Владимир Гельфанд - Дневники 1941-1946 годов

05.03.1945

Сегодня выдавали ордена награжденным. Старшина и Деревьев получили ордена за прорыв.

13.03.1945

Немецкий плацдарм на правобережье Одера, носящий у нас еще название "аппендицит". Здесь местность пересеченная, и несмотря на то, что плацдарм невелик - 2,5-3 километра, противника трудно вышибить, ибо он сидит на огромных и крутых, основательно укрепленных высотах.

Против нас стоит морская пехота, насчитывающая в батальонах по 400 человек - противник серьезный. Впрочем, наши славяне зазнались уже, говорят, что они плевали на состав дивизий и вышибут любого неприятеля, потому что они сталинцы. Это не плохо, но в условиях притупленной бдительности может получиться и наоборот, и слова станут тогда простым бахвальством. Ведь получилась такая история у наших здесь предшественников, когда их выбили из этого участка немцы, и восстанавливать положение приходится другим частям и с новыми жертвами.

Удивительно нам везет. Всегда нам случается занимать оборону уже битых частей и подразделений, и тут-то мы оказываемся героями против не менее битого в боях нашими предшественниками противника.

Уже темно. Пишу, наугад складывая буквы.

"Человек, изгаженный жизнью" - так я подумал вслух после длительного разговора и наблюдения за Каноненко.

- Кто я? - неожиданно спросил он. И я обрадовался правильности пришедшего мне на мысль определения его натуры.

15.03.1945

Однажды я дал Каноненко 200 рублей, чтобы он уплатил за посылку. Он взял у меня деньги, и когда я на другой день осведомился, уплатил ли он, получил утвердительный ответ. Так шло время и неожиданно выяснилось, что Каноненко эти деньги присвоил себе - посылку мою не приняли, следовательно, и деньги за нее.

Каноненко большой картежник. Круглые сутки играет он с Шитиковым, Рысевым и К? в карты, и режет тысячи, т.е. выигрывает большие суммы. Когда я однажды узнал, что он выиграл 16 тысяч денег, то потребовал у него долг. Тем не менее он не возвращал, пытаясь изобразить меня скрягой и мелочным человеком. Вскоре, однако, он совсем разбогател - выиграл 24 тысячи, и свеликодушничал - публично вернул мне 200 рублей, сопроводив этот акт насмешками о моей скупости.

- Вот сядь играть в карты, - подзадоривал он. - Боишься! Это ты из-за денег трусишься!

- Нет, мне не жаль денег, - возразил я, - но совесть свою терять из-за мелочи, о которой ты столько говорил - стыдно. Я не люблю картежной игры, и ни разу еще не играл в карты, но сейчас я буду играть, заведомо зная, что проиграю, ибо не знаю даже правил игры.

Началась борьба за выигрыш. Каждому из К? хотелось меня первому обыграть. Первым, по старшинству, занялся мною Рысев. Пользуясь моей неосведомленностью в игре, он заставил меня, вместо проигранных 300 мною марок, платить ему 600 (только впоследствии мне рассказали об это другие участники "очистки карманов"), пока, таким образом, я не передал ему 12500 марок - половину заработанных в этом месяце. Затем его сменили другие Каноненко, Шитиков. И до самого вечера крутили меня, пока я добровольно не решил сдать им последние сотни моей получки.

Так во имя справедливости я решил пожертвовать своей "кисой", как называют карман здешние картежники. И совершенно напрасно. Это никого не научило, никому не послужило пользой, и только вызвало еще большую волну насмешек. Я оказался в дураках.

Как-то, когда я выделен был на проческу леса, мне встретился на велосипеде старшина нерусской национальности. Я остановил его и потребовал документы на велосипед, но в ответ встретил глупую реплику: "Нам командир дивизии говорит: если пьяный - пойди, выспись!" Я возмутился и потребовал от старшины, чтобы он вел себя по-красноармейски и не позволял себе наглости по отношению к офицеру.

Он опять повторил свою реплику, свистнул. На его свист собралась большая группа (человек 15) бойцов и младших командиров, которые стали наперебой осмеивать меня, а старшина, подойдя ко мне вплотную, строго взглянув мне в лицо, предупредил:

- Ты знаешь, кто я такой?! - и назвал свою фамилию, а кто-то крикнул из толпы сподвижников: "Он герой Советского Союза!".

- Очень жаль, что ваше звание не сумело вас воспитать, если вы вообще были когда-то воспитаны, - сказал я и видя, что меня не понимают, отошел в сторону, тем более что все люди были вооружены, а у меня было лишь два человека.

Фамилию этого старшины я действительно читал в списках людей, удостоенных звания героя, но каким гнусным оказалось поведение его.

1. положение офицеров в мин.роте

а) отношение Рысева к нам: ругань матерная, угрозы расстрела, отмена приказаний при бойцах, (хорошо если бойцы отнимают, но плохо, если у бойцов отнимают доски), мордобои, неискренность в отдаче приказаний, ставящая офицеров в плохое положение по отношению к бойцам (случай с бойцами разбирающими сарай), не поддерживает намерений командиров взводов устанавливать дисциплину, а напротив препятствует наведению порядка (Наконечный х. на)

б) подкуп (часы, деньги, пистолет и пр.)

Солдата ставит выше офицера (Сивопляс)

Лживость в отдаче приказаний и показаниях

в) отношение к бойцам. Не учитывает труда бойцов, матерные угрозы расстрелом, не заботится о их быте и нуждах, их просьбах и запросах

г) игра в карты, пьянки

д) не бывает в расположении, нет заботы о раненных (Щербина)

е) (рота неделю не получала хлеба - сам был всем удовлетворен), (хотя есть несколько пар сапог, портной шьет ему споги и не первую пару), нет правдивости в представлении к орденам (Гордиенко) и заботы о получении бойцами наград, воспитательной работой не занимается и всем от нас***

Начальнику политотдела

подполковнику Коломийцеву

РАПОРТ

Прошу Вас обратить внимание на недопустимое отношение командира роты капитана Рысева к своим подчиненным - командирам взводов и расчетов, ко всему личному составу подразделения, приведшее состояние дисциплины в роте к чрезвычайно низкому уровню. Командиров взводов капитан Рысев не уважает, не заботится об укреплении их авторитета, напротив, сам систематически его подрывая, топчет на каждом шагу нашу офицерскую честь и звание.

Мне капитан Рысев при подчиненных неоднократно угрожал расстрелом и другими репрессиями, в большинстве случаев нисколько не заслуженными.

В роте нет ни одного рядового, сержанта и офицера, который бы не был прилюдно обруган капитаном Рысевым самой бесшабашной матерней.

Нередко к своим подчиненным капитаном Рысевым применяется мордобой. Я подвергся однажды публичному избиению только за то, что попросил его не оскорблять меня в присутствии бойцов и не подрывать тем самым моего авторитета. В другой раз он организовал по мне стрельбу из пистолета.

Своего ординарца Сивопляса капитан Рысев, подчас самоустранившись, посылает руководить ротой, направляет командовать командирами взводов, указывать нам, и ценит его выше любого офицера.