Евгений Дворянский - В огненном кольце

В газете часто публиковались корреспонденции о подвигах воинов ПВО, авторами которых являлись работники редакции майор В.С. Афанасьев, старший лейтенант Н.В. Алексеев, капитан С.М. Бытовой, старший лейтенант Л.Н. Бромберг, старшина В.Ф. Сныткин.

Как только поступил приказ о наступлении, в подразделениях прошли митинги.

- Наконец-то пришел день, которого мы так ждали, - заявил летчик 11-го гвардейского истребительного полка лейтенант Николай Котенко. - Мы готовы надежно прикрывать свои войска и беспощадно громить врага{280}.

Летчик 27-го гвардейского авиационного полка лейтенант Михаил Кручнов незадолго до этого был ранен, рана еще не зажила, но он подал рапорт с просьбой разрешить ему участвовать в боях.

Такие же рапорты поступили и от многих бойцов-зенитчиков, находившихся на излечении. Красноармеец 17-й батареи 192-го зенитного полка Хохлов находился в санчасти по болезни. Узнав о наступлении, он пришел на огневую позицию.

- Не могу лежать в санчасти в такое время, - заявил он и занял свое место в расчете{281}.

- В подразделениях царил необыкновенный подъем, - вспоминает бывший комсорг четвертого дивизиона 169-го зенитного полка Валентина Константинова Минина. - Все с волнением ждали предстоящего сражения.

Вот что она записала 14 января 1944 года в дневнике: "На рассвете всех офицеров собрал заместитель командира дивизиона по политчасти капитан Михаил Павлович Евдокимов. Он сообщил о наступлении. Пришел командир дивизиона капитан Иван Иванович Капула. Поставил задачи. Выходим из землянки тихо, без обычных шуток, все взволнованы, настроение торжественное. И все еще слышу слова капитана: "Хватит обороняться! Завтра - бой. Настоящий и беспощадный. Наступаем, товарищи! Наступаем!".

Все командиры и политработники пошли в батареи. Младший лейтенант Минина направилась в 18-ю батарею, где раньше служила разведчицей. Побеседовала с командиром батареи старшим лейтенантом Василием Тихомировым и активистами. Решили провести короткое комсомольское собрание. Вскоре все пришли на площадку, которую закрывала от обзора врага высотка.

Старший лейтенант сообщил о приказе и задачах батареи в наступлении. Желающих выступить оказалось много: каждому хотелось высказать свои мысли и чувства. Взволнованно говорили о готовности идти в бой радистка Ядвига Садовская, командиры орудий старший сержант Сергей Воробьев и Сергей Аваркин, командир дальномерного отделения Екатерина Духнова. Решение приняли лаконичное - комсомольцам показать в бою пример мужества, образцово и самоотверженно выполнять свои обязанности.

- Ночью на батарее никто не мог уснуть, - вспоминает В. К. Минина. Бойцы проверяли еще и еще раз свое "хозяйство", готовились к бою. И, конечно же, всюду шли разговоры о предстоящем наступлении.

14 января наступление началось.

По плану Советского командования главный удар наносили 2-я ударная армия с плацдарма в районе Ораниенбаума (ныне Ломоносов) и 42-я армия от Пулковских высот по сходящимся направлениям на Ропшу. При этом окружалась петергофско-стрельнинская группировка врага и взламывалась вся его оборона под Ленинградом{282}.

Утро выдалось пасмурным, небо затянули густые облака. На переднем крае обороны стояла необычная тишина.

9 часов 35 минут... Внезапно раздался грохот орудий, грохот такой силы, что, казалось, будто земля задрожала. Началась артиллерийская подготовка. А в 10 часов 40 минут дивизии 2-й ударной армии перешли в наступление.

На участке 42-й армии весь день тяжелая артиллерия била по позициям врага, разрушая укрепления, бетонированные огневые точки.

Это были как бы предгрозовые раскаты. А в 9 часов 25 минут 15 января разразилась гроза. По всей линии фронта, начиная от южных окраин Ленинграда до Пулково и дальше, сверкнули огни, будто гигантская молния, а вслед за ней загрохотал гром. Открыли огонь тысячи орудий и минометов. По 17-километровому участку вражеской обороны, где намечался прорыв, вели огонь 2300 орудий и минометов, а также около 100 установок реактивной артиллерии. Били тяжелые орудия кораблей и береговых батарей Краснознаменного Балтийского Флота. В общем "хоре" выделялись своей скорострельностью зенитные пушки. За 1 час 40 минут на позиции гитлеровцев обрушилось 220 тысяч снарядов и мин{283}.

- На позициях фашистов бушевал смерч огня, - вспоминает бывший заместитель командира второго дивизиона 169-го зенитного полка Павел Петрович Хлебнов, ныне старший инженер одного из научно-исследовательских институтов. - С нашего наблюдательного пункта, находившегося на склоне Пулковских высот, открывалась поразительная панорама развернувшегося боя. И нам невольно вспоминалось, как осенью 1941 года мы отбивали здесь вражеские атаки. Как неизмеримо умножились наши силы и возможности!

Грохот артиллерийской подготовки, наверное, напомнил о тех боях не только Павлу Хлебнову, а и многим другим зенитчикам. Здесь тогда командовали батареями Петр Каплар, Иван Капула, Анатолий Лисовой. Теперь они возглавляли зенитные дивизионы.

Батареи 169-го и 192-го зенитных полков первые удары обрушили на позиции вражеских минометов, расположенных в непосредственной близости к переднему краю обороны. Минометы были особенно опасны для наступавшей пехоты. От зенитчиков требовалось выбить это оружие у врага. И они с честью справились с задачей. Корректировщики докладывали, что снаряды точно поражали цели. Многие зенитные орудия били по дзотам и другим огневым точкам.

Мощная артиллерийская подготовка ошеломила фашистов настолько, что они вначале даже не оказали огневого противодействия.

И вот по всей линии фронта в воздух взвились красные ракеты - сигнал атаки. Из окопов и траншей поднялись гвардейцы и смело устремились вперед.

Гитлеровцы пытались остановить наступление. Сил у них еще имелось много и сопротивление все возрастало. Бой завязался ожесточенный.

Капитан П. Хлебнов находился рядом с наступавшими стрелками, корректировал огонь своих батарей. Вокруг рвались снаряды, свистели осколки и пули, но офицер, увлеченный своим делом, будто и не замечал опасности.

Фашисты готовились к контратаке, сосредоточивая резервы. Капитан Хлебнов передал об этом данные командиру своего дивизиона капитану П.А. Каплару. Через считанные минуты батареи открыли огонь. Сотни снарядов обрушились на скопление врага. Его контратака была сорвана{284}.

Наступление вначале развивалось медленно. Бои шли за каждую высоту, за каждый рубеж обороны. В первый день наступления войска 42-й армии на пулковском направлении продвинулись в центре на 4,5 км, а на флангах до 1,5 км.

В этих тяжелых боях зенитные батареи оказывали мощную поддержку наступавшим. Командиры дивизионов 169-го зенитного полка И.И. Капула, П.А. Каплар, А.С. Лисовой, И.С. Находнов, Н.Д. Ольховский поддерживали тесное взаимодействие со стрелковыми подразделениями, четко решали задачи, поставленные старшими начальниками.