Василий Фролов - Жизнь в авиации

Наш командир был похож на русского былинного богатыря. Таким он запомнился мне на всю жизнь.

Николай Антонович Зуб родился в 1911 году на Украине, в селе, недалеко от города Николаева, в крестьянской семье. Его отец погиб на фронте первой мировой войны. Мать осталась с двумя малышами. Коля рос любознательным мальчиком. После окончания школы-семилетки Николай уезжает жить к тетке, а затем в Николаев, где и устраивается на работу на завод имени 61 коммунара. Вступает в комсомол. В 1932 году партийная ячейка принимает Николая в члены ВКП(б). Осенью этого же года уезжает в Сталинградскую военно-авиационную школу летчиков. Через три года, успешно окончив школу, получил звание среднего командира. Весной 1937 года Николай Антонович Зуб участвует в боевых действиях в Испании. Затем в советско-финляндской войне.

Великая Отечественная война застала его в Краснодаре, где он был в командировке. По возвращении в Москву по личной просьбе его направляют на Южный фронт. Вначале командует авиаэскадрильей, а затем ему доверили командовать 210-м штурмовым авиационным полком.

Николай Антонович, как бы он ни был загружен по работе, много внимания уделял воспитанию личного состава полка, особенно молодых летчиков, что и проявилось перед боевым вылетом в беседе со мной и Сашей Бессоновым, хотя он сам не достиг возраста Христа. Он был для нас примером во всем, и прежде всего потому, что имел большой боевой опыт. Любил товарищеское общение с подчиненными. Говорил убежденно и обладал железной логикой.

Часто, особенно в нелетную погоду, Николая Антоновича можно было видеть среди летчиков. В каждой беседе он непременно рассказывал о том или ином поучительном эпизоде из фронтовой жизни.

Григорий Сивков рассказал про Зуба такую историю: - В начале войны Зуб получил задание знаменитого летчика Громова вывезти с подмосковного аэродрома в Москву на самолете американского производства "Дуглас" штаб одного из авиасоединений. Взял людей на борт. Взлетел. Летит, не беспокоится. Истребителей противника в этом районе не было. На самолете отсутствовали наши опознавательные знаки. Стал подлетать к аэродрому посадки, а там истребители И-16. Один "ишак" заходит в хвост "Дугласа", дает очередь и поджигает самолет Зуба. Хорошо что это было в районе аэродрома. Самолет приземлился горящим. Зуб получил серьезные ожоги, пришлось пролежать в госпитале примерно три недели.

Удивительным тактом обладал наш командир полка. Все делал легко, красиво, без нажима. Умел увлечь своих подчиненных, думать вместе с ними над тем, как лучше выполнить боевое задание. Мнения своего не навязывал, но всегда получалось так, будто мнение подполковника Зуба - это и наше коллективное мнение.

С первого знакомства я понял, что Николай Антонович - умный, волевой командир, человек с необычайно твердым характером, редкой добротой, оптимист. В общем, незаурядный человек. Таким он и остался в памяти тех, кто воевал под его началом.

Шел третий год войны. Наши войска наступали на всех фронтах. Мы освобождали города, населенные пункты. Уходила в прошлое фашистская неволя. Страшно было смотреть на то, что оставляли после себя оккупанты. Пролетая над Керчью после его второго освобождения, я не увидел ни одного уцелевшего здания в городе. Груды развалин, дымящиеся очаги и ни одной живой души. Полное опустошение. Ужасы, увиденные своими глазами, рождали ненависть к врагу, желание сделать лишний боевой вылет, чтобы как можно полнее свести счеты с врагом.

О красоте

После войны по долгу службы мне пришлось работать в ряде стран. Везде хорошо, где нас нет. А как поживешь и посмотришь своими глазами, так и вспоминаются слова: "Хороша страна моя родная..." Некоторые, особенно в последние, кризисные для страны годы, выезжая в туристические или деловые поездки за границу, видят то, что хочется видеть. А посему думают, за рубежом рай небесный. Но когда окунешься в действительную жизнь, а не только рекламную, все прелести свободного общества уходят в сторону. Мне приходилось жить в Болгарии, в Чили. Больше всего поражает масштаб разврата и проституции среди молодежи. Симпатичная, привлекательная девушка 18-19 лет идет по улице и передает тебе визитку с приглашением в публичный дом или к себе на квартиру. А взять, к примеру, Франкфурт-на-Майне, город в Германии, цивилизованной стране, где в подземных переходах железнодорожного вокзала наркоманы и проститутки бродят толпами, а в темных уголках этого подземелья творится черт знает что. При выходе из этого зловония попадаешь на улицу, где почти на каждом доме светятся ярким светом красные фонари. Впрочем, чего возмущаться, если бывшие победители, так и не создав цивилизованного общества, по темпам нравственного оскудения скоро превзойдут побежденных.

Как-то прочитал сенсационное сообщение в газете "Эмиграция": "...более 500 красавиц прибыли только за этот год по линии фирмы "Ко-Арт" и "Дик Кори". Их разместили в городах Комо, Александрия, Брешия, Асти, Кремона... Только нет огней театральных рамп, не оказалось обещанных танцевальных классов и знаменитых итальянских фотоателье. Все, что предложили ласточкам с Востока, - это ночные заведения при столь родном "красном свете". И то на птичьих правах. Не симптоматично ли?

Вспоминается один полет из Гаваны в Москву на самолете Аэрофлота Ил-62. Из Гаваны вылетели строго по расписанию. После взлета и набора нужной высоты ко мне подошла стюардесса. Она казалась некрасивой. Я летел в салоне первого класса. Посмотрел на нее, подумал: чего же таких в Аэрофлот, да еще на международные линии берут? Наверное, чье-нибудь протеже?

Через несколько минут подходит ко мне та же стюардесса, преобразившаяся. В белых перчатках. Рядом с ней сервировочный столик с различными напитками. И представьте, каким приятным голосом она заговорила, предложила по моему желанию выпить шампанского или виски, а может быть, водки или ликеру с различными сортами соков. Я предпочел коньяк. Наполнив рюмочку, с моего разрешения удалилась. Затем так же ненавязчиво предложила закуску. Потом вдруг слышу по радио объявление информационного характера. На английском, немецком, французском языках. И особенно певучим приятным голосом все та же девушка-стюардесса стала информировать на почти чистом и практически без акцента испанском языке, который, кстати, я не так уж плохо знал, так как одно время работал переводчиком испанского языка у бывшего министра обороны СССР Маршала Советского Союза Родиона Яковлевича Малиновского. Я сразу подумал: вот где настоящая красота и обаяние.

В том полете я высказал стюардессе свою признательность за обхождение и поблагодарил за знание иностранных языков. Она этого заслуживала, как настоящий профессионал, милый и дорогой человек для Аэрофлота. Такая девушка в Александрию не поехала бы...