Александр Ханин - Рота, подъем!

В наряд по штабу мне выдали парадную форму. Она сидела на мне ладно. Я добавил утюгом пару стрелок и форма стала выглядеть почти как у дембелей.

"Надо бы сфотографироваться", – подумал я. – "Своим фотку отправить".

Дежурным по штабу был старший сержант из дедов соседней роты.

– Ты посыльный? – кивнул он мне, когда я пришел на развод.

– Угу, – буркнул я уставший голосом, начиная понимать, что нарядов, участие в которых мне предопределено, будет не мало.

– Сегодня почти нечего делать, а завтра утром, после завтрака, понадобишься, – спокойно проинструктировал он меня. – Главное на начштаба не нарывайся. Зверь.

Утром, после завтрака, хорошо отоспавшись ночью, я вернулся в штаб.

– Пришел? Хорошо, – приветствовал меня старший сержант, протягивая мне красную повязку с надписью "Посыльный". – Надо забрать в штабе дивизии пакет. Знаешь, где это?

Я вспомнил свои похождения в штаб дивизии во время своей бытности в артиллерийском полку и кивнул.

– Вперед, воин, – потягиваясь, дал команду сержант, и я спокойно и не торопясь отправился в штаб через офицерский городок.

На КПП в городок меня без проблем пропустил наряд, и, решив, что ничего страшного не произойдет, если только заглянуть в двухэтажный магазин в городке, я направился к уже известной мне "стекляшке".

– Товарищ солдат, – услышал я голос сбоку и увидел стоящего старшего прапорщика с двумя солдатами. Повязка "Патруль" говорила сама за себя. – Куда направляетесь?

– В штаб дивизии, – ответил я. – Я посыльный, – приподнял я руку с повязкой.

– Вижу, что посыльный, – ответил прапорщик. – А чего ж ты сюда прешься, да еще со штык-ножом? Хочешь нарваться на комдива?

– Нет, не хочу, – признался я, понимая всю перспективу такой встречи. Комдива я мог и не узнать, а вот встреча с начальником штаба дивизии мне точно не нужна была.

– Так и вали в свой штаб, – посоветовал мне старший патруля.

– Есть, – козырнул я с серьезным видом, понимая, что на этот раз

"пронесло", и быстрым шагом, чтобы быстрее исчезнуть из поля зрения патруля, направился в штаб дивизии.

– Принес? – встретил меня на лестнице дежурный по штабу, когда я вернулся.

– Вот, – протянул я ему пакет.

– А мне он нахрена? – удивился сержант. – Отдай дежурному по полку.

За стеклом с надписью "Дежурный по полку" перед пультом с тумблерами, телефонами и часами, показывающими время и стоящими в ожидании "времени Ч", сидел капитан.

– Чего тебе? – посмотрел он на меня красными, сонными глазами.

– Пакет из штаба дивизии.

– В строевую часть отнеси, отдай там Манукевичу.

Я прошел по выкрашенному в желтый цвет коридору до железной двери с надписью "Строевая часть". Из-за приоткрытой двери слышались голоса.

– Кто такой Манукевич? – спросил я, войдя в комнату.

– Я! – повернулся ко мне печатающий на большой электрической машинке парень с новенькими нашивками младшего сержанта. Его лицо было мне очень знакомо. Я старался вспомнить, где я видел этого черноволосого, кучерявого паренька с большим носом и выпученными глазами, в которых была выражена скорбь всего еврейского народа.

– Ты из Питера? – спросил он меня.

– Да.

– Из Дзержинского района?

– Точно.

– Нас в один день призывали, помнишь? С тобой еще какие-то придурки были с рациями, над прапором прикалывались.

– Ребята из оперотряда, – обрадовался я тому, что парень меня не забыл. – Тебя как зовут?

– Макс, а тебя?

– Александром кличут, – протянул я ему пакет.

– Да черт с ним, с пакетом, – кинул он пакет с надписью

"Командиру в ч. Секретно" на стол. – Пошли, покурим.

Мы вышли из здания штаба на свежий воздух. Макс достал пачку сигарет, привычным движением выбил одну и закурил. Мы вспоминали

Питер, проводы, зал пересылки в авиагородке. По приезду в Ковров

Макс сразу попал в мотострелковый полк. Командир второй роты, выяснив, что Макс умеет быстро и качественно печатать на машинке, старался скрыть его от высшего руководства полка, но кто-то услужливый сообщил об этом начальнику штаба полка, и к концу курса

Макс стал полноценной полковой "машинисткой". По его словам, начальник штаба его очень уважал, дал ему практически свободный режим, но у него все равно много работы. Особенно туго ему приходилось по ночам, так как многие документы требовали быть размноженными или отпечатанными к утренним совещаниям. Я поведал ему свою историю и то, чем я занимался в санчасти полка.

– Так это же здорово, – воскликнул Макс. – Давай я с начштаба поговорю?

– Нет, – отказался я. – Из огня, да в полымя? Не стоит.

Макс промолчал, щелчком отбросив окурок подальше от места, где мы стояли. Урчание машины заставило нас обернуться. Выныривая из-за угла казармы к штабу полка подъезжал командирский УАЗик.

– Смирно, – раздалось у меня за спиной. Дежурный по полку, поправляя портупею с брякающим по бедру пистолетом в кобуре, выбегал к УАЗику.

– Товарищ, гвардии майор, за время моего дежурства в полку никаких происшествий не произошло. Дежурный по полку капитан

Казанцев, – четко отрапортовал капитан, держа ровную ладонь около козырька фуражки.

– Вольно, – козырнул майор. – Дежурный по штабу!!

Сержант тут же выскочил из штаба:

– Товарищ…

– Ты почему за порядком не следишь? Почему бардак? Окурки кругом валяются!! У тебя нет дежурных? Сам бери и убирай!! – рявкал майор.

– Да я…

– Головка, сам знаешь от чего! – выпалил майор известную шутку солдатского юмора.- Пять суток ареста!!

– За что?

– Хочешь десять?

– Никак нет. Есть пять суток ареста, – уныло, опустив голову, ответил дежурный по штабу.

– Доложишь командиру роты. На губу пойдешь, когда сдашь дежурство, – бросил майор и направился мимо нас в штаб.

– Манукевич, – кинул он Максу. – Ты все сделал?

– Так точно, товарищ майор, – бодро ответил Максим, вытягивая вперед пеликаний нос и еще сильнее выпячивая глаза.

– Пойдем, глянем, – майор чеканил каждое слово, как шаг, проходя в двери здания штаба. Манукевич, подмигнув мне, засеменил за ним.

– Это, что за зверь? – повернулся я к обескураженному сержанту.

– Начштаба, майор Егерин. Действительно зверь. Через одного дежурного по штабу на "губу" сажает. Все к окуркам придирается, а их как не убирай, ничего не поможет, офицеры тут же новые накидывают.

Тяжело им что ли в урну кидать?

Я посочувствовал сержанту, и пошел в штаб.

– Слышь, Санек, – за выражением лица Макса скрывалась какая-то явная хитрость – Тебя, начштаба зовет.

– Ну, вместе сидеть будем, – усмехнулся сержант.

– Чего ему от меня нужно? – удивился я.

– Пошли, пошли, – подгонял меня Манукевич, пряча глаза. – Откуда я знаю. Он ждать не любит.

Мы поднялись на второй этаж и подошли к двери, на которой висела табличка с ровной надписью: Начальник штаба. Майор И.О. Егерин.