Константин Денисов - Под нами - Чёрное море

Доложил о прилете эскадрилий и попросил уточнить задачу. Подполковник Душин сказал:

— Основная задача: надежно прикрыть с воздуха этот аэродром и не допустить, даже на подступы к нему, вражеские самолеты. Об остальном проинформирую потом.

Теперь понял и то, что предстоящие действия держатся в строгом секрете. Поэтому занялся исполнением прямых своих обязанностей; установил дежурство истребителей на аэродроме и на всякий случай уточнил порядок наращивания усилий в воздухе при отражении налетов вражеской авиации. Проверил связь с пунктами управления в Алахадзе и Поти и свою радиостанцию для наведения истребителей.

Наступила темная южная ночь. Слышу: начали запускать моторы бомбардировщики. Потом через равные промежутки времени один за другим они начали взлетать. Вслед за бомбардировщиками поднялся Ли-2, пилотируемый, как я уже знал, капитаном П. И. Малиновским, за ним и ТБ-3 старшего лейтенанта С. П. Гаврилова.

Операция, как я понял, началась. С детства знаю, что "любопытной Варваре нос оторвали", а вот не удержался и, оставив за себя А. Г. Долгушева, отправился на КП полковника Калмыкова. Здесь Душин "по секрету" и сказал, что бомбардировщики полетели с бомбами, а ТБ-3 и Ли-2 — с парашютистами-десантниками для совместных действий по уничтожению вражеских самолетов на аэродроме Майкоп.

В середине ночи вернулся только Ли-2, бомбардировщики произвели посадку на аэродроме Гудаута, а судьба ТБ-3 оставалась пока неизвестной.

Утром, уже перед самым отлетом в Миха Цхакая, узнал некоторые подробности этого вылета. Бомбардировщики в течение 40 минут изматывали противовоздушную оборону врага, подавляли ее зенитные средства и создали очаги пожаров на Майкопской железнодорожной станции для ориентировки ТБ-3 и Ли-2. Все шло по плану, но ТБ-3 на две минуты задержал выброску десантников и был сбит на самой окраине аэродрома.

Диверсионная группа парашютистов, руководимая начальником парашютно-десантной службы ВВС флота капитаном А. М. Десятниковым, свою задачу выполнила и, как стало к тому времени известно, возвращалась по условному маршруту через горы в расположение своих войск.

А 5 ноября узнаем, что из 31 выброшенного парашютиста вернулись, во главе с Десятниковым, 21. Не оставили они в беде и С. П. Гаврилова. Обгоревшего, но живого его передали партизанам. Погибли на ТБ-3 второй летчик, мой однокашник по Ейскому училищу старший лейтенант Федор Петрович Сухих, несколько других членов экипажа и десантников, не успевших из-за малой высоты покинуть на парашютах горящий самолет.

Контрольные фотоснимки показали, что десантники уничтожили 12 самолетов противника и повредили 10, в городе и на юго-западной части аэродрома возникло много очагов пожаров. 26 наиболее отличившихся в том вылете бойцов и командиров приказом командующего Черноморским флотом были награждены орденом Красного Знамени.

После нанесенного противнику урона вражеская авиация стала не так нагло действовать днем на коммуникациях вдоль Кавказского побережья, заметно ослабло и воздействие с воздуха на объекты Черноморской группы войск, производившей в конце 1942 года крупномасштабную перегруппировку.

В конце 1942 года перевозки морем стали особенно интенсивными: шло пополнение живой силой и материально-техническими средствами Черноморской группы войск, действовавшей на новороссийском и туапсинском направлениях. В отдельные дни занимались перевозками до 70 судов и боевых кораблей [40] См.: История второй мировой войны 1939–1945. М., 1976. Т. 6. С. 94. . Помимо этого, нередко выходили из Поти на операции и отряды боевых кораблей.

Учитывая изменившуюся обстановку, генерал Ермаченков приказал переключить 7-й истребительный авиаполк на прикрытие морских коммуникаций. Полк имел к этому времени 26 боевых самолетов — по семь Як-7 и МиГ-3 и двенадцать ЛаГГ-3. Все эскадрильи были укомплектованы летным составом, обученным ведению боевых действий днем, а частью экипажей — ночью.

Как-то незаметно вошло в практику назначение меня старшим, ответственным за прикрытие важных объектов, с выделением мне в оперативное подчинение части сил из других истребительных полков. Я понимал всю ответственность такой роли и постоянно тревожился: соверши противник эффективный налет на корабли — не сносить мне головы.

В один из дней начала ноября из Батуми вышел крупный конвой и, прижавшись к берегу, взял курс на Туапсе. Командир авиабригады подполковник А. З. Душин, с которым у нас давно наладились дружеские отношения, сказал по телефону:

— Ты, надеюсь, осознал, Костя, что объект важный? Вот и смотри, как говорится, в оба. В твое распоряжение выделяется эскадрилья «лаггов» из 25-го полка, которую можешь использовать для прикрытия до Пицунды, а далее из Лазаревской — две эскадрильи 62-го полка. Авдеев со своими гвардейцами уже получил задачу наращивать с аэродрома Гудаута усилия в воздухе в случав усложнения обстановки. Конвой прикрывать на переходе до Туапсе, в период разгрузки транспортов и при следовании их обратно в Батуми.

— Алексей Захарович! Получается, что меня, как кочующего командира полка, могут и выписать из Миха Цхакая, — пошутил я.

— Ничего, у тебя достаточно опыта, с выполнением задачи справишься. А что касается прописки, то она всегда обеспечена. Вернешься в Миха Цхакая — встречу лично. Желаю удачи!

Корабли конвоя шли в одной-двух милях от берега, в 300 — 500 метрах от них галсировали два-три сторожевых корабля и морские охотники, а над ними кружились на малой высоте два МБР-2. Все они имели задачей поиск и уничтожение подводных лодок противника. Время от времени поднимался столб воды от взрыва глубинной бомбы, сброшенной с корабля охранения сейчас пока для «острастки» вражеских подводников. При сильном волнении, а тем более в штормовую погоду, когда трудно обнаружить перископ или даже уловить шумы вражеской субмарины, глубинные бомбы приходится бросать чаще.

Истребители дежурили в воздухе в 15 — 20 километрах мористее конвоя на вероятном направлении появления авиации противника. Причем два самолета на малой высоте — против торпедоносцев, а четыре на высоте 2000 — 3000 метров против бомбардировщиков. На ближайшем к конвою аэродроме обычно 8 — 10 истребителей были готовы через считанные минуты устремиться на помощь товарищам.

За конвоем истребители буквально «скакали», используя для маневра аэродромы Бабушеры, Алахадзе и Лазаревская. Что касается технического обслуживания их на промежуточных аэродромах, то эту задачу выполняли специально выделенные от полков группы технического состава.

Такова была общая схема организации прикрытия c воздуха всех конвоев на переходе морем, в пунктах погрузки и разгрузки. Постоянные дежурства в воздухе и на земле, перелеты с аэродрома на аэродром, общее напряжение и частое недосыпание сильно изматывали летный состав, но с выполнением заданий он справлялся. Вот и в тот раз прикрываемый конвой дошел до Туапсе благополучно, не потревожила его вражеская авиация и во время разгрузки. Правда, вражеские разведчики неоднократно пытались сблизиться на дистанцию видимости кораблей, но их неизменно отгоняли наши истребители. Очень помогали этому наземные пункты управления истребителями и радиолокационные станции РУС-2, довольно надежно обнаруживавшие маловысотные воздушные цели на расстоянии около 50 километров, а шедшие на больших высотах — за 100 — 120 километров.