Сергей Лавров - Лев Гумилев: Судьба и идеи

Русская геополитика пошла своим особым путем. А. Дугин считает, что геополитическая доктрина Савицкого — это прямая антитеза взглядам таких ученых, как Мэхэн, Маккиндер, Спикмен, Видаль де ля Блаш 308 308 Альфред Мэхэн (1840–1914) — американский адмирал, автор ряда геополитических трудов, проповедовавший «морскую силу» США; Николас Спикмен (1893–1943)— продолжатель концепций адмирала А. Мэхэна, профессор Института международных отношений при Йельском университете; Видаль деля Блаш (1845–1918) — основатель французской геополитической школы, автор ряда капитальных трудов, в частности, «Картины географии Франции» (1903). и других «таласократов». Причем в данном случае речь идет о законченном и развернутом изложении альтернативной доктрины, подробно разбирающей идеологические, экономические, культурные и этнические факторы... Согласно точке зрения Дугина, Савицкий и евразийцы являются выразителями «номоса Земли» в его актуальном состоянии, последовательными идеологами «теллурократии» и мыслителями Grossraum'a, альтернативного англосаксонскому Grossraum'y 309 309 Дугин А. Основы геополитики. М., 1997, с. 88. .

Поясню, чего же еще не сказал А. Дугин: формула «Континент—океан» у П. Савицкого отнюдь не агрессивна, вообще не предрекает какой-то неизбежной конфронтации между «всадником» и «моряком», а говорит лишь о долгосрочной стратегии развития России и прежде всего — экономической стратегии. Его концепция в статье «Континент-океан (Россия и мировой рынок)» (1921) вообще не направлена против кого-либо; она «за Россию» будущего. Замечу, что схема «атлантизм-континентализм» не срабатывала и в годы Второй мировой войны; тогда решающая схватка шла между двумя континентальными державами — СССР и Германией. Она не срабатывает и в наше время. С. Кургинян справедливо называет ее схоластической. «Фундаментализм — это «континент», а значит, союзник? — пишет он. — Но самая фундаменталистская страна Исламского мира — это Саудовская Аравия, являющаяся главной опорой США в регионе после Израиля, и как прикажете это совместить?» 310 310 «Наш современник», 1993, № 2, с. 145.

Савицкий писал: «Океан един, континент раздроблен, и поэтому единое мировое хозяйство неизбежно воспринимается как хозяйство океаническое» 311 311 Записки Русского географического научно-исследовательского объединения при Русском Свободном университете в Праге. Т. XI, 1921. . Если в Европе нет пунктов, отстоящих от океана более чем на 600 км, то в Азии есть места, удаленные на 2400 км от океана (Кульджа). К тому же, кроме России, замерзаемость морей известна только в северо-восточной части Швеции и Канаде. По мнению Савицкого, Россия — наиболее «обездоленная» в смысле возможностей океанического обмена, но она не довольствуется диктуемой этой обездоленностью ролью «задворков мирового хозяйства». Значит, стараться быть как все? Никоим образом, — отвечал П. Савицкий. Не в обезьяньем копировании, но «в осознании континентальности и приспособлении к ней — экономическое будущее России» 312 312 Там же, с. 22. . Это крайне актуально и сегодня при непрекращающихся призывах «быть как все» со стороны «гарвардских мальчиков». Евразийцы учили говорить не о «вхождении в мировое хозяйство» (Россия была в нем как минимум со времен Петра I), а об учете и использовании взаимотяготения ближних к нам стран Европы и Азии, о «принципе использования континентальных соседств» 313 313 Там же, с. 4. .

П. Савицкий внес в геополитику интереснейшее и емкое понятие «месторазвитие». Вопрос о том, каким является влияние (местных) географических условий на развитие общества — определяющим или второстепенным — имеет очень большую историю: ярлыки детерминизма навешивались на многих советских ученых, которые искали ответа.

В 50-х гг. на геофаке ЛГУ нас заставляли заучивать классическое определение из IV (философской) главы «Краткого курса истории ВКП(б)», смысл которого (кстати, абсолютно правильный) заключался в том, что географическая среда, конечно, влияет на развитие общества, но не определяет его. П.Савицкий еще в 20-хгг. мудро не ставил такого вопроса вообще. «Понятие «месторазвитие» останется в силе, — писал он, — будем ли мы считать, что географическая обстановка односторонне влияет на социально-историческую среду, или наоборот, что эта последняя односторонне создает внешнюю обстановку, или же мы будем признавать наличие процессов обоих родов. Мы считаем, что научной является только эта последняя концепция» 314 314 Савицкий П. Н. Географический обзор России-Евразии. .

Двусторонний процесс взаимовлияния создает каждый раз особое, неповторимое сочетание. Согласно Савицкому, каждый двор и каждая деревня есть «месторазвитие». Подобные меньшие «месторазвития» объединяются и сливаются в «месторазвития» большие. Таким образом, возникает многочленный ряд месторазвитий. Например, «Россия-Евразия», как большее «месторазвитие», не ограничивается степью, но сочетает степь с зоной лесной, пустынной, тундровой 315 315 Савицкий П. Н. Континент Евразия. М., 1997, с. 293. и там же, с. 284. .

Еще конкретнее и «нагляднее» Савицкий объяснял этот термин в письме к Л.Н. от 1 января 1957 г. «Места с сочетанием географических разноодарений 316 316 Такие сочетания часто определяют и возникновение городов, особенно крупных. Как бы поясняя это Л. Гумилеву на примере его города, П. Савицкий писал: «Ленинград — стык моря с водными путями, ведущими в глубь страны, это основное: водные пути в глубину страны усилил уже Петр I; невская дельта с богатой растительностью; Пулковская и пр. высоты — на юг, высоты Карельского перешейка — на север. Отличные, с темной окраской, почвы на Силурийском плато — «поддубицы», «дубняжины»; также во всех остальных местах — хорошие леса, местами лиственные, с богатыми, очень богатыми луговинами; во многих местах хорошие глины; строительные материалы: «пудожский камень», «силурийская» плита, гранит и диабаз с Карельского перешейка, берегов Ладоги и Онеги; в зданиях Ленинграда крупнейшие гранитные монолиты мира; новгородцы в десятках мест окрестностей нынешнего Ленинграда копили железную болотную руду и выжигали железо» и т. д. , — писал он, — это, безусловно, наиболее стимулирующие месторазвития (не только в смысле этногенеза, но и во многих других отношениях); если хотите, это месторазвитие в первом и прямом значении этого слова. И все-таки качества «месторазвития» нельзя отрицать и за другими местами, хотя бы и не в такой степени отмеченными «сочетанием разноодарений». Мне кажется, что в определенном смысле была и есть месторазвитием и тайга — «от Онежского озера до Охотского моря...».