Курт Айхенвальд - Информатор

Между тем в составленной ими картине не хватало по меньшей мере одного существенного фрагмента.

На следующей неделе Д'Анжело обнаружил этот фрагмент на страницах одного из судебных дел. В прошлый четверг АДМ прекратила переговоры о соглашении и одновременно подала иск против Уайтекера. Иск занимал сорок страниц и обвинял его в мошенническом присвоении средств компании при содействии группы сообщников, включавшей не только Оллисона, Феррари, Халса и Рихтера, но и жену, мать и других родных Уайтекера, чьи имена значились в банковских документах. {395}

Этот список был длинным, и Д'Анжело в нем были известны все имена, кроме одного.

Дэвид Пейдж.

Как подозревали агенты, АДМ до сих пор утаивала часть информации. Перелистав текст искового заявления, Д'Анжело нашел имя Дэвида Пейджа на девятнадцатой странице. Сообщалось, что Уайтекер зачислил Пейджа в штат АДМ в 1993 году, однако тот продолжал при этом работать в компании «Ванетта».

«Участие Пейджа в деятельности АДМ было фиктивным,

– писали составители документа. –

Этого сотрудника не знал почти никто из служащих подразделения биопродуктов. Пейдж не представлялся никому из них в этом качестве и не выполнял никакой работы для АДМ».

Что за черт?

Чуть ниже агенту бросилась в глаза еще одна фраза:

«Со счета Уайтекера в „Швейцарском банке“ на имя Пейджа было переведено не менее тридцати тысяч долларов».

Д'Анжело потянулся к телефону, чтобы позвонить Бассету. Надо отыскать этого Пейджа и выяснить, какую роль он играл в аферах Уайтекера. {396}

Оказалось, что Пейдж живет в Пенсильвании. Д'Анжело и Бассет связались с местным отделением ФБР, и оно послало агента допросить его. Получив из Пенсильвании «форму 302» с протоколом допроса, они поняли, что Пейдж лжет. Местный агент не был достаточно осведомлен об обстоятельствах этого дела и не смог поймать Пейджа на противоречиях. Д'Анжело решил поговорить со свидетелем сам.

Пейдж согласился на повторный допрос, но привел адвоката. Бассета к этому моменту перевели на работу в Олбани, и он почти не принимал участия в чикагском расследовании. Поэтому Д'Анжело вылетел в Вашингтон вместе с курировавшим дело Робом Грантом. Встречу с Пейджем назначили в офисе отдела по борьбе с мошенничеством.

Пейдж показал, что Уайтекер предложил ему работу в АДМ с окладом сто двадцать тысяч долларов в год плюс аванс в тридцать тысяч. Их разговор состоялся в декейтерском мексиканском ресторане в 1993 году, когда «Битва за урожай» набирала обороты.

– Я спросил Уайтекера, что я должен буду делать в АДМ, и он ответил: «Ничего», – сказал Пейдж.

Это было несомненное жульничество, добавил он. Уайтекер велел Пейджу одну треть зарплаты отдавать ему, вторую треть использовать для уплаты налогов, а третью оставлять себе. Пейдж отдал Уайтекеру даже третью часть аванса.

– Уайтекер уверял, что никто не узнает о нашем знакомстве и об откатах, – рассказывал Пейдж. – Он говорил, что, раз он президент подразделения, никому и в голову не придет проверять его.

Со временем Пейдж стал играть совершенно определенную роль в операциях Уайтекера. Переводить деньги с иностранных счетов напрямую было рискованно, а оставлять их в Швейцарии или на Кайманах было бы глупо. Требовался безопасный способ переправки средств в США.

Уайтекер попросил Пейджа открыть счет в Швейцарии и начиная с осени 1994 года стал регулярно переводить по десять тысяч долларов со своих зарубежных счетов на счет Пейджа. Одновременно Пейдж снимал десять тысяч со своего американского счета и отдавал их Уайтекеру. Посредством подобного отмывания денег Пейдж помог Уайтекеру перевести в США тридцать тысяч долларов.

– Обычно мы встречались в отеле и я передавал ему конверт с наличными, – пояснил Пейдж.

Допрос продолжался почти три часа. Закончив расспрашивать Пейджа, агенты и прокуроры собрали бумаги, рассовали их по кейсам и ушли. Выйдя из помещения, они дружно расхохотались.

– Просто невероятная жадность! – воскликнул Д'Анжело. – У самого на счетах миллионы, а он затевает дело с этим типом ради нескольких тысяч.

– Да, тут он переплюнул самого себя, – покрутил головой Маккей.

При всей сложности этой транзакции она была настолько мелкой, что сомнений не оставалось: Уайтекер обманывал всех с начала и до конца. Его мошенничества породила вовсе не преступная корпоративная система, а жадность. Обыкновенная жадность, и ничего больше.

Весь день агенты и прокуроры вышучивали махинаторский талант Уайтекера. Но им стало не до шуток, когда Дон Маккей произнес вслух то, что начинали осознавать все:

– Да-а, когда вдруг отовсюду начинают вылезать такие сюрпризы, начинаешь думать, что раскрыть все, что Уайтекер успел натворить, не удастся никогда.

– Итак, давайте решать, – обратился Джон Дэниелс к коллегам-директорам.

Последнее заседание чрезвычайного комитета АДМ началось чуть позже двенадцати утра во вторник 8 октября. «Уильямс и Конноли» составила окончательный проект соглашения с правительством. И теперь директора собрались в офисе компании «Симпсон и Тэтчер», чтобы утвердить проект или отвергнуть его. {397}

Четыре директора АДМ, главный юридический советник и три адвоката фирмы «Симпсон и Тэтчер» слушали Обри Дэниела, зачитывавшего пункты соглашения. Остальные директора АДМ, в том числе Брайан Малруни и Рэй Голдберг, следили за происходящим по телефону, включенному на громкую связь. Около одной из стен зала стоял сервировочный столик с кофе и печеньями, к которым не притронулся почти никто.

Дэниел зачитывал текст соглашения минут двадцать. Сумма штрафа осталась прежней – сто миллионов долларов. Дуэйну Андреасу и Джиму Рэнделлу обеспечивался иммунитет, но оба они должны дать показания большому жюри о фиксировании цен. Когда Дэниел закончил, в зале на миг воцарилась тишина.

– Ну что ж, – раздался голос Малруни по громкой связи, – голосуем?

Член совета директоров Гленн Уэбб, возглавлявший одну из агропромышленных компаний, возразил, что нельзя принимать такое далеко идущее решение без обсуждения. Его смущала величина штрафа.

– Это непомерно много, – сказал он. – За такие деньги, я считаю, можно выторговать еще кое-какие уступки.

Несколько директоров согласно закивали. Дружба с Дуэйном Андреасом побуждала их стоять до последнего. Другие выжидательно посмотрели на Битти.

– Мы не в том положении, чтобы торговаться, – сказал он. – Это именно тот случай, когда приходится принимать нелегкое решение.

Росс Джонсон подался вперед.

– Мы должны исходить из интересов акционеров. Обвинительный акт обвалит цену акций. Надо идти на соглашение.