Брайан Бойд - Владимир Набоков: американские годы

В конце мая Набоков отправился в Нью-Йорк получать награду Национального института искусств и литературы. Полученная тысяча долларов пришлась весьма кстати. Элизабет Бишоп, Брендан Гилл и Рэндал Джаррел тоже получили награды и читали отрывки из своих произведений. На обратном пути Набоков сидел в автобусе рядом с Джаррелом и был поражен тем, что молодой поэт желал говорить не о поэзии, а только о репутации других поэтов 83 83 Дневник 1951, 25 мая; New York Herald Tribune, 20 марта 1951; Appel, Nabokov: A Portait, 12; интервью ББ с Аппелем, апрель 1983. .

2 июня Набоков принял последний экзамен по курсу европейской литературы. Как всегда, он не тратил времени зря, аккуратно перенеся на бумагу «все мелкие движения, накручивание локонов на палец, расчесывание прыщей, блуждающие глаза и т. д., типичные для экзаменов. Когда-нибудь пригодится» 84 84 NWL, 261–262. . Другие преподаватели в Корнеле не принимали экзаменов, оставляя эту работу аспирантам. Никто, кроме Набокова, не требовал, чтобы студенты писали чернилами. Никто, безусловно, не задавал студентам таких вопросов, какие задавал Набоков, но никто и не преподавал как Набоков. И хотя абсолютно все преподаватели Корнеля вздохнули с облегчением, что вот семестр закончился и они могут спокойно заниматься научной работой и творчеством, никто из них, кроме Набокова, не собирался писать ничего, подобного «Лолите».

В июне 1951 года, оглядываясь на свой первый год в Корнеле, Набоков назвал его смертоубийством. Ему не терпелось уехать на запад — ловить бабочек, приходить в себя и работать над «Лолитой». Он жаловался, что никогда прежде не испытывал такого острого желания писать 1 1 Переписка, 67; письмо ВеН к KW, 13 февраля, и письмо ВН к KW, июня 1951, АВН. .

Но перед отъездом из Итаки у Набокова еще были дела. В начале июня у него состоялся нелицеприятный разговор с Мильтоном Коуэном, возглавлявшим отделение современных языков в Корнеле, по поводу Гордона Фэрбэнкса и его незнания русского языка. По итогам этой встречи Набоков составил для себя своего рода меморандум. В те дни, когда сотни университетских преподавателей в Америке теряли работу вследствие политики Маккарти, Набоков подчеркивал опасность преподавания студентам «глупейших ошибок (исторических ляпсусов и представления советской пропаганды как фактов)», каковые он обнаружил в «Хрестоматии по русистике» Фэрбэнкса. Но эти ошибки, добавил он, следствие не столько опрометчивых политических симпатий или простой наивности, сколько того, что профессор Фэрбэнкс «не знает русского языка» 2 2 Дневник, АВН; Gordon H. Fairbanks, Helen E. Shadick, Zulefa Yedigar, A Russian Area Reader for College Classes (New York: Ronald Press, [1951]). . Его жалоба Коуэну не дала никакого эффекта.

В течение года у Набокова не было времени писать для «Нью-Йоркера», в результате возникли сложности с деньгами, тем более что осенью Дмитрий оказался в Гарварде без стипендии. Набокову пришлось занять денег у Романа Гринберга. Он объяснил: «Мне невозможно писать ради денег рассказы — патологический холод сковывает члены, — и совсем другое пленит меня — роман… Если бы ты мне ссудил тысячу, призраки отвязались бы и в плодородной части души все прояснилось бы». Он начал писать «Лолиту», зная, что ее, возможно, не удастся опубликовать, но рассчитывая на корнельскую зарплату и на коммерческий успех автобиографии. Теперь он пожаловался Эдмунду Уилсону, как ему надоело, что его книги «окутаны молчанием, как драгоценные камни ватой. Бурный энтузиазм отдельных читателей, от которых я получаю письма, смехотворно несоизмерим с отсутствием интереса к моим книгам у моих беспомощных и бесполезных издателей… Я весь в deche [74] Долгах (фр.). , испытываю докучные финансовые трудности, не вижу способа развязаться с надоевшей преподавательской работой (к тому же еще и плохо оплачиваемой)» 3 3 Письмо BH к Гринбергу, 9 июня 1951, ColB; NWL, 264. .

Преподавание в Гарварде, по крайней мере, оплачивалось неплохо. В осеннем семестре Джон Финли преподавал Первый гуманитарный курс (Эпический жанр: «Илиада», «Одиссея», «Энеида», «Божественная комедия» и «Потерянный рай»), а в весеннем семестре Гарри Левин читал Второй гуманитарный курс (Роман: «Дон Кихот», «Страдания молодого Вертера», «Холодный дом», «Моби Дик», «Война и мир»). Весной 1952 года Левин был занят. Не сможет ли Набоков заменить его, выбрав произведения на свой вкус? Набоков согласился. В любом случае он будет в Гарварде, будет вести два семинара по русской литературе вместо Карповича, следить за успехами Дмитрия, и лишний доход отнюдь не помешает. Не нравилось ему только то, что Левин настаивал на введении в лекционный курс как минимум одного нового для него романа. Первый гуманитарный курс охватывал более двух тысячелетий от Гомера до Мильтона, и Левин считал, что будет нелепо, если Второй гуманитарный курс ограничится одним лишь девятнадцатым веком. Почему бы Набокову не обратиться к более ранним временам, к «Дон Кихоту»? Набокову не хотелось браться за большую новую книгу, тем более что он не знал испанского, но в конце концов пришлось согласиться 4 4 SL, 120–121, и переписка ВН с Финли и Левином, июнь — ноябрь 1951, АВН. .

Перед отъездом на запад Набоковым предстояло решить очередную житейскую проблему. Большой дом № 802 по Ист-Сенека-стрит, который они снимали с сентября 1948 года, был им не по карману. Предстояло искать новое жилье. Они продали свою скудную мебель, в том числе и пианино, а остальные вещи частично сложили за матовыми стеклянными дверьми кабинета Набокова в Голдвин-Смит-Холле, частично оставили на хранение на складе «Дин оф Итака» 5 5 SL, 121; Liberation, 31 августа 1986; дневник, 2–6 сентября 1951, АВН. . Так они стали кочевниками и с тех пор каждое лето снимали дешевое жилье на западе, а во время учебного года жили в Корнеле — в домах отсутствующих преподавателей.

В конце июня их престарелый «олдсмобиль» отчалил на запад. В законченной еще в 1948 году статье Набоков назвал и описал вид Lycaeides argyrognomon sublivens на основании девяти мужских особей, хранившихся в Музее сравнительной зоологии. В надежде поймать первую самку sublivens и понаблюдать этот вид в природе, он попросил Веру отвезти его в Теллурид, штат Колорадо, где полвека назад были отловлены самцы. Для дождливых дней и послеобеденных часов он взял с собой многочисленные черновики «Лолиты», «романа, который я закончил бы за год, если бы мог полностью сосредоточиться на нем». Дмитрий тем временем отправился в Лос-Анджелес участвовать в общенациональном конкурсе молодых риторов 6 6 Nearctic Members, 513; NWL, 264; интервью ББ с ДН, декабрь 1981. .