Генри Ландау - Секретная служба в тылу немцев (1914 - 1918 гг.)

Удвоение всех постов и секретность, основанная на незнании общей системы, были необходимы и являлись прочной основой нашей работы. Наша главная задача заключалась в организации большого числа маленьких групп, изолированных одна от другой. Таким образом, если один работник попадался, он мог выдать не больше четырёх или пяти других работников. Даже от самых честных патриотов нельзя было ожидать молчания в случае применения немецких методов допроса «третьей степени»: арестованных часто зверски избивали до тех пор, пока не удавалось вырвать у них признание. Иногда, чтобы сломить самую упорную волю, использовались наркотические средства.

Мы воспользовались уроком провала организации Франкиньуля. Изучив его систему, я увидел, что он присоединил двести агентов на оккупированной территории к единственному средству связи с руководством на голландской территории — трамваю, который ежедневно пересекал бельгийскую границу, направляясь в Маастрихт. В этом трамвае в Бельгии ежедневно прятались донесения, вынимаемые агентами Франкиньуля по их прибытии в Голландию. Такой способ связи был идеален: он был так непосредственен и прост, что в течение значительного времени оставался необнаруженным. Эта удача окрылила Франкиньуля, и он думал, что так будет продолжаться вечно. К тому же он ещё совершил ошибку, позволив всем своим бельгийским агентам знать друг друга. Поэтому, когда одно звено связи попало в руки немцев, они смогли захватить все донесения и выследить всех агентов, так как Франкиньуль не располагал средствами или способами для предупреждения своих людей об опасности.

В период моей работы я постоянно поддерживал связь с полковником Оппенгеймом в Гааге. Он был прямой противоположностью Т.: очень высокий и несколько хрупкий, обладающий, по-видимому, большой эрудицией, очень натянутый и склонный к уединению. Его функции заключались в анализе сведений и телеграфных донесений и, так [12] как он не имел ничего общего с добыванием сведений или с организацией секретной службы, то он не представлял себе всех трудностей, которые лам приходилось преодолевать. Он был, однако, блестящим штабным офицером, в чем я убедился впоследствии, видя его мастерские анализы донесений. Он извлекал все сведения, которые можно было из них извлечь, и безукоризненно оценивал значение каждого передвижения войск.

Полковник Оппенгейм сообщил мне, какие именно сведения необходимо доставать. Непрофессионал, несомненно, удивится, узнав, что это были, главным образом, данные о движении поездов. Я сам в другое время никогда не мог бы представить себе секретную службу как организацию, занимающуюся наблюдением за прибытием и отправлением поездов. Однако это было главной нашей задачей. Движение поездов означало перевозку германских войск, а перевозка войск, как правило, предсказывала наступление. От нашей информации часто зависела подготовка союзников к защите какой-либо позиции или к захвату врасплох нападающей стороны. У немцев никогда не было достаточно войск, чтобы вести наступление одновременно на двух фронтах, ввиду чего каждому наступлению обычно предшествовала крупная переброска войск с одного фронта на другой. Отсюда понятна настойчивость полковника Оппенгейма в отношении получения всевозможной информации о всех передвижениях войск и о номерах войсковых частей. Для того чтобы помочь опознаванию различных германских полков и частей, он снабдил меня справочниками по германской армии, которые основательно ознакомили меня с организацией, формами и отличительными знаками. Всё это было необходимо знать для того, чтобы с точностью и. уверенностью выполнить возложенную на меня задачу.

По настоянию Оппенгейма мы постепенно организовали систему наблюдения за поездами, которая охватывала все важнейшие железнодорожные линии Бельгии и северо-восточной Франции. Мы отмечали время прохождения и состав каждого воинского поезда, наблюдали за движением поездов на каждой узловой станции и могли, таким образом, следить за каждой дивизией от пункта посадки до пункта выгрузки.

Сообщения о войсках, перебрасываемых с русского фронта на западный, получались в момент их движения через Герсталь. От нашего поста в Льеже мы узнавали, прошли ли пятьдесят два поезда, необходимые для перевозки дивизии, на Намюр или на Брюссель. В Намюре или Брюсселе [13] мы снова встречались с ними и наблюдали за ними на различных узловых станциях до прибытия на станции выгрузки.

С помощью удвоенных постов наблюдения за поездами мы могли проверить всякую ошибку, а специальные агенты, находившиеся на конечных пунктах и в зонах отдыха, опознавали войска по мере их прибытия. Дивизии, прибывшие издалека, неизменно отправлялись в зону отдыха до посылки их на фронт. Предназначавшиеся для наступления дивизии обычно сначала сосредоточивались в ближайшей тыловой зоне. Передвижения на линии фронта могли контролироваться с помощью пленных или путем захвата писем и документов, но для получения сведений о передвижениях в тыловой зоне главное командование могло полагаться только на добросовестность наших наблюдателей.

Ниже я расскажу, как наши наблюдательные посты узнавали о всех перебросках с востока на запад и с запада на восток. Несмотря на то, что донесения нередко задерживались на три-четыре дни, это не имело значения, так как немцам нужны были недели для того, чтобы сосредоточить свои силы. Перевозка дивизии через любую узловую станцию требует, по крайней мере, двух дней, но на практике, как правило, этот срок растягивался до четырех-пяти дней, потому что в дополнение к пятидесяти двум воинским поездам, перевозившим дивизию, нужны были, ещё поезда, перевозившие провиант, боеприпасы и военное имущество. Для наступления требовалось много дивизий; это давало нам возможность получать наши донесения достаточно своевременно для того, чтобы предупреждать Главную квартиру.

Мы получали также множество других сведений, как, например, планы наступлений, сведения о формировании новых дивизий и полков, об изменении снаряжения, о новых изобретениях и новых типах орудий, о новых методах наступления, о прибытии пополнений, о целях для воздушных бомбардировок и т. п., но самым важным нашим достижением был непрерывный контроль над передвижениями противника и опознавание перебрасываемых частей.

Интерес и волнение, связанные с этой службой, превратились к концу войны в мучительное напряжение, так как все знали, что германское командование работает над большим наступлением, которое должно привести войну к решительному концу. Было чрезвычайно важно обнаружить всякий след плана или первых мероприятий по подготовке [14] к большому наступлению, и мы всё время были настороже, стремясь отметить всякое сосредоточение сил, которое могло бы указать на место, выбранное для наступления, и на войска, предназначаемые для его осуществления.