Михаил Воронецкий - Мгновенье - целая жизнь

— По-моему, все это настолько просто объясняется, что не стоит тратить время, — вяло ответил Кон, которому этот навязываемый старой эсеркой спор в самом деле казался ужасно архаичным и неинтересным…

Связной запомнился тем, что имел совершенно незапоминающуюся внешность. Ничего в его лице не было такого, что остановило бы внимание встретившегося с ним впервые человека. Нос небольшой, глаза тоже небольшие, вместо усов на верхней губе чуть заметная щеточка белесоватых подстриженных волосиков, подбородок мягкий, округлый — никаких признаков воли, характера, хотя на самом деле он обладал и тем и другим, если не в избытке, то вполне достаточно для той опасной жизни, какую приходилось ему вести сначала в омском подполье, потом в повстанческих и партизанских отрядах.

Здесь только один Кон знал, что ко всем этим событиям имел самое непосредственное отношение сидевший перед ним человек с незапоминающейся внешностью. Поставляемая им информация помогла частям Ворошилова и Пархоменко, наступавшим с Кременчугского и Екатеринославского направлений, окружить и уничтожить основные силы атамана Григорьева, бежавшего под защиту Махно.

Теперь Зафронтовое бюро направляло этого удачливого связного в Киев, где ему предстояло выйти на связь с агентом по кличке Соловый, работающим в главном штабе главнокомандующего генерала Деникина. Явочная квартира, через которую держал связь Соловый, недавно была провалена. Теперь были подготовлены новые каналы связи, осуществить которую поручалось человеку с незапоминающейся внешностью.

— Итак, — говорил Феликс Яковлевич, — вы, стало быть, житель Овруча. Вас насильно мобилизовали в свое время в Красную Армию. Теперь удалось дезертировать, и вы пробираетесь в Киев, к своему брату Марьяну, который имеет собственный дом и галантерейную лавку при доме на Трехсвятительской улице…

— Уяснил. Мне бы, товарищ, хотелось чуть поподробнее узнать о том Студенте, через которого я выйду на связь с Соловым. Что из себя представляет среда, в которой обретается вышеназванный Студент? Знание обстановки иногда может сыграть существенную роль в нашем деле.

— Отлично понимаю, — сказал Феликс Яковлевич, перенесясь мысленно в те далекие восьмидесятые годы, когда так удивительно легко проваливались явки и когда такой страшной ценой платили молодые пролетариатцы за эти провалы. — Отлично понимаю. Среда, окружающая Студента, для Киева необычна. Это молодежная группа из юношей польского происхождения, примыкающая к так называемой «Польской организации войсковой», сокращенно — «ПОВ».

— Что же это за войсковая организация? Откуда она там взялась?

— Да вы, наверное, знаете, что Временное правительство поощряло идею создания польских легионов, которые должны были действовать на оккупированной немцами земле Польши? Остатки их объединились еще в семнадцатом году. Мечтают об отторжении западных земель Советской Республики и присоединении их к буржуазной Польше. Теперь, надеюсь, вам понятно, почему важно иметь своих людей в этой организации? Тем более, что «ПОВ» располагает большими запасами оружия и боеприпасов.

— Откуда оно у них?

— Припрятали при ликвидации легионов. Через своих людей в «ПОВ» мы имеем доступ к секретным службам Деникина, Петлюры и Пилсудского. Отступая, контрреволюция будет стараться вывести из-под наших ударов как можно большее число боевых частей, чтобы потом, собравшись с силами, открыть новый фронт. Поэтому в и должны передать Соловому недавно выработанную Зафронтовым бюро директиву: «Всем повстанческим войскам Украины немедленно открыть военные действия против Деникина». Необходимо нападать на отступающие деникинские части, не давать им разрушать железнодорожные пути, станции, мосты. Нами предусмотрены возможные пути ухода противника. В этих направлениях и должны действовать партизанские отряды.

— Задача ясна.

— Прекрасно, — удовлетворенно сказал Феликс Яковлевич, — а теперь давайте повторим все сначала. Не забыли?

— Кажется, нет. Столовая по улице Рейтарской, где питаются студенты-поляки.

— Верно. Фамилию помните?

— Да. Юзеф Борисковский.

— Каким образом вы с ним знакомитесь?

— Смотря по обстоятельствам. Главное — наедине. Подойти и сказать: «Нечипор просил помочь устроиться на работу». Он спросит: «Какой Нечипор?» Я отвечаю: «Нетреба». «Ах, Нетреба! Так бы и сказали сразу. Ну что ж, чем смогу, тем помогу». Вот и все.

Кон улыбнулся. Потом подал руку:

— Желаю успеха. И не позже, чем через неделю, жду ответа о встрече с Соловым.

Через два часа в сумерках по узкой лощине нешибко проскакал взвод Конной разведки. В заброшенном хуторе разведчики напоролись на засаду и были рассеяны. Однако один из разведчиков неожиданно повернул коня, перемахнул через поваленный плетень в заснеженный сад, среди голых деревьев которого скапливались потемки. Красные конники пустили ему вдогонку несколько залпов, но, заметив пытающийся отрезать их отряд казаков, ускакали в сторону расположения своих частей. Дезертира сдернули с коня и, связав руки, повезли в штаб. Дезертир боялся только одного: как бы гарцевавший рядом пожилой кубанец-вахмистр не смахнул ему голову своей обнаженной шашкой…

К Киеву рвались две вражеские силы. Со стороны Полтавы, стремясь прорвать линию обороны 14-й армии Южного фронта, наступал Деникин. С запада прокладывали дорогу в бесконечных ожесточеннейших боях армии Петлюры и Пилсудского. Обе наступающие силы старались опередить друг друга. Деникин хотел помешать Пилсудскому в его намерениях расширить Польшу «от моря до моря». Белополяки и петлюровцы возымели желание опередить русского генерала и поставить его перед совершившимся фактом захвата столицы Украины.

Белополякам и петлюровцам противостояла 12-я армия Западного фронта, ее передовые соединения — 44-я дивизия Щорса и 45-я дивизия Якира, в которую входила кавалерийская бригада Котовского. Бойцы сражались с крайним напряжением сил. В одном из боев погиб Щорс. 30 августа Киев пал. Ворвавшихся в него петлюровцев на другой день вышвырнули деникинцы.

Представитель редакционно-издательской комиссии Польского бюро при Реввоенсовете фронта и член Зафронтового бюро, руководившего деятельностью подполья и партизанскими операциями в тылу врага, Феликс Кон в своих брошюрах, предназначенных для солдат, использовал информацию, добытую непосредственно на полях сражений. В середине октября он — на центральном участке Южного фронта, где шли самые ожесточенные бои. Была поставлена наитруднейшая задача: наступлением на Харьков вбить клин между Добровольческой и Донской армиями Деникина, прорваться в тыл и тем самым остановить наступление противника в глубь Украины.