Владислав Лебедько - Хроники российской Саньясы. Том 4

В:Как раз недавно ко мне заходил Андрей С. который рассказал, что он был инициатором этого пробега.

А:Вполне возможно, кстати, он был инициатором, но он хотел сделать так, чтобы он не был идейным вдохновителем, потому что это было не первый год, но он был координатором на территории России. Но, видимо, у него была какая-то официальная завязка с какой-то организацией, типа КГБ, эта организация его бросила. Как это случилось? Я был на Кавказе в археологической экспедиции. Я приехал из экспедиции, мне позвонили из буддийского храма, поскольку я был членом этого общества, мне сказали: «Андрюха, у тебя там комната пятдесят метров, ты не можешь приютить человек пять на денек?» Потом выяснилось, что вошел индеец дацан и сказал, что им некуда деваться. Приехало не пять человек, а двадцать, и приютил я их не на денек, а на неделю. Я не только их приютил, я их отвез в Москву, и они жили у моего брата, после чего нас там мафия долго дрючила. Потому что это иностранцы были. Андрей С. появился в автобусе, после этого я его не видел, Я, честно говоря, был на него очень зол из-за этого. Потому что мне это все было обещано на час, а развернулось на месяц. Где-то в середине священного бега, когда они собирались уехать из Москвы, появился Попандопуло, пожирая грибы на ходу, и он, будучи профессиональным вышибальщиком денег из разных лохов, решил, что это может быть ему выгодно. И он пригласил этих айнов (шамана и вождя айнов, кенсана и васана) к себе домой, где он отнюдь не сидел с сигарой. Где айны мощно сидели (они большие люди очень), а Попандопуло сидел очень скромно. К тому же айны не знали ни слова по-английски. Он их накормил, мы пожрали «грибов», после чего они откланялись, потому что у старика айна, который жил у меня дома, у него был сильный кистоз, и у него пошла горлом кровь, и он начал умирать. А у них не было ни страховки, ничего. И нам нужно было срочно лететь в Москву, чтобы его отдать в реанимацию. То есть, мы с этим айном умирающим летели на пассажирском самолете в Москву. Так эти айны покинули город. Никаких историй о том, что они не крутые, не было. Попандопуло сидел в уголке скромно, а эти айны кушали баранину. То есть эта история совершенно не соответствует действительности. История про Скайхока, когда сумку выкинули — это правда. Скайхок был гнусный. Мы с ним ездили в Казань. Он такой душный чувак. Он большого размера, дико избалован вниманием. Он нью-йоркский индеец и в резервации, видимо, не был много-много лет, его там хиппи, видимо, избаловали, он богатый. Можете представить себе такого индейца типа Яака Йоалы? И он был очень привередлив и гнусен. Когда выкинули его сумку из окна, я был за. Я, правда, не знаю, какая там магия, может, магии в этом нет, там просто в это время много народу ходило всякого лихого вокруг дома Попандопуло.

У Попандопуло такой метод. Его способ распространения рекламы о себе — это антиреклама. На самом деле видишь как получилось — с него теперь взятки гладки. Он стал за твой счет в очередной раз знаменитостью. И может одновременно тебя полить, и лично к нему претензий никаких. То есть это не я рассказываю, это какой-то гад, который врал. Ну, если уж вы так хотите, ну хорошо, считайте это правдой. Но я вам этого не говорил. Это нормальный метод. И хороший Базилио такой, редкостный, конечно.

Очень многие из этого старого поколения себе делали карьеру на таких вещах. То есть кто-то это делал как Иванов более по бабам и на байдарке поплавать, а кто-то делал так. На самом деле это очень фундаментальная часть русской духовности — ебать мозги. Если прочитать про серебряный век, этот Вячеслав Иванов в башне своей делал абсолютно то же самое, то есть грубо говоря трахал всех подруг своих учеников и всех остальных гипнотизировал. Все эти декаденты тогда жили в такой же точно ситуации. Это вещь, которая с одной стороны меня не волнует как мое личное дело, а с другой стороны как культурный феномен это меня очень интересует. Я поэтому и спрашиваю, много ли их таких. Потому что для меня это бы была иллюстрация тенденции. Я имею в виду, процент среди людей с претензиями на что-то оккультно-духовное весьма велик.

Здесь это является как бы важным рычагом карьеры именно. Здесь становится личным стилем. Это уже связано с тем, что все торчат на Раджинише, Гурджиеве и Кастанеде… С некоторой поправкой, скажем, в Кастанеде этого нет, но это можно легко интерпретировать, то есть Попандопуло с дядей Васей постоянно играли в дона Хуана и дона Хенаро, это их хобби было, при этом они понимали, что они делают, они все время начинали…

А что касается Гурджиева и Раджниша, они сами так себя вели, особенно Гурджиев. То есть Раджниш был специалистом по деньгам, а Гурджиев был специалистом по мозгоебству, грубо говоря, то есть получал деньги ни за что. И это такая укоренившаяся вещь, то есть дух Гурджиева здесь живет. Попандопуло считал, что он воплощение Гурджиева. Он намекает все время, что Гурджиев умер в сорок восьмом году, а он родился в сорок восьмом году. Но там что-то не сходится, по-моему, Гурджиев умер позже, чем Попандопуло родился. Но тема такая постоянно присутствовала.

Ну и в страхе народ постоянно держал. То есть не думайте, что я вас сглажу, но помните! Такая была дана установка всем. И люди себя при этом чувствовали в полной несостоятельности…

В:Знакомая ситуация. Расскажи еще о том, что ты делаешь в Канаде.

А:А у нас очень интересно, я встретился с таким явлением, как семеная Традиция. Я занимаюсь давно цигуно-тайчи в Канаде. И там китайцу семьдесят с гаком лет, его дяде девяносто шесть сейчас, он тоже жив и тоже преподает, такая сеть очень маленьких клубов, которые не имеют ни рекламы, ни афиши, то есть там двадцать человек, скажем, или даже меньше. И мы занимались медитацией, у нас там действительно, энергии пруд, мы можем молнии метать из пальцев и так далее. Ну не молнии, но электрические разряды. Марина, жена моя, она вылечила матку, у нее были фибромы. И он дает эти образы медитации, он это делает так, будто собирается соли положить в суп, то есть это совершенно не имеет никакого религиозного контекста, абсолютно. А у меня был пласт по даосизму, мне нужно было писать статью, и я по внутренней алхимии взял работу одной француженки и вдруг я смотрю тексты школы мао-шань, дико эзотерические, ужасно тайные. То есть там просто шепчут. Все наши упражнения. Я думаю: ничего себе! А там тексты приводятся на китайском. Прихожу к Си Фу, Говорю: «Си Фу, это то, чем мы занимаемся!» «Да-да-да!» Я говорю: «А откуда вы-то знаете?» «Семья». Ну ладно. То есть мы занимаемся школой мао-шань. Сейчас я заинтриговал так, что один востоковед известный Торчин — не слышал про него? — он написал «Опыт трансцендентного и религии мира» он ездил к нам из университета преподавать, и когда я ему упомянул про то, что есть такой Си Фу, который занимается такими вещами, он страшно завелся, теперь он хочет как можно раньше поехать в Канаду, чтобы там отходить как можно больше на этот цигун. Непонятны эти традиции, они вьются как-то прихотливо, в России особенно, корней не сыщешь, концов не поймешь. Попандопуло, когда мы с ним позакомились, себя представлял как человек, который был инициирован тем-то, тем-то и тем-то. Но инициация — это ничто. Я лично получил посвящения три у Далай-ламы. Я сидел в толпе бурятов, и Далай-лама там всех посвещал.