Исай Абрамович - Книга воспоминаний

Хотя разъяснения Л. Д. Троцкого полностью соответствовали духу принятых ЦК решений, большинство членов Политбюро по существу не хотело дать ход резолюции от 5 декабря, не хотело проводить новый курс в жизнь. Да и немыслимо было, чтобы аппарат — и прежде всего верхи аппарата во главе со Сталиным — добровольно сдал свои позиции и передал инициативу в руки самодеятельных масс. Принятая под давлением оппозиции резолюция для большинства ЦК являлась лишь дипломатическим прикрытием его жесткой внутрипартийной политики. Поэтому всякое истинно демократическое толкование ее вызывало бешенство аппаратчиков. Толкование резолюции Троцким не могло не вызвать такой реакции.

Понять это нетрудно, если вспомнить, как совсем недавно всемогущий аппарат ЦК КПСС реагировал на попытку братской Чехословацкой партии освободиться из-под его власти и взять инициативу в свои собственные руки.

Критика Л. Д. Троцким старых большевиков, управлявших партией, служила целям исправления ошибок старшего поколения, увлекшегося административной стороной дела и забывшего о самодеятельности партии.

Лицемерная защита Сталиным и Зиновьевым старой гвардии преследовала цель сыграть на их чванливом отношении к Троцкому как к «чужому» в партии, доказать, что он поэтому заинтересован в том, чтобы натравить молодых членов партии на старых.

Письмо Троцкого по своему содержанию ничем не отличалось от резолюции 5 декабря. Примеры, поясняющие существо вопроса о рабочей демократии, были яркими, острыми и запоминающимися, но они только иллюстрировали основные принципиальные положения резолюции. То, что этот материал, сухо изложенный в официальном документе, заговорил в письме Л. Д. Троцкого сильно, ярко и убедительно, свидетельствовало только о таланте автора.

Почему понадобилось так остро реагировать на письмо Троцкого, если ЦК действительно искренне решил осуществить свою резолюцию? Даже если бы в письме Троцкого действительно было бы какое-то отклонение от резолюции — в сторону ли большего ударения на демократию, в сторону ли критики старого курса, стоило ли поднимать такой вопль против этого письма, если бы ЦК в самом деле считал старый курс вредным и понимал жизненную необходимость перестройки.

В том-то и дело, что, соглашаясь принять резолюцию от 5 декабря, Сталин и Зиновьев просто маневрировали, чтобы успокоить партию. На самом деле эта резолюция была забыта на другой день после окончания районных партийных конференций. Зиновьев и Каменев почувствовали это на своем горбу после ХIII съезда, когда они уже оказались не нужны своему временному союзнику Сталину.

В ходе дискуссии Троцкого особенно сильно обвиняли за то, что он в своем письме противопоставляет молодых членов партии старым и пишет о перерождении старых большевиков. Отвечая на первое обвинение, Троцкий писал:

«Именно „штиль“ заключал в себе опасность возрастающей отчужденности между руководящим слоем партии и более молодыми ее членами. Тенденция партийного аппарата думать и решать за партию ведет в своем развитии к стремлению укрепить авторитет руководящих кругов только на традиции… Поскольку революционно сохранившиеся, не оказенившиеся представители старого поколения, т. е., как мы твердо уверены, подавляющее его большинство, отдадут себе ясный отчет относительно охарактеризованной выше опасной перспективы и, став на почву резолюции Политбюро ЦК, приложат все усилия к тому, чтобы помочь партии претворить резолюцию в жизнь, постольку исчезнет главный источник возможного противопоставления разных поколений в партии».

Анализ, данный Троцким 50 лет назад, подтвердился за прошедший период многочисленными фактами. Сталин, игравший на самолюбии старых большевиков, использовавший их влияние в партии против Троцкого, вскоре после победы над своими идейными противниками почти поголовно уничтожил старых членов партии, заменив их в аппарате членами партии призыва тридцатых годов.

Отвечая на второе обвинение, Л. Д. Троцкий писал:

«Можно еще, пожалуй, возразить, что приведенная ссылка на аппаратное перерождение социал-демократии неправильна ввиду глубокого различия эпох: тогдашней застойно-реформистской и нынешней революционной. Разумеется, пример есть только пример, а никак не тождество. Однако же это огульное противопоставление эпох само по себе еще ничего не решает. Недаром же мы указываем на опасности НЭПа, тесно связанные с затяжным характером международной революции. Повседневная государственно-практическая работа, все более детализованная и специализированная, таит в себе, как указано в резолюции ЦК, опасности сужения горизонта, т. е. оппортунистического перерождения, совершенно очевидно, что эти опасности становятся тем более серьезными, чем более партийное руководство заменяется замкнутым секретарским командованием. Мы были бы плохими революционерами, если бы надеялись на то, что со всеми трудностями, и прежде всего с внутренними, нам поможет справиться „революционный характер эпохи“. Надо как следует помочь „эпохе“ правильным осуществлением нового партийного курса, единогласно провозглашенного Политбюро ЦК».

Говоря о роли молодежи, Л. Д. Троцкий писал в «Новом курсе»:

«Совершенно недостаточно, чтобы молодежь повторяла наши формулы. Нужно, чтобы молодежь брала революционные формулы с боем, претворяла их в плоть и кровь, вырабатывала бы себе собственное мнение, собственное лицо и была бы способна бороться за собственное мнение с тем мужеством, которое дается искренней убежденностью и независимостью характера… Пассивное послушание, механическое равнение по начальству, безличность, прислужничество, карьеризм — из партии вон! Большевик есть не только человек дисциплины — нет, это человек, который, глубоко сверяя, вырабатывает в себе, в каждом данном случае твердое мнение, мужественно и независимо отстаивает его не только в бою против врагов, но и внутри собственной организации. Он сегодня остается в своей организации в меньшинстве. Он подчиняется, потому что это его партия. Но это, разумеется, не всегда значит, что он не прав. Он, может быть, только ранее других увидел или понял новую задачу или необходимость поворота. Он настойчиво поднимает вопрос и второй раз, и третий, и десятый. Этим он оказывает услугу партии, помогая ей встретить во всеоружии новую задачу или совершить необходимый поворот без организационных потрясений и фракционных конвульсий».

Молодежь, воспитанная на таких принципах, которые ей проповедовал Л. Д. Троцкий, разве допустила бы такое перерождение партии, которое произошло в эпоху сталинского правления. Мы, молодые члены партии, пошли тогда за Троцким потому, что он лучше и ярче всех выразил наши идеалы и наши представления о социализме, нашу ненависть к бюрократизму и карьеризму, наше отвращение к прислужничеству, послушанию и равнению на начальство.