Клаус-Петер Вольф - Че: «Мои мечты не знают границ»

Всего этого не будет в новом обществе. Но как можно в этом отношении изменить сознание?

Че пригубил кофе. Слишком горячий. Он потянулся. Ноги здорово затекли. Он должен больше заниматься спортом. Его тело не должно быть вялым.

Че отмахнулся от этих мыслей и начал записывать:

«Новому обществу нужны люди, сознательно участвующие в строительстве этого общества. Новый человек не ставит в центр внимания свое благополучие. Нет, он так же, как и свои, учитывает интересы окружающих, которые больше не являются его конкурентами, а суть его братья. Так люди все более интенсивно начнут участвовать в преобразовании общества. Новый человек в будущем найдет себя в каждодневном труде. До его сознания дойдет, что он работает не только на себя, но и вносит тем самым вклад в строительство новой Кубы. Новый человек сумеет овладеть техникой и наукой, чтобы использовать их достижения в своих целях, для освобождения все большего количества людей от рутинной работы, чтобы они могли творчески созидать. Новый человек создаст искусство, которое отразит его облик».

Че подумал о людях, которых занимали только одни проблемы: «Сколько мяса могу я съесть?», «Сколько раз сходить на пляж?», «Какие предметы роскоши я могу себе позволить?». Конечно, все это важно, но главное — внутреннее, духовное богатство людей.

Он писал дальше:

«Разве тем самым человек лишается своей индивидуальности, коллективизируется, приносится в жертву государству? Нет! Только новый человек может развить свои индивидуальные способности и потребности. Для этого он должен сбросить с себя оковы устаревших представлений.

Но как этого достичь? С помощью материальных стимулов, денег? Материальные стимулы необходимы и при социализме, но характер их изменится. К ним добавятся идейные и моральные стимулы и собственный пример».

Че вспомнил о многих добровольных трудовых мероприятиях, в которых участвовал он вместе со все большим и большим количеством кубинцев. Они трудились не во имя собственной выгоды, но брали на себя эти тяготы, чтобы внести вклад в строительство нового общества. Кроме того, добровольный труд изменяет самих людей, так как происходит переворот в сознании, совершить который было гораздо труднее, чем свергнуть батистовский режим. Надо было одержать победу над собственной вялостью, собственной недисциплинированностью, над мелкобуржуазным эгоизмом, над теми привычками, которые крестьяне и рабочие унаследовали от старого общества. И он был уверен, что только победа над этим наследием породит новое отношение к труду и только тогда станет невозможным возврат к капитализму. Только тогда социализм будет непобедим.

Он записал:

«Мы, социалисты, свободнее, потому что мы богаче, и богаче потому, что мы свободнее. Мы сознательно жертвуем чем-то, это цена той свободы, за которую мы боремся».

Последнюю фразу он два раза подчеркнул.

Че вернулся из Алжира.

Он сразу же отправился в министерство промышленности. Сегодня ему хотелось побыть одному. Ему нужно было время для себя. Поразмыслить и написать несколько писем.

Че сел за свой письменный стол. Он показался ему совсем чужим. За время долгих поездок он почти позабыл этот кабинет. Он вспоминал о новых впечатлениях. Увиденное в Китае и Мали. Запутанная ситуация в Конго. Переговоры в Египте.

Иной раз он чувствовал себя очень одиноким. Его дети смотрели на него уже почти как на совершенно незнакомого человека. Охранника перед домом они по крайней мере называли дядюшкой. Они знали и любили его, а он был для своих детей почти неизвестной личностью. Но все больше и больше народов преисполнены решимостью вести борьбу за освобождение от империалистического гнета. Он занимал в этой борьбе почетное место. Он должен внести свой вклад. Он делал это по убеждению, но давалось это не всегда легко. Он также тосковал по семье. Его дети тоже имеют право иметь отца.

Долго смотрел он на фотографию своих детей. Затем взял лист бумаги и начал писать необычайно большими буквами:

«Моим детям!

Дорогие Ильдита, Алеидита, Камило, Селия и Эрнесто!

Если вы когда-нибудь и прочтете это письмо, то только потому, что меня не будет среди вас. Вы мало что вспомните обо мне, а малыши меня вообще забудут.

Ваш отец был человеком, который действовал согласно своим взглядам и жил, вне всякого сомнения, согласно своим убеждениям.

Станьте хорошими революционерами. Научитесь многому, чтобы овладеть техникой, которая позволит покорить природу. Запомните, что самое главное в жизни — революция и каждый из нас в отдельности ничего не значит.

И главное — никогда не теряйте способности тонко чувствовать любую несправедливость, где бы на свете она ни совершалась. Это самая прекрасная черта в характере революционера.

До свидания, дорогие дети, надеюсь еще увидеть вас. Обнимаю и нежно целую.

Он отложил письмо в сторону и некоторое время разглядывал его, не читая. Он видел только самый обычный листок бумаги, но с его помощью он сообщил такую важную, может быть последнюю, весть своим детям и Алеиде.

Затем он решил написать письмо Фиделю.

Поскольку он понимал, что может погибнуть, он хотел проститься с кубинским народом, со старыми товарищами и с Фиделем. Он понимал, что частично выполнил свое задание на Кубе. Он официально отказался от своей должности в руководстве партии и вышел в отставку с поста министра. Он отказывался от звания «команданте» и от кубинского гражданства. Теперь он мог продолжать борьбу в другом месте.

Он поблагодарил Фиделя за все, чему научился от него. Поскольку он не оставлял своим детям никакого имущества, он доверял их заботам государства. Он был уверен, что революция гарантирует им жизнь и даст образование.

Он с болью расставался с этой страной, со своей семьей и своими друзьями. Но кто мог лучше понять его, чем Фидель, идеи которого он вновь пытался претворить в жизнь.

Он прошелся взад-вперед по кабинету. В министерстве царила тишина. Не слышно стука пишущих машинок. Не звонит телефон. Уже наступила ночь.

Он откусил кончик у новой сигары. Затем взял новый лист бумаги и написал своим родителям.

«Дорогие мои старики!

Я вновь чувствую пятками ребра моего Россинанта, вновь, облачившись в доспехи, отправляюсь в путь.

Лет десять назад я написал вам другое прощальное письмо. Насколько помню, я сожалел тогда, что из меня не вышло ни хорошего солдата, ни хорошего врача. Второе меня уже не интересует, но солдат из меня получился не такой уже плохой.

В основном с тех пор все осталось по-прежнему, разве что я стал гораздо более сознательным и мой марксизм укоренился во мне. Я считаю, что вооруженная борьба есть единственный выход для народов, борющихся за свое освобождение, и я последователен в своих взглядах. Многие называют меня авантюристом. Это правда. Но только я авантюрист особого рода, один из тех, кто рискует жизнью, чтобы доказать свою правоту.