Веселовский Владимирович - Скрытая биография

«Подходящее время для побега – лето. В тайге будут ягоды и грибы. А когда выйду из лесного массива, из зоны лагерей, мне помогут жители окрестных сел», – думал я, изучая в разных местах состояние проволочного ограждения территории мастерских. Меня привлекло место за механическим цехом. Постепенно я мастерил необходимое в дороге оснащение: отковал из хорошей стали нож и бритву, хорошо их заточил, сделал компасную стрелку, из ветоши выбрал плотные куски ткани и сшил заспинный мешок и маску от комаров, запасся солью и спичками, изготовил трубку с фильтром для питья болотной воды, насушил сухарей.

Побеги из лагеря совершались и ранее, одиночные и групповые. Они всегда заканчивались неудачей. Причиной тому было отсутствие элементарного оснащения, пищи и неумение ориентироваться в тайге. Были случаи, когда погоня из охраны натыкалась на кострища, возле которых валялись человеческие останки, свидетельствовавшие о людоедстве. Иногда находили останки и скелеты потерявших ориентировку людей и блудивших в окрестных местах.

Я пытался исключить подобный результат побега. О своих планах я ни с кем не делился, все готовил украдкой. Леонид Каллистратович делал вид, что не замечает моих приготовлений. Очевидно, он не осуждал мои намерения.

Шел июль 1947 года. Мне оставалось решить еще одну проблему. В лагере ходила молва, что беглецов быстро настигали по следу благодаря собакам. В тайге, если нет дождей, запахи держатся долго, и собаки берут даже застаревший след. Надо было собак обмануть. Я смешивал различные пахучие жидкости и экспериментировал с ними. Я заготовил бутылку смеси из керосина, смолы и разных масел.

В первый день августа, к концу ночи, я достал из тайника вещмешок со своим скарбом, взял бутылку и быстро направился за механический цех. Раздвинув ряды проволоки, я выбрался за ограждение. Быстро удаляясь от зоны, я перебежал через наезженную грунтовую дорогу и вскоре углубился в тайгу, не забывая поливать следы приготовленной жидкостью. Я шел ночь и весь следующий день, придерживаясь южного направления. С наступлением сумерек перешел через железную дорогу Вологда – Котлас.

Несколько часов удалялся я от этой магистрали на юг, остановился, когда стало совсем темно. С рассветом пошел дальше. Теперь я придерживался юго-западного направления, чтобы Котлас остался справа, а республиканский центр Коми АССР, город Сыктывкар, – слева.

Особенно мучили меня встречающиеся буреломы: тайга обрывалась и впереди возникало сплошное нагромождение сушняка – поваленные ели, сосны, лиственницы, березы. Стволы беспорядочно перекрещивались на высоте более десятка метров, сухие ветви переплелись, образуя сплошную преграду. Сучья и ветви грозили не только одежде, но и могли пропороть тело при неосторожном шаге. Один такой бурелом уходил до самого горизонта – море мертвой тайги. Было очевидно, что придется обходить бурелом, я выбрал северное направление. Наблюдая недавно вывороченные с корнями деревья, я понял суть образования бурелома. Слой почвы, на котором росли деревья, был толщиной не более метра. Под слоем почвы лежали скальные породы. Естественно, что в сильный ветер деревья опрокидывались.

На третий день к вечеру я опять вышел на железную дорогу, но уже с юга. Заманчиво и легко было идти среди тайги по этому прямому, как стрела, полотну. Однако скоро впереди показалась сторожка, около нее стояли мужчина и женщина. Пришлось опять углубиться в лес. Быстро шли день за днем. Кончился хлеб. На мое счастье, попадались кусты смородины. Крупные красные ягоды – хорошее подкрепление. Стояла отличная, теплая погода.

Долго не попадались источники чистой воды, жажду приходилось утолять в низинах, где я докапывался ножом до воды, опускал в лунку трубку с фильтром из плотной материи и отсасывал очищенную воду. Я шел по лесу параллельно железной дороге, изредка попадались жилые дома и селения. Заходить туда я не рисковал. По моей прикидке, я уже шел более полумесяца, скоро должен был показаться город Котлас. Он стоял на слиянии четырех рек – Вычегды, Северной Двины, Сухоны и реки Юг. Для меня это была серьезная преграда. Чтобы преодолеть ее, я решил выйти на железнодорожную станцию, забраться в товарный вагон или угольный хопер, проехать все мосты и выпрыгнуть западнее Котласа. Все эти водные преграды, слияние рек в виде паука останутся позади.

Наконец к вечеру я вышел на крупную станцию, где стояло несколько товарных составов. Я затаился в кустах за станцией, чтобы запрыгнуть в эшелон, начавший движение. Видимо, я находился слишком далеко от станции – составы проходили уже на большой скорости и мои попытки уцепиться за поручни успеха не имели. Между тем светало. Я решил отойти от станции и переждать в лесу до следующей ночи.

Станция находилась на открытой местности. Южнее ее тянулась вырубка, западнее распростерся до горизонта сгоревший лес. Лишь севернее станции зеленел лесной островок. Туда я и направился на дневку. Мне повезло – в кустах было много малины, а неподалеку журчал чистый ручей. Вечером появился туман. Под его прикрытием я вышел на станцию и забрался в пустой товарный вагон, пропахший соленой рыбой. Скоро состав тронулся на запад, набирая скорость, прогрохотал через мосты – один, второй, третий.

Была небольшая остановка. Мне никак не хотелось покидать вагон, так быстро перемещавший меня на запад. Поддавшись соблазну, я поехал дальше. Следующая остановка была на большой, ярко освещенной станции. В полуоткрытую дверь вагона были видны освещенные вагоны и тень товарняка, в котором я сидел. Здесь выйти из вагона я не решился. Долго тянулось время. Вдруг к полуоткрытой двери подошел человек и открыл ее полностью. Тут же меня ослепил яркий луч. Голос с местным акцентом вопрошал:

– Кто такой? Откуда? Куда едешь?

Мои ответы были неубедительны – блеснула вороненая сталь нагана. Подчиняясь приказу, я спрыгнул на землю. Прозвучали знакомые фразы:

– Следуй вперед! Шаг в сторону считается побегом, стреляю без предупреждения!

Конвоир в штатском привел меня на перрон ярко освещенной станции. Он передал меня дежурному военизированной охраны. Отвечать на вопросы я отказался, пока меня не накормят.

Дежурный привел меня в караульное помещение, где бодрствовали несколько охранников. На плите в большом казане кипела картошка. Мне поставили армейский котелок со сваренным картофелем, дали соль и кусок хлеба. Охранники посмеивались и подшучивали, глядя, как жадно я поглощал еду. Мне и впрямь казалось, что ничего вкуснее этой еды нет. Долгий и длинный путь прошел я, почти не питаясь. Несколько паек хлеба и ягоды – вот весь рацион за все это время.