Пол Баррел - Королевский долг

Королева никогда не разделяла его негодования. «Но, дорогой, их так приятно коллекционировать», — отвечала она. Как некоторые собирают марки, так королева собирала собак породы корги. (Впрочем, марки она тоже собирала. Королева является владелицей самой большой частной коллекции марок в стране. Начало ее коллекции положил еще ее дедушка — король Георг V.)

Чужих собаки встречали нестройным лаем, но короткого «А ну молчать!» от королевы было достаточно, чтобы они притихли. Даже собаки перед ней преклоняются.

Кормить собак было легко, а вот гулять с ними — гораздо сложнее. В плохую погоду Ее Величество деликатно намекала, что пора выгуливать собак, и я с ужасом глядел в окно Балморала. Шотландская погода казалась всегда одинаковой: дождь и ветер. «Боже мой!» — думал я, вспоминая, что выгуливать собак полагается как минимум сорок пять минут. «Что ж, идемте… Чиппер, Пайпер, Смоуки…» Я пристегивал красные поводки к ошейникам и выводил их под дождь. Однако вскоре я нашел укрытие от дождя — в густом лесу у реки Ди. От замка до леса было сравнительно недалеко. И мы с собаками отправлялись туда.

На ошейнике у каждой собаки висел железный жетон с выгравированной надписью: «Ее Величество королевы», на случай, если собака потеряется, — чтобы нашедший знал, куда ее вернуть. С самого начала, как только мне поручили присматривать за собаками, я больше всего боялся, что какая-нибудь из них потеряется. Никогда не забуду, как однажды я привел с прогулки восемь собак вместо девяти. Проходив под проливным дождем три четверти часа, я вернулся в замок усталый и промокший, с такими же мокрыми собаками.

— Их восемь! — испуганно заметила королева. — Шэдоу пропала.

Королева заметила ужас на моем лице, но ничего не сказала.

— Не волнуйтесь, Ваше Величество. Я ее найду, — пообещал я и снова вышел под дождь.

Спустя полчаса я нашел собаку у реки и снова мог дышать спокойно.

Моим любимцем стал Чиппер, и королева, почувствовав нашу с псом взаимную симпатию, после года моей службы разрешила ему спать в моей комнате. Впрочем, это разрешение распространялось только на Балморал, Сандринхем и Виндзор. В Букингемском дворце это было бы довольно сложно, потому что моя комната находилась слишком далеко. Но как только мы покидали Букингемский дворец, Чиппер всегда спал у меня в ногах. Так продолжалось девять лет, пока он не умер.

Во дворце все подчиняется жесткому распорядку и четким правилам. Камеристка королевы входит в ее спальню ровно в восемь. На подносе она вносит фарфоровый чайничек с чаем «Эрл Грей». Она раздвигает шторы, и утренний свет заливает собак, радостно бросающихся к королеве.

Королевский молочник доставляет во дворец молоко задолго до того, как королева просыпается. Он привозит его из Виндзора, где на специальной ферме разводят коров джерсийской породы, чтобы королевская семья могла каждое утро пить свежее жирное молоко. Его привозят в бутылках с синими этикетками: «EIIR. Королевская молочная ферма. Виндзор». Бутылки запечатаны зелено-золотыми крышечками. Сливки привозят в картонных пакетах с такими же этикетками.

В девять часов Ее Величество проходила через свою гостиную в столовую, неся с собой старый радиоприемник, настроенный на Би-би-си Радио-2. В столовой ее уже ждал легкий завтрак (я накрывал стол за несколько минут до ее появления): тост из зернового хлеба, намазанный маслом и тонким слоем мармелада. Эта столовая считалась предназначенной для семейных трапез, но чаще всего королева завтракала одна. В центре комнаты стоял большой стол, за которым могли обедать четверо. Через огромное окно лился солнечный свет, и на ковер ложились квадраты. Стены были затянуты голубым шелком. На цепочках был подвешен пейзаж из Королевской коллекции произведений искусства.

Я не раз видел, как королева стоит возле маленького столика и ждет, когда закипит электрический чайник, а затем заваривает себе чай в серебряном чайничке. За завтраком она просматривает газеты, выложенные для нее в определенном порядке так, чтобы видны были названия газет: снизу «Таймс», затем «Дейли Телеграф», потом «Дейли Экспресс», «Дейли Мейл», «Дейли Миррор», а сверху «Спортинг Лайф» — газета, посвященная скачкам. Ее любимыми журналами были «Харперс & Квин», «Татлер» и «Хоре энд Хаунд». Она никогда не читала «Сан» и «Дейли Стар» [8] [8] Популярные желтые газеты в Великобритании. . Но королевская пресс-служба ежедневно составляла ей отчет обо всем, что появлялось в прессе относительно королевской семьи.

«Дейли Телеграф» для королевы складывали таким образом, чтобы сразу были видны оба напечатанные там кроссворда. Королева всегда их разгадывала. Правда, не всегда ей удавалось сделать это сразу, кроссворды собирались и путешествовали вместе с ней, чтобы в свободную минуту она могла к ним вернуться и разгадать до конца.

Сначала она открывала «Спортинг Лайф», просматривала сообщения о предстоящих скачках и читала отчеты о прошедших. У нее был специальный блокнот, в который ее помощник регулярно вносил записи о скачках, в которых участвуют ее лошади. В те дни, когда где-то должны были бежать ее лошади, она особенно внимательно просматривала программу скачек, чтобы сопоставить шансы своих и чужих лошадей. Именно скачки помогают королеве отвлечься от государственных дел. Она — яростная фанатка этого «королевского спорта». Нет ничего, что бы ее не интересовало: от лошадей до дрессировщиков, от жокеев до конюхов, от победителей до проигравших.

Если вам хочется поболтать с королевой, трудно найти тему лучше, чем скачки. Но, чтобы беседовать об этом с королевой, надо знать о скачках все. Королева помнит всех победителей крупнейших скачек, знает про все гандикапы, знает, какой максимальный вес наездника может удержать на себе каждая лошадь, знает все тонкости разведения лошадей. Я не осмеливался разговаривать с ней о скачках; разве что когда знал, что в этот день в важных скачках участвует одна из ее лошадей, я спрашивал:

— Говорят, сегодня побежит Хайклер, Ваше Величество? Думаете, у него есть шансы на победу?

— Это от многого зависит, Пол, — отвечала она и принималась объяснять что-то про соперников, классы и т. п., чего я совершенно не понимал.

Мне никогда не удавалось выиграть, поставив на королевских лошадей, но, преданный королеве, я всегда ставил только на ее лошадей и в Аскоте и в Эпсоме (на «Дерби» — классических скачках без препятствий, в которых королевским лошадям никак не удавалось выиграть).

В десять начинался уже настоящий рабочий день. Королева садилась за свой рабочий стол у окна, нажимала на стареньком коммутаторе кнопку с подписью «Личный секретарь» и говорила веселым тоном: