Дэвид Хэлберстам - Игрок на все времена: Майкл Джордан и мир, который он сотворил

Однажды Джордан, получив легкую травму, наблюдал за тренировкой из офиса тренеров. Как всегда, занятия заканчивались поединками. В тот раз Хорас Грант, обычно не отличавшийся точностью бросков, побеждал всех. Когда Грант победил всех, включая Пиппена, Джордан вышел на площадку и предложил ему сыграть на деньги. Майкл выглядел при этом, как кобра, приготовившаяся к смертоносному броску. Он сказал, что неплохо бы поставить на карту весь банк. Грант, уверенный в своем успехе, согласился, но проиграл.

Майкл Джордан обладал невероятной страстью побеждать во всем. В те годы игроки в ожидании очередного рейса проводили в аэропортах немало времени в залах игровых автоматов. Особенно преуспевал в этих забавах Дэйв Корзайн, у которого в карманах всегда было полно 25-центовых монет, необходимых для игры. Джордан захватил домой инструкцию с описанием игры, внимательно ее изучил и в результате превысил рекорд Корзайна.

Ранее, когда Майкл только что переехал в Чикаго, он поставил в своей квартире стол для настольного тенниса. Поначалу эта игра ему не давалась, и его бесило, что он всегда проигрывал Говарду Уайту, представителю «Найк» и своему близкому другу. Чарльз Оукли тоже хорошо играл в настольный теннис, и вместе с Уайтом они постоянно огорчали Джордана. Уайт с любопытством наблюдал за поединками Джордана и Оукли: два парня внушительного сложения резвятся в тесной комнате с низким потолком, и эта комната, кажется, сейчас взорвется от исходящей от них энергетики. Вообще же, как считал Уайт, играть с Майклом в пинг-понг было занятием крайне утомительным – Джордан отходил от стола лишь после того, как ему удавалось выиграть партию.

Когда Майкл подружился с Ричардом Дентом, звездой бейсбольного клуба «Чикагские Медведи», он и с ним, конечно, начал соревноваться. Дент был заядлым велосипедистом и однажды сказал Джордану, что только что проехал целых 30 миль. Через несколько недель, прилетев на Гавайи после поездки в Японию, Майкл, поспав с дороги два часа, позвонил Говарду Уайту и сообщил ему, что отправляется на велосипедную прогулку. «Далеко собрался?» – спросил Уайт. «Думаю, проеду 30 миль». Боже мой, подумал Уайт, он что, решил соревноваться с самим Ричардом Дентом?

А вот что Майклу не давалось, так это большой теннис. По всей логике при его скорости, быстрой реакции и физической мощи из него Должен был бы получиться отличный теннисист, но он, очевидно, поздновато взялся за этот спорт. И даже Говард Уайт с его вечно больными коленными суставами постоянно его обыгрывал, гоняя по всему корту. В итоге любимым спортивным хобби Майкла остался гольф.

Однажды, когда «Буллз» летали еще обычными, а не чартерными рейсами, они прибыли в Портленд на игру с местным клубом «Портленд Трейл Блейзерс». Как только самолет подрулил к терминалу, грузчики, вместо того чтобы заняться багажом, ринулись в салон лайнера: им не терпелось поглазеть на Майкла Джордана, пожать ему руку, получить автограф. Один из тренеров «Буллз», Марк Пфайль, увидел, что Майкл достает из кармана 50-долларовую купюру и сует ее грузчику. «Майкл, – сказал он, – ни к чему это. Чаевые – моя забота». «Подожди, Марк, ты еще не то увидишь», – загадочно произнес Джордан.

