Александр Александров-Федотов - Ты покоришься мне, тигр!

Жига наблюдала весь процесс подготовки зверей. Училась. Заразившись темпами и видя, что дело пошло на лад и номер приобрел форму, она приободрилась, воспрянула духом.

Четыре месяца промчались, как один день. Мы подготовили шестнадцать трюковых комбинаций, и в точно назначенный день работа была закончена. В Ярославский цирк приехала обширная комиссия из румынских и советских деятелей. Аттракцион приняли безоговорочно.

Теперь Жига с большим успехом гастролирует по циркам мира со своей смешанной группой хищников.

Я часто встречаюсь со зрителями, которые интересуются моей работой. Однажды юный зритель меня спросил:

— Дяденька Александров, у вас такие страшные тигры: Вы боитесь с ними работать?

Я знаю, что и взрослые иногда хотят об этом спросить, но стесняются. Мальчику я ответил тогда:

— Что ж делать, мальчик, надо работать!

А взрослым я отвечаю этой книгой.

Меня спрашивают, какой зверь самый мой любимый и какой самый опасный. На это почти невозможно ответить. Любимые есть, но ни одному из них не доверяю до конца. Что касается самого опасного, то и в этом случае трудно дать определенный ответ — характеры тигров всё время меняются.

В процессе приручения я считал наиболее смирным Раджу, самым опасным Тарзана, коварным и злым Акбара, трусливым и миролюбивым Бемби. Но время шло, и… Раджа стал настоящим бандитом, он неоднократно «подписывал» мне смертный приговор, не раз приходилось испытывать силу его когтей и клыков. Это теперь самый опасный зверь, но он хороший «артист», и вид у него импозантный. Приходится терпеть его дурной характер и быть очень с ним осторожным. Во время дрессировки Тарзан выказывал непримиримую лютость, но после укрощения стал покладистым, а к бенгальским тиграм враждебен. Акбар каким был, таким и остался в своей злобе, и все мои по попытки смягчить его сердце не возымели действия. Бемби до конца своих дней оставался добродушным.

Да, мы свыклись и полюбили друг друга. Но, к сожалению, не так далек уж день, когда нам придется расстаться: тигры стареют, и трудная артистическая работа скоро станет им не под силу. Они выйдут «на пенсию». Обычно я не отдаю своих друзей в зоопарки, они ездят со мной. По привычке в вечерние часы приходят в «творческое» возбуждение, потом отвыкают от этого и в конце концов умирают у меня на руках естественной смертью.

Но я дрессировщик — и о смерти говорить не люблю…

О будущем говорить приятнее.

… Мой сын Рюрик родился, говоря старинным цирковым языком, на конюшне в 1942 году. Едва начав осознавать окружающий мир, он прежде всего увидел в нем множество зверей.

В школе у него обнаружились способности к рисованию.

Мне хотелось, чтобы он стал художником. Но он втайне предался цирку и выучил самостоятельно несколько трюков. Я не перечил и стал ему помогать.

Когда Рюрику исполнилось двенадцать лет, я начал с ним заниматься, раскрыл перед ним мир звериной души. Приводил его на репетиции и демонстрировал приемы дрессировки и управления зверями.

В 1956 году цирк начал готовиться к Всемирному фестивалю молодежи в Москве. Мне хотелось, чтобы сын выступил со зверями на этом празднике.

Лаской и кормлением Рюрик вскоре расположил тигров к себе и вошел вместе со мной в клетку. Сначала к одному, потом к двум, потом к трем и наконец ко всем сразу. Теперь уже каждый вечер он стоял во время представления как ассистент, со шлангом. Он не только охранял отца, но и изучал животных.

По мере прохождения трюков, я передавал сыну власть над тиграми, отходя на второй план. Через шесть месяцев можно было уже назначить день, когда молодой дрессировщик самостоятельно продемонстрирует свое мастерство перед зрителем.

Я был уверен, что мы сделали интересный номер…

Но из «Союзгосцирка» пришел приказ: «К дрессировке хищных зверей в цирках допускаются лица, достигшие восемнадцатилетнего возраста… За допущение в клетку к хищникам несовершеннолетнего сына объявить А. Н. Александрову-Федотову…» Вероятно, вы догадались, что именно.

Что ж, может быть, мы и правда поторопились. Но, судя по тому, как Рюрик управлялся с тиграми, я думаю, что это не было преждевременно.

И я уверен, что настанет день, когда он войдет в клетку к хищникам полновластным господином. И может быть, нам удастся основать еще одну цирковую династию…

Да, и пилюли, и микстуры, И уколы ему, сердечному, делают, и даже операции. Потому что зверь, как и все живое на земле, подвержен болезням. А раз болеет, значит, лечится. Вот о том, как он лечится, вернее, о том, как я лечу своих «артистов», и хочется рассказать в этой главе.

Как, это ни странно, но мысль показывать человека вместе с хищником в одной клетке возникла именно из-за болезни зверя… В 1808 году в зверинце Джорджа Вомбуэлла заболели львята. От плохого корма и плохого ухода в пути. Они только что прибыли в зверинец и сразу же оказались на краю гибели.

Лечение зверюшек поручили одному из служителей. Тот нянчился с ними, как с детьми. Кормил, поил, чистил клетки, промывал раны. Львята не только поправились, но и подружились со своим спасителем. Видя такую нежную привязанность, Вомбуэлл подумал, что их можно показывать в одной клетке. Служитель согласился на роль «укротителя», и народ повалил смотреть на невиданное до того в Англии зрелище.

Когда звери болеют — это очень плохо, их становится так же жалко, как и детей. Многие и не подозревают, что такие могучие звери, как львы, тигры, леопарды, очень хрупки. Они, как и люди, болеют туберкулезом, воспалением легких, ревматизмом, сердечными болезнями, язвой желудка, неврастенией и, конечно, разными желудочными болезнями. Лечат их теми же методами и лекарствами, что и человека.

Болезни животных возникают чаще всего оттого, что плохо соблюдаются правила кормления и содержания. Не думайте, что зверю можно давать пищу менее чистую, менее свежую, не так тщательно приготовленную, как человеку. Мясо должно быть высокого качества и свежим и обязательно говяжьим (возможна и конина). Но никогда нельзя кормить даже здоровых зверей бараниной и свининой, потому что эта пища часто вызывает осложнения в пищеварении.

Перед тем как давать зверю мясо, его надо вымыть, срезать жилы, жир и пленки, выбрать мелкие кости. Крупных костей должно быть около двадцати процентов. Они улучшают пищеварение и укрепляют челюсти. Возня с костью, по-видимому, влияет и на настроение — так что она служит и для забавы тоже.

Некоторые дрессировщики дают зверю мясо, нарезанное мелкими кусочками и и без костей, чтобы не возбуждать их хищных наклонностей. Вид пищи до некоторой степени влияет па «мировоззрение» зверя. Когда он рвет мясо от целого куска, он действительно возбуждается. Но имеет ли смысл лишать его этого «последнего» удовольствия. Я считаю, что если можно зверя чего-то не лишать, то и не надо.