (24–27 апреля) визит Рабина. Посетили американского посла. Поговорили о мирном процессе и о коспонсорстве.

В свободное время немножко посплетничали. Посувалюк признался, что он «ошибся» в Чистякове, слишком «самомнения» много. Иванов хорош, но уж больно «работоголик».

Сочинил стих:

21 апреля улетел в Москву. 24-го торжественно встречали Рабина. Ковер у трапа. Почетный караул. Рапорт. Оркестр. Мотоциклы со всех сторон. Уж чего-чего, а встречать и провожать мы умеем.

Череда встреч: В.С.Черномырдин, И.П.Рыбкин, В.Ф.Шумейко, Б.Н.Ельцин, А.В.Козырев, П.С.Грачев. Официальные переговоры шли, как и положено, чинно, без углубления в конкретику, с аккуратным сглаживанием острых углов.

Рабин подчеркивал опасность терроризма и исламского фундаментализма, предостерегал против ядерных амбиций Ирана, выражал обеспокоенность свободой антисемитизма Б России, возражал против вооружения Сирии. Все обратили внимание на то, что часовой разговор с министром обороны Грачевым Рабин провел без своего официального переводчика, воспользовавшись услугами военного атташе Михаила Штиглица. Сплошные секреты…

Напряженная работа шла за кулисами: Зина Кляйтман и Виктор Юрьевич Смирнов шлифовали и готовили к подписи тексты семи соглашений. Справились с этим делом блестяще! Именно с восклицательным знаком.

Были подписаны соглашения о научно-техническом сотрудничестве, о сотрудничестве в областях агропромышленного комплекса, туризма, культуры и образования, здравоохранения и медицинской науки, торговли и экономического сотрудничества и соглашение об избежании двойного налогообложения. [37] Последнее до сих пор (конец 1999 года) не ратифицировано Думой. Причины? Да ну его, этот Израиль… Это была солидная правовая база для сотрудничества. Но кроме базы необходимы еще желание и воля. Тут был дефицит с обеих сторон. Не до этого им было. Однако соглашения существуют, и я надеюсь, когда-нибудь они наполнятся живой, плотной материей.

Непременный Большой театр. Царская ложа. Мрачный охранник, смачно жующий жвачку и очень удивившийся, когда я предложил ему прервать этот процесс. «Жизнь за царя» в полном, трехчасовом варианте. И в полном великолепии массовых сцен. Рабин выдержал до конца.

Прокол на официальном обеде. Подавали черную икру и осетрину. Евреям это есть не положено. Подали мороженое, что после мяса тоже запрещено. Хорошо, хоть поросенка не было. Сидевший рядом со мной Э.Рубинштейн задумчиво жевал помидоры…

В киноконцертном зале «Россия» состоялся концерт с участием израильских артистов. Перед концертом выступил Рабин. Это была не столько политическая, сколько человеческая речь.

«В известной степени я и мои товарищи, которые прибыли со мной из Израиля, — сказал Рабин, — чувствуем себя здесь почти как дома. Природа, звуки, запахи знакомы нам. Здесь, в великой России, мечтали первопроходцы о Сионе и Иерусалиме, здесь были заложены камни в фундамент Государства Израиль, здесь зародилась мечта, здесь возникла наша новая культура, здесь наши великие поэты слагали стихи. Здесь родились наши лидеры, которые вели наш народ десятки лет. И отсюда они вышли, чтобы вернуться на землю отцов, на ту землю, с которой мы были изгнаны две тысячи лет назад. Первые шаги — политические, культурные — на долгом пути к Государству Израиль были сделаны здесь. И в эти три дня, в течение которых я находился здесь с вами, перед моим мысленным взором прошли картины и образы, хорошо знакомые мне по книгам и рассказам домашних. В конечном счете и мои деды, и отец, и мать родились здесь, среди этого великого народа — народа, породившего многих тиранов, но также и величайших деятелей искусства и культуры, гениев духа».

Битком набитый зал (все евреи Москвы) был взволнован. Но без ложки дегтя не обошлось. Во время выступления премьера из зала раздались крики: «Предатель! Предатель!» Кричавшего быстро вывели. А концерт был хороший.

27-го утром Рабин улетел в Санкт-Петербург и вечером оттуда — в Израиль.

Я на несколько дней остался в Москве, чтобы обойти начальство и постараться решить накопившиеся посольские дела. Обошел. Кое-что решил.

В российских СМИ о визите Рабина забыли на следующий день. Наши СМИ теперь специализируются на интригах, склоках и скандалах. Но человек, похожий на Рабина, нигде не засветился. Так о чем говорить? В Израиле обсуждали итоги визита несколько дней. Спорили: а зачем все-таки летал премьер в Москву? Соглашения — это как-то скучно, буднично. Личное знакомство? Без него можно обойтись. Информировать русских о позициях Израиля? Так это посол может сделать. Скептики так и не нашли ответ… Но ведь не все скептики. Редакционная «Вестей» называлась «Исторический визит». Таким он и был. Первый визит премьер-министра Государства Израиль на нашу землю.