Николай Степанов - Гоголь: Творческий путь

Отдельные эпизоды этой незавершенной комедии были обработаны впоследствии Гоголем в виде самостоятельных сцен — «Утро делового человека», «Тяжба», «Лакейская» и «Отрывок», которые представляют мастерские по своему художественному совершенству произведения, в то же время дают представление о замысле «Владимира 3-й степени». Однако было бы неверно рассматривать эти сцены лишь как отдельные фрагменты несостоявшейся комедии. Дорабатывая их в 1840–1841 годах, Гоголь придал каждой из них самостоятельное значение, справедливо рассчитывая на возможность их полноценного воплощения на сцене. Во «Владимире 3-й степени» и переработанных из него впоследствии «сценах» изображен гнусный мирок ничтожных честолюбцев, наглых хищников, завистливых лицемеров, которые заправляют государственными делами, возглавляют бюрократический аппарат, тяжелым прессом придавивший народ. Бурдюков, Полетаев, Собачкин — образы большой типической обобщенности, непосредственно ассоциирующиеся и с образами «Ревизора» и такими персонажами повестей Гоголя, как директор департамента в «Записках сумасшедшего» и «значительное лицо» в «Шинели».

В сценах из «Владимира 3-й степени» уже сказался реалистический метод Гоголя-драматурга, его умение создать типические характеры, беспощадность его сатиры. «Деловой человек» Иван Петрович (претендент на орден) в «Утре делового человека» начинает день с такого важного занятия, как привязывание бумажки на хвост собачке Зюзю. В разговоре с посетившим его Александром Ивановичем, приятелем министра, оба «деловых человека» с увлечением болтают о том, «каков был вистец» накануне вечером, и собираются ехать к своему сослуживцу Лукьяну Федоровичу, чтобы выяснить, была ли у того на руках «пиковка». Уже здесь Гоголь проявил основную особенность своей драматургии — показ характеров через самые обычные, будничные поступки и разговоры. Этим достигалась поразительная естественность, жизненная правдивость изображаемых им персонажей, осуществлялось как бы невольное их самораскрытие перед зрителем.

Психологически тонко и вместе с тем с убийственной сатирической едкостью показывает Гоголь мелкую и завистливую натуру чиновника, его моральную нечистоплотность, его одержимость мечтой о карьере. Точный бытовой и психологический рисунок характеров, жизненная правда и естественность ситуаций определяют и все развитие действия сцены. Желая заслужить признательность Барсукова, Александр Иванович рассказывает ему о своем пустейшем разговоре с «его превосходительством», в котором тот якобы упомянул о Барсукове. Естественно, что Барсуков с жадным вниманием выспрашивает подробности этого разговора, а Александр Иванович нарочно важничает и обрывает рассказ на самом интересном для его собеседника месте: « Александр Иванович . Он сказал: «Кто ж бы это такой?» — «Иван Петрович Барсуков», отвечал я. «Гм! — сказал его высокопревосходительство, — это чиновник и притом…» ( Поднимает вверх глаза. ) Довольно хорошо у вас потолки расписаны: на свой или хозяйский счет?» Оказывается, что его превосходительство только и сказал: «… это чиновник… ну, и … служит у меня…» В этой сцене намечены характеры Барсукова — напористого дельца, бюрократа и честолюбца, и Александра Ивановича, его «приятеля», — интригана и светского бездельника; столкновение этих характеров определяет и сюжет пьесы. Иван Петрович Барсуков отлично знает все приказные плутни и уловки и проявляет большую изобретательность в тех случаях, когда чувствует возможность поживиться. Он типичный представитель николаевской бюрократии, насаждавшей тупой казенный «порядок», требовавшей неукоснительного соблюдения рутинных бюрократических форм, ненавидевшей всякое новшество и, не дай бог, «вольнодумство». В разговоре с секретарем он заставляет молодого человека с университетским образованием переписать рапорт на том основании, что поля по краям бумаги неровны. В этой, казалось бы, незначительной детали раскрывается и тупой бюрократизм Барсукова и его враждебность к образованному человеку, проникнутому, по его мнению, новым, опасным для рутины духом.

Во второй сцене — «Тяжбе» — сенатский обер-секретарь Пролетов (соответствующий Александру Ивановичу в сцене «Утро делового человека»), читая «Северную пчелу», узнает о повышении в чине своего «приятеля» Бурдюкова (Барсукова в «Утре»). Раздосадованный его удачей, Пролетов без стеснения высказывает свое мнение о нем, несомненно в данном случае соответствующее истине: «Неужели Бурдюков? Да, он, Павел Петрович Бурдюков, произведен! а? каково? Взяточник, два раза был под судом, отец — вор, обокрал казну, гнуснейший человек, какого только можно представить себе, — каково? И весь свет почитает его за прямодушного человека! Подлец!» В запальчивости Пролетов раскрывает и собственные не весьма чистые делишки и причину своего возмущения Бурдюковым, помешавшим ему самому хапнуть крупный куш, оспорив решение дела, на котором Пролетов решил заработать.

Завидуя своему «приятелю», Пролетов с радостью принимает самое горячее участие в жалобе степного помещика, брата Бурдюкова, который рассказывает о подделке последним завещания их тетки. Гоголь создает законченный образ Христофора Петровича Бурдюкова, провинциала помещика, «уездного медведя», до глупости простодушного и невоспитанного и в то же время нахрапистого и бесцеремонного. Пролетов — не менее ловкий и циничный делец, чем Павел Петрович Бурдюков, его «приятель». Замышляя сделать пакость своему другу, он испытывает «эдакое неизъяснимое удовольствие, как будто или жена в первый раз сына родила, или министр поцеловал тебя при всех чиновниках в полном присутствии». Гоголь показывает мелкие, завистливые характеры, нечистоплотные плутни чиновников-бюрократов в таких жизненно правдивых и вместе с тем типических ситуациях, что персонажи его сцен предстают перед зрителями во всей своей неприглядной обнаженности.

В «Отрывке» показана сцена из столичной жизни — аристократическое семейство «генеральши» Марьи Александровны (сестры Барсукова). «Аристократическая» кичливость, тщеславие, зависть, деспотизм, страсть к сплетням роднят Марью Александровну с представительницами фамусовского общества в «Горе от ума». Ее сын Миша мечтает принести своей службой какую-либо пользу, хочет жениться на дочери небогатого чиновника. За нежелание вести светский образ жизни мать с негодованием называет его «либералом». Однако Миша, несмотря на свои тридцать лет, не может выйти из-под руководства матери, по ее приказанию танцует на балах, переменил гражданскую службу на военную. В первоначальной редакции связь образа Миши с передовыми идеями его времени подчеркнута и в реплике его матери, возмущенной желанием Миши жениться на дочери бедного чиновника: «Ну, так! я вот как будто предчувствовала! Все это масонские правила. Все это от рылеевских стихов».