Сергей Мавроди - Тюремные дневники, или Письма к жене

Событий никаких. Информации, тем не менее, по-прежнему много.

Причем довольно-таки любопытной. Сегодня, к примеру, много говорили о наркотиках. Как я понял из всего, что я тут за все это время узнал и услышал (не только сегодня, а вообще), наркотики сейчас употребляют практически все, кто хоть как-то связан с тусовками, ночными клубами, шоу-бизнесом, криминальной средой и пр. Скажем, ту же травку — так ее вообще все поголовно курят. (Когда есть, конечно.) Ее, собственно, и за наркотик-то никто не считает. Так, баловство… Как, например, и тот же экстази. На дискотеках и ночных клубах это, судя по всему, вообще нечто вроде обычной выпивки или коктейля. Неотъемлемая, так сказать, часть. Рядовой атрибут. — Иду, смотрю, Солдат у перил стоит и вниз в зал смотрит. «У меня два доллара есть, — говорю, — будешь?..» («Доллар» — это на жаргоне порция экстази.) Он сразу оба принял, прикинь, и на костылях к лестнице попиздил. Он бедро тогда в аварии повредил, в гипсе ходил, с костылями. Я смотрю и думаю: «Как же он спускаться на одной ноге будет и с костылями?» Ни хуя! Смотрю, костыли под мышку, одной рукой за перила схватился и на одной ноге по лестнице прыгает. Как кенгуру! Спустился в зал и давай на одной ноге отплясывать. Я стою у перил, курю, смотрю на него и думаю: «Когда же он, блядь, устанет?

Ну, не пропрыгаешь же долго на одной ноге! Должен же он устать!» Так вот, я пока там стоял, минут пятнадцать, он так и прыгал!.. Кокс (кокаин) — очень благородный наркотик считается. Тоже практически все употребляют. В той или иной степени, конечно. Как ни странно, абсолютно все в один голос говорят, что никакого «мгновенного привыкания» к наркотикам не наступает. Даже от героина. Бросить на начальном этапе сравнительно несложно. Даже и не на начальном. Тот же Юра на воле постоянно травку, винт употреблял — практически ежедневно в больших дозах. (А в Чечне, говорит, вообще все солдаты и офицеры постоянно обкуренные ходят. Поголовно.) Коля одно время «плотно на коксе подвис» — раза два или три даже в больницу с «депрессухой» попадал. (При длительном приеме кокаина развивается тяжелая депрессия, выйти из которой довольно трудно. Надо прежде всего хорошенько выспаться. Проспать несколько суток — а без специальных препаратов это очень сложно. Под коксом спать вообще невозможно!) Так вот, Юра и Коля употребляли на воле наркотики довольно активно, здесь же, в тюрьме, спокойно без них обходятся.

Да, конечно, тут просто взять их негде, но тем не менее никаких видимых неудобств от этого они явно не испытывают. Я же, честно говоря, полагал, что если наркомана лишить наркотиков, то он чуть ли не умрет. Судя по всему, это не совсем так. Ну, по крайней мере, на более-менее ранних стадиях. Как ни удивительно, кокс — любимый наркотик молодых девушек. Причем, как все в один голос говорят, «тормозов у них вообще нет. Сколько есть, столько она и примет.

Никогда не остановится… Дороги такие делают — сантиметров по двадцать. Как она ее вдