Константин Денисов - Под нами - Чёрное море

"Киттихауки", хотя были надежны и просты в пилотировании, не обладали достаточными скоростью и скороподъемностью. Солидным выглядело только их вооружение — шесть крупнокалиберных пулеметов. А вот «спитфайеры», развивавшие в горизонтальном полете примерно такую же скорость, значительно превосходили «киттихауков» по аэродинамическим качествам, вследствие чего имели малый разбег при взлете и пробег после посадки. На вооружении они имели 8 крыльевых пулеметов калибра 7,69 миллиметра. 3-я эскадрилья, оснащенная этими самолетами, готовилась к боевому применению с корабельных катапульт.

Эксплуатация новых самолетов отечественного производства и иномарок большой сложности для технического состава не представляла. Очень беспокоило только использование МиГ-3 — ни один из командиров других авиаполков и слышать не хотел, чтобы взять их для действий в районах Туапсе и Новороссийска, И дело не только в высотности «мига», тяжеловатого и маломаневренного на основных средних высотах воздушного боя. Многие из этих машин уже поизносились, запасных частей не было. Пришлось выходить из положения, списывая отдельные самолеты и используя пригодные узлы и агрегаты для ремонта других. И все это было делом рук и ума инженера Деменкова, за что все мы были ему благодарны.

Руководящий состав в полку сложился крепкий и весьма работоспособный. Между нами всегда царило взаимопонимание. Но вслед за уходом Малинова из полка был переведен на другой флот и майор А. А. Ригин. Его место занял военком майор В. М. Янковский, а на место Янковского прибыл полковой комиссар Г. И. Адамсон. Служебная «иерархия» сложилась несколько своеобразная: у Адамсона четыре шпалы, у помощников — по две, а у командира, то есть у меня, — одна… Но в середине ноября 1942-го мне было присвоено звание майор. Вскоре «подравнялся» с нами и ставший майором Г. И. Адамсон, после чего весь руководящий состав полка стал носить одинаковые знаки различия.

Когда советские войска были вынуждены оставить Одессу, Севастополь, Керчь и Новороссийск, порты Туапсе, Поти и Батуми стали основными на Черном море: Через них шли перевозки живой силы, боевой техники, всевозможных грузов для Черноморской группы войск Закавказского фронта. При одной железной и одной шоссейной дорогах с малой пропускной способностью значение морских коммуникаций вдоль Кавказского побережья в конце 1942 года приобрело исключительно важное значение. Надо полагать, это понимал и противник, резко активизировавший действия своей авиации, подводных лодок и торпедных катеров. Немцы вели интенсивную воздушную разведку, и как только они обнаруживали наши корабли и транспорты в море, через час-полтора над ними появлялись бомбардировщики, взлетавшие с аэродромов Крыма или Северного Кавказа. «Мессершмитты», базировавшиеся на майкопском аэродроме, связывали действия наших истребителей и обеспечивали тем самым удары своих бомбардировщиков и торпедоносцев по морским целям. Впрочем, бомбоштурмовые удары они наносили также по обнаруженным на прибрежных дорогах автомашинам, колоннам на марше, железнодорожным составам.

Самолеты-разведчики обычно летели над морем на удалении 15 — 20 километров от берега и просматривали коммуникации, а в случае приближения наших истребителей уходили мористее. В темное время суток для поиска наших конвоев противник иногда пользовался подсветкой, сбрасывая для этой цели с самолетов светящие авиабомбы (САБы). Кроме колесных самолетов для разведки он широко применял и лодочные — «Дорнье-217», "Гамбург-138" и "Гамбург-140", — которые иногда даже приводнялись в море и вели наблюдение из положения на плаву.

Все больший интерес гитлеровцы стали проявлять к Главной базе Поти и порту Батуми. В их районах они нередко высаживали ночью с подводных лодок и выбрасывали с самолетов на побережье диверсионные и разведывательные группы. Это требовало незамедлительного принятия действенных мер по пресечению их действий.

Большую роль в обеспечении морских перевозок сыграло определение директивой Военного совета Черноморского флота прибрежных коммуникаций протяженностью почти 550 километров. Их удаление от побережья определялось с учетом возможностей использования для защиты кораблей и транспортов береговых огневых средств и ограничения пространства для маневрирования вражеских подводных лодок.

Этой же директивой определялась группировка истребительной авиации на побережье. Каждому полку назначался участок прикрытия коммуникаций. Поскольку 7-й и 25-й авиаполки базировались на удалении 20 — 30 километров один от другого, им был назначен общий участок — от Сухуми до Батуми — с удалением в сторону моря на 80 километров.

Одновременно на побережье были развернуты в пяти местах радиолокационные установки РУС-2, налажена система наблюдения, оповещения и связи. С сентября 1942 года все данные о воздушных целях стали поступать на созданные в Туапсе, Алахадзе и Поти пункты управления истребительной авиацией. Пункт управления в Поти был совмещен с командным пунктом начальника ПВО Главной базы, где поочередно дежурили командиры 7-го и 25-го авиаполков или их заместители.

Главная база флота и порт Батуми, как основные объекты коммуникаций, прикрывались зенитной артиллерией, 7-м и 25-м истребительными полками ВВС флота и полком ПВО, базировавшимся на стационарном аэродроме и вооруженным устаревшими английскими истребителями «харрикейн», имевшими небольшую скорость горизонтального полета, но зато мощное вооружение — 12 пулеметов калибра 7,69 миллиметра. Отличались «харрикейны» и сложностью в пилотировании.

Я так подробно остановился на вопросе об организации охраны морских прибрежных коммуникаций потому, что вся дальнейшая боевая деятельность 7-го истребительного авиаполка будет тесно связана с прикрытием их с воздуха, и не только в пределах своего участка, но и на всем их протяжении.

Сосредоточив на майкопском аэродроме основные силы истребительной авиации, противник недвусмысленно задался целью полностью парализовать действия нашей авиации в полосе Кавказского побережья Черного моря. Полностью этого он не достиг, но тем не менее серьезные трудности для нас создал. Командующий ВВС флота генерал Ермаченков решил в конце октября 1942 года ослабить группировку вражеской авиации на этом аэродроме совместными действиями бомбардировщиков 63-й авиабригады и бойцов парашютно-десантной роты. Штаб ВВС флота разработал план операции, утвержденный затем Военным советом флота.

По приказу командира бригады я с двумя эскадрильями нашего полка перелетел на аэродром Бабушеры (нынешний Сухумский аэропорт) и обратил внимание на семь бомбардировщиков ДБ-3ф, которые прежде на нем не базировались, один ТВ-8 и один Ли-2. Значит, затевается что-то серьезное, но что? Убеждение перешло в уверенность, когда увидел здесь же начальника штаба ВВС флота полковника В. Н. Калмыкова, начальника штаба 63-й авиабригады подполковника П. Г. Мудина и командира своей 62-й авиабригады подполковника А. З. Душина…