Борис Солоневич - Молодежь и ГПУ (Жизнь и борьба совeтской молодежи)

После утомительного морского пути и качки, на горизонт показалась длинная темная линие острова. И, странное дело, казалось, что я еду «домой», туда, где — хочешь, не хочешь — придется пробыть несколько лет…

Все ближе. Наконец, при свете догорающего ноябрьского дня показались купола и башни Соловецкого монастыря.

Под лучами бледного северного солнца все яснее вырисовывались высокие колокольни уже без крестов, своеобразной архитектуры громадные старинные соборы с потрескавшимися стенками, башни кремлевской стены и вот, наконец, и она сама — могучая стена-крепость, сложенная из гигантских валунов.

На берегу, около Кремля приютилось несколько зданий, а весь горизонт вокруг был покрыт печальным темным северным лесом.

Былое величие святой обители и страшная современная слава острова, красота самого монастыря и суровая скудость природы, мягкое спокойствие нежно-опаловых тонов высокого полярного неба и комок горя и страданий, клокочущий около меня, — все эти контрасты путали мысль и давили на душу…

Давно, давно, ровно 5 веков тому назад, трое бедных монахов, отчаявшихся найти покой и уединение среди жестоких войн и волнений того времени, прибыли, в поисках новых мест для молитвы и одиночества, на суровые, негостеприимные берега Белого моря.

Там они узнали от местных рыбаков, что далеко на севере, в открытом море лежит пустынный, скалистый остров, на который еще не ступала человеческая нога. И вот туда, на этот остров, направили свои утлые челны монахи-подвижники. Там в 1437 году среди диких скал, мшистых болот и мохнатых елей возник первый «скит» — первая бревенчатая часовенка — прообраз будущего могучего и славного монастыря.

Из века в век в этот монастырь стекались люди, жаждавшие вдали от суеты и греха мира, в постоянном труде и молитве, среди суровой северной природы найти душевный покой и стать ближе к Престолу Всевышнего.

Проходили века, сменялись Цари и Императоры, кровавые волны жестоких войн прокатывались по стране, периоды цветущего мира и периоды военных гроз шли своей недоступной объяснению чередой, росли дети, уходили в вечный покой старики, люди смеялись и плакали, рождались и умирали, богатели и беднели, любили и горевали, наслаждались жизнью и проклинали ее, а на далеком севере, вдали от мирских бурь и страстей, рос и креп особый мир — мир монастырского братства, спаянного глубокой верой в Бога и в то, что покой и спасение смятенной человеческой души возможны только в одиночестве, молитве, посте и работе.

В неустанном подвижническом труде на заброшенном в полярном море, бедном островке росла и ширилась Святая Обитель — Соловецкий Монастырь.

И здесь люди умирали, но на их место приходили другие — такие же простые, суровые и чистые душой. Строгие правила монастырской жизни, идее подвижничества вдали от сует мира, великая слава новой обители — все это привлекало новые кадры верующих и паломников со всех концов Русской земли.

Сколько поколений монахов вложило свой незаметный труд в строительство монастыря и его славы? Сколько их спокойно спит в холодной земле севера, честно и просто пройдя свой чистый жизненный путь?…

Невдалеке от могучего монастырского кремля, у опушки леса, около Святого озера лежит старое монастырское кладбище. Место упокоение монахов давно уже осквернено новыми хозяевами — большевиками. Разбита ограда, засорены могилы, сломаны и сожжены многие кресты…

Но и теперь еще видны строгие ряды могильных холмов, да сохранились старинные надписи на некоторых ветхих, полуистлевших от времени крестах:

…«Смиренный инок Андроний. Потрудился в сей святой обители 76 лет»…

…«Смиренный инок Пимен. Потрудился в сей обители 95 лет»…

Как нам, людям XX века, века аэропланов, радио, межпланетных ракет, теорий Эйнштейна и Павлова, мировых войн и мирового безумия, как нам понять весь величественный и простой, трогательный и наивный мир души этих подвижников? У кого не звучат в душе нотки зависти по тому благодатному душевному спокойствию, с которым уходили эти старики в иной, неведомый и поэтому страшный для нас, мир?..

Кто из нас, современников, изломанных и смятых грохочущим темпом жизни нашего века, не преклонит мысленно колен перед чистой верой и великим спокойствием души этих монахов-христиан, ложившихся в гроб с радостной улыбкой и безмятежным сердцем…

Пусть скептик и философ нашего века снисходительно обронят небрежные слова: «Взрослые дети!»…

Но я, перевоплощаясь в своем воображении в такого старика монаха, «потрудившегося в сей святой обители 95 лет» и, умирая, благостно взирающего на купола родного монастыря, — я смиренно склоняю свои колена и мятущуюся душу и молюсь:

«Удостой и меня, о Господи, умереть с такой же спокойной душой, как умирали тысячи Твоих слуг в святом Соловецком монастыре»…

Соловецкий остров равен по своему размеру площади большего города. Диаметр его — приблизительно 10–15 км. Сердцем острова является кремль со своими старинными соборами.

Когда смотришь на на кремлевскую стену, пятиугольником окаймившую монастырь, диву даешься: какие великаны смогли сложить из гигантских валунов эти мощные башни и эту стену в километр длиной?… С высоты этой массивной стены становится понятным, как в течение стольких веков монахи могли с презрением смотреть на многочисленные попытки многочисленных врагов взять монастырь силой.

Помню, наш скаут — нижегородец, Сема, техник-строитель, впервые увидав эту стену, покачал головой и сказал:

— Ну и ну… Ведь экую махину состряпали!… Чтобы ее пробить, ей-Богу, нужны тонны динамита или эскадра с 15-дюймовыми орудиями…

И, действительно, Московский кремль, при всей своей монументальности, кажется хрупкой скорлупкой по сравнению с массивностью соловецких стен… И история говорит, что монастырь веками был опорным пунктом Руси на крайнем севере. Много раз у стен Кремля гремели вражеские пушки, много раз тесным кольцом смыкались вражеские силы, но монастырь только смеялся над их атаками, и его твердыня казалась несокрушимой.

Для всей России Соловецкий монастырь был не только крепостью, но и оплотом чистой веры и подвижничества. Утомленные государственными трудами и тяготами, в стенах монастыря отдыхали цари и императоры. Много знаменитых русских людей на склони лет уезжали в Соловки, чтобы умереть там, среди величественного покоя. Здесь окончил свои дни один из спасителей Руси в смутное время, Авраамий Палицын, здесь умер последний гетман казачьей вольницы — Сечи Запорожской. Здесь замаливал свои грехи легендарный атаман Кудеяр, имя которого до сих пор прославляет народная песня-былина: