Вячеслав Лебедев - Мичурин

Вот запись 3 апреля 1914 года:

«Молодые листья (актинидии) хинензис… отличаются от А. аргута и А. коломикта более толстыми листовыми пластинками и их черешками; листья очень морщинистые, густо покрыты волосками короткими, беловатого цвета зеленые побеги и листовые черешки очень толстые и густо покрыты длинными беловатыми, местами с розовым оттенком, волосками. Форма молодых листьев, выросших несколько более серебряного рубля, несколько овальная; листья чрезвычайно похожи на молодые листья нашего лесного ореха, зубчики игловидные редко расставлены между собой (на 2 миллиметра), одиночные» [42] И. В. Мичурин. Соч., т. III, стр. 126. .

Сколько наблюдательности, точности, зоркости вложено в эти строки, написанные уже почти шестидесятилетним исследователем! Можно почти воочию представить облик диковинного растения всем, кто его никогда не видел.

«17 августа сняты последние три плода А. коломикта и снята фотография. Упал первый плод Бельфлера… Плоды актинидии были зеленые с зачатками прозрачности, но семечки уже вполне зрелые, темного цвета» [43] Там же , стр. 129. .

Сколь ни важно для Мичурина это огромное событие в его творческой деятельности — падение на землю светки первого плода с лучшего гибрида, — все же он в первую очередь записывает то, что относится к новопришелице — актинидии.

А падение первого плода Бельфлера, гибрида между крохотной полудикой Китайкой и крупноплодным Бельфлером желтым, можно было бы приравнять в этот час почти что к падению знаменитого ньютоновского яблока.

Как говорят, Ньютон, будто бы увидев упавшее яблоко (и, разумеется, не задумываясь над его сортом), открыл закон всемирного тяготения. Мичурин, подняв с земли этот первый упавший плод Бельфлера, окончательно удостоверился в том, что человек может управлять природой. Одно открытие стоит другого!

Разразилась новая война, мировая империалистическая война 1914 года. Это была уже третья война на памяти шестидесятилетнего Мичурина — после Балканской 1877 года и Японской 1904–1905 годов. Вооруженная до зубов Германия объявила войну России, и почти все мужское население русской земли было двинуто на поля сражений.

Мичурину некого было провожать на войну, но он с грустью и волнением смотрел, как покидают деревни крестьяне всех возрастов — от бородачей до безусых юнцов, как пустеют и осыпаются неубранные поля.

Прекратились веселые вечерние катанья козловской молодежи по изгибам реки Лесной Воронеж — с гитарами, с гармошками, с китайскими фонариками. Только золотой месяц в знойные вечера одиноко отражался в неколышемой глади, да старички-рыболовы, ровесники Ивана Владимировича, продолжали следить за своими удочками и лесками.

Мичурин тоже продолжал трудиться в своем саду.

Грусть патриота и гражданина он заглушает усиленными занятиями наукой.

Он отмечает осенью 1914 года в садовых своих записях замечательный случай. Фиалковая лилия, полученная им от скрещивания лилии Шовицианум с лилией Тунберга, имела странную луковицу. Над верхним полушарием луковицы образовался пленчатый зонтик из добавочных корешков.

Но лето второго года войны не отмечено в его садовом журнале ни одной записью.

Много тяжелых потрясений принесло ему это мрачное лето. Свирепая холера, обрушившаяся на полунищую, вдобавок, занятую, связанную войной Россию, косила человеческие жизни и в Козлове и в его окрестностях.

Жена Ивана Владимировича, Александра Васильевна, веселая и жизнерадостная, исключительно самоотверженная женщина, оказывала посильную помощь заболевшим холерой жителям Донской слободы.

Вдруг заболела и она сама, верная, долголетняя помощница великого естествоиспытателя-новатора.

Не отходя ни на минуту от ее постели, забросив все свои садовые дела, Иван Владимирович старался спасти испытанного друга, друга всей жизни. Но страшная болезнь оказалась сильнее всех его усилий; не помогли и врачи, слабо вооруженные в ту пору против жестокой азиатской гостьи — холеры.

На руках у Мичурина скончалась спутница и свидетельница его сорокалетнего научного подвига. Похоронив ее, Иван Владимирович долго не мог оправиться от этого сильного потрясения. Он почти и в сад перестал ходить, а уж о записях нечего и говорить.

Медленно приходило успокоение, и лишь во второй половине зимы, последовавшей за тем проклятым летом, он набросал «На память к весне 1916 года» [44] И. В. Мичурин. Соч., т. III, стр. 133. :

«1. Выписать тысячу дичков груш Коноплева; объявл. в 39 номере «Прогрессивного садоводства» за 1915 год.

2. Выписать крыжовник, привитой на акации от Медынского; объявл. в «Прогрессивном садоводстве» № 19 за 1915 год.

Привить черенком гибридного Бельфлера на привитой экземпляр красномясой яблони для воздействия промежуточной прививки в смысле… (зачеркнуто — «укрупнения») и внутренней окраски мякоти.

Привить черенки груши Бере Алферова на большие маточные деревья груши Бере зимняя Мичурина и ее сестру, рядом сидящую, для воздействия на улучшение этих молодых сортов в смысле улучшения вкуса и лежки.

Пересадить священный абрикос (из Квацотензы) на хорошую гряду около актинидии.

Привить штуки три священного абрикоса слабой выносливости из сидящих на бугре черенками Северного абрикоса.

Пересадить на хорошую гряду к актинидии все саратовские грецкие орехи.

Привить черенка два лучше со всех трех пепинов Пепина Мичуринского на Бельфлер-китайку и на сеянцы Апорта Стрельникова для увеличения крупноты Пепина и долгой лежки Бельфлера.

Привить черенок лучшего из сеянцев Решетниковского ренета, на которых по листьям 1915 года осени заметно большое сходство с Бельфлером. Вот такой черенок надо привить на большое дерево Бельфлер-китайки.

Привить тоже на большое дерево Бельфлер-китайки два-три лучших черенка с отборных по развитию сеянцев Кандиль-китайки».

Деловая, немногословная эта программа свидетельствует не только о том, что горе Мичурина уже как-то подавлено, преодолено, — в этих десяти приведенных пунктах столько научной глубины, сколько, быть может, не сыскать и в иной толстой книге.

Почти вся эта программа во всем, что касается прививок, посвящена дальнейшему развитию идеи «ментора». Мичурин убежден в двустороннем взаимовлиянии прививаемого черенка и дерева, к которому черенок прививается. Он прямо говорит, что черенки Пепина воздействуют на Бельфлер продолжительностью легкости, сами же взамен воспримут качество Бельфлера — крупность плодов…

На первый взгляд сухая, сугубо деловая запись вырастает в программу работы с «ментором» и дает точное определение сущности метода «ментора».