Святослав Рыбас - Сталин

Двадцать третьего февраля 1937 года начался пленум ЦК. Он продлился 11 дней и стал Голгофой Бухарина и Рыкова.

Кто такой Бухарин? «Любимец партии», никогда вполне не понимавший диалектики, как говорил о нем Ленин; лидер «правого уклона», видевший в постепенном накоплении капитала основу для постепенной же индустриализации; руководитель Коминтерна, ярый интернационалист; называл поэзию Сергея Есенина «идеологическим знаменем кулацкой контрреволюции»; обладатель коллекции бабочек, которую собирал всю жизнь; академик Академии наук СССР; оказал большую поддержку Сталину в борьбе с Троцким, а затем с Зиновьевым и Каменевым в 1920-е годы, в 1928 году в пылу полемики назвал Сталина «мелким восточным деспотом»; на XVII съезде партии заявил: «Обязанностью каждого члена партии является сплочение вокруг товарища Сталина как персонального воплощения ума и воли партии»; женат третьим браком. Что еще можно сказать о Бухарине? «Бухарин, невысокий, рыжебородый человек с глазами фанатика, о котором говорили, что он более левый, чем сам Ленин» 313. Он выступал против Брестского договора. После смерти Ленина, возглавляя «Правду», обладал «монополией» на пропаганду в партии и Коминтерне. В 1928 году он в борьбе против Сталина обратился за поддержкой к Зиновьеву и Каменеву. В 1935 году, после убийства Кирова, Бухарин писал о них как о «фашистских перерожденцах». Он был соавтором новой конституции. Во время судебного процесса в августе 1936 года подсудимые сообщили о «преступных связях» с Бухариным, Рыковым, Томским и другими бывшими «правыми». В ноябре во время очных ставок с Бухариным арестованные утверждали, что существует контрреволюционный и террористический центр, который тот возглавляет. Один из его бывших учеников, Ефим Цейтлин, показал, что Бухарин передал ему свой револьвер для покушения на Сталина. 7 декабря 1936 года во время работы пленума ЦК, на котором Ежов требовал ареста Бухарина, была организована еще одна очная ставка. На ней присутствовали Ю. Пятаков, К. Радек и другие арестованные, а также Бухарин, Сталин, Ворошилов, Андреев, Каганович, Орджоникидзе, Жданов.

Бухарин опроверг все обвинения. Сталин прислушался к нему и предложил отложить дело до следующего пленума ЦК.

Если Сталин оттягивал роковое решение, это означало, что он колеблется.

Двадцатого февраля 1937 года Бухарин совершил большую ошибку. Он отказался явиться на пленум, объявил голодовку и направил в Секретариат ЦК заявление почти на 100 страницах с просьбой распространить его среди участников пленума. Сталин воспринял это как ультиматум. Заявление Бухарина было распространено и вызвало отрицательную реакцию. Политбюро осудило голодовку и отказ прийти на пленум. Сталин сам позвонил Бухарину. «А что мне делать, если вы собираетесь исключать меня из партии?» — ответил Бухарин. «Никто не собирается исключать тебя из партии», — сказал Сталин.

Первый доклад на открывшемся в Кремле пленуме делал Ежов, обвинивший Бухарина и Рыкова в подготовке ряда террористических групп для убийства Сталина. Докладчик потребовал исключить их из ЦК и партии. Затем с обвинениями выступил Микоян. Третьим на трибуну поднялся Бухарин. Сейчас это трудно понять, но он говорил о каких-то мелких случаях, опровергая Микояна и мало касаясь основного обвинения.

Двадцать четвертого февраля на вечернем заседании снова выступал Бухарин, он извинился перед ЦК «за необдуманный и политически вредный акт» объявления им голодовки. Показательно, что, услышав это, Сталин воскликнул: «Мало, мало!»

Чего же хотел Сталин?

Должно быть, это ключевой момент в их противостоянии. Имея все основания отдать Бухарина под суд или в руки НКВД, Сталин тем не менее предпочел разбирательство в партийной аудитории. Зиновьев и Каменев этого права были лишены, Пятаков и Радек — тоже. Сталин явно надеялся что-то услышать. Но что? Это осталось неизвестным.

Затем пришла очередь Рыкова. Он открещивался от Бухарина, цеплялся за отдельные высказывания выступавших и тоже оставлял впечатление, что не понимает значения происходящего.

Двадцать пятого февраля обсуждение продолжилось. Все выступавшие дружно громили Бухарина и Рыкова. Бухарин часто не выдерживал и кричал: «Ложь!», «Клевета!», «Абсолютная чушь!»

Возможно, он пожалел о том, что не остался во Франции, куда в начале 1936 года выезжал в командировку на переговоры о покупке архива Маркса и Энгельса. Тогда же к нему выехала и беременная жена. Взял бы да и стал невозвращенцем! Но нет, не решился.

Б. Николаевский, эмигрант-меньшевик, участвовавший в переговорах по архиву, имел с Бухариным длительные беседы, на основании которых написал статью «Как подготовлялся Московский процесс (Из письма старого большевика)». Она была опубликована в декабре 1936 года. Конечно, в ней не говорилось об источниках информации.

Учитывая активную работу советской разведки, похитившей у Николаевского хранящийся у него архив Троцкого, можно считать, что о настроении Бухарина было сообщено в Москву. В частности, Бухарин просил достать последние номера «Вестника оппозиции» и высказывался о «нарастании антигуманистической стихии» в СССР.

Возможно, Сталин хотел услышать от Бухарина покаяние за сомнительные разговоры в Париже и за высказываемое желание посетить Троцкого?

Пленум создал комиссию для подготовки решения по делу Бухарина и Рыкова. В нее вошли все члены Политбюро, а также члены ЦК, в числе которых были вдова Ленина Крупская, сестра Ленина Мария Ульянова, нарком иностранных дел Литвинов, маршал Буденный, секретарь Московского обкома Хрущев, всего 36 человек. Председателем комиссии был Молотов.

Рассматривали три предложения: Ежова — исключить Бухарина и Рыкова из ЦК и партии, передать Военному трибуналу и расстрелять; Постышева — исключить из ЦК и партии, передать суду, но «без применения расстрела»; Сталина — исключить из ЦК и партии и направить дело в НКВД. Правда, сначала он думал о ссылке. После выступления Ежова за расстрел высказались Мануильский, Косарев, Шверник и Якир, остальные поддержали Сталина. В итоге решение передать дело в НКВД было принято единогласно.

На заседании пленума 27 февраля Сталин сообщил о решении комиссии и уточнил, что «нельзя валить в одну кучу Бухарина и Рыкова с троцкистами и зиновьевцами, так как между ними есть разница, причем разница эта говорит в пользу Бухарина и Рыкова».

Исключенные Бухарин и Рыков покинули зал. В вестибюле их арестовали.

Во внутренней тюрьме НКВД Бухарин пробыл до марта 1938 года. Ему были предоставлены достаточно комфортные условия, привезли книги из его домашней библиотеки, пишущую машинку. Там он написал большую работу «Философские арабески» (310 страниц), книгу стихов, первые семь глав автобиографического романа. Несколько стихотворений были посвящены Сталину.