Придя в багажное отделение, тренер застал команду, столпившуюся около окошка, из которого выползала лента с багажом пассажиров. Джордан положил на ленту 100-долларовую купюру. Его примеру последовали остальные. Поспорили на то, чей багаж появится первым. Разумеется, первым выехал багаж Джордана. Положив в карман около 900 долларов, Майкл расплылся в широкой улыбке и сказал Пфайлю: «Неплохая прибыль, верно? Вложил-то я всего 50 долларов…»

Джордан не просто стремился выигрывать, казалось, он был рожден, чтобы побеждать. Как-то перед очередной тренировкой он поинтересовался у Джонни Баха, что ему предстоит делать в защите. Тренер ответил, что выпустит против него игрока, пообещавшего продемонстрировать новый финт и выставить Майкла на посмешище. Конечно же все произошло наоборот, после чего Джордан со своей неизменной улыбкой спросил Баха: «Ну что, Джонни, вышло не по вашему плану?»

За все время Джордан лишь один раз поссорился с Дугом Коллинзом. Причем повод был пустяковый – речь шла о счете в тренировочной игре. Договорились закончить встречу, когда одна из команд наберет 7 очков. «Матч» уже подходил к концу. Джордан сказал: «Счет – 5:4». «Нет, – поправил его Коллинз, – 5:3». «Вы невнимательно считали!» – сердито вскричал Майкл. Разгорелся спор. Все в зале притихли, слушая, как молодой тренер старается перекричать своего самого талантливого воспитанника, который ни разу не позволял себе спорить с наставниками.

«Интересно, говорил ли бы ты таким тоном с Дином Смитом?» – язвительно заметил Коллинз. «Нет, – ответил Майкл, получивший точно рассчитанный удар, и, покидая площадку, заявил: – Я ухожу». – «Постой, Майкл, мы еще не закончили тренировку», – попытался успокоить его Коллинз. «Тренируйтесь без меня». Пресс-секретарь клуба Тим Хэллем с удивлением наблюдал, как самый трудолюбивый игрок, которого он видел за всю свою жизнь, подхватив спортивную сумку, покидает спортзал.

«Послушай, Майкл, нельзя так поступать», – с упреком сказал Тим. «Не лезьте в мои дела», – оборвал его Джордан.

На следующий день Джордан, как ни в чем не бывало, пришел на очередную тренировку. Коллинз решил не вспоминать о вчерашнем эпизоде, что в общем-то было с его стороны правильным. Но через пару дней, когда он беседовал со спортивными репортерами, кто-то из них, почувствовавший сенсацию, спросил, уладили ли они конфликт с Джорданом. «Формально говоря – нет, – ответил тренер, – но я уверен, что Майкл все-таки меня любит». Тут в дверях раздевалки показался Джордан. «Майкл, – сказал Коллинз, – не хочешь меня поцеловать, чтобы все знали, как ты меня любишь?» Джордан наклонился и поцеловал тренера в щеку. На том инцидент был исчерпан.

«Буллз» находились тогда на полпути к вершине своего восхождения. Раньше это была команда с одним великим игроком, и, даже если он приносил ей за матч 40 или 50 очков, она тем не менее часто проигрывала. Затем она стала побеждать в каждой второй встрече. А в сезон, когда в клуб пришли Пиппен и Грант, она выиграла 50 матчей – показатель сильнейших команд НБА. У «Буллз» по-прежнему не было достойного «великана»-центрового, но зато за них выступали Джордан, Пиппен и Грант, считавшиеся одними из самых лучших молодых игроков лиги. Кроме того, Краузе присмотрел еще нескольких талантливых парней из студенческих команд. Так что перспективы с составом у чикагцев были неплохие.

Однако возникли проблемы. Чем лучше играли «Буллз», тем чаще Краузе заводил разговоры о приоритете организационной работы в клубе. «Менеджеры, а не только игроки и тренеры завоевывают чемпионское звание» – такова была его точка зрения. Для руководства клуба, за который выступала такая звезда, как Майкл Джордан, это была довольно странная идея-фикс. Подобные высказывания раздражали и Джордана, и Дэвида Фалька. Разглагольствования Джерри Краузе означали, среди прочего, что он причастен к успешным выступлениям «Буллз» в такой же мере, как и Майкл. С его стороны это было не очень умно. Но у Краузе была своя цель: принижая роль игроков, он готовил почву для составления новых контрактов с ними. Другими словами, собирался сэкономить на их гонорарах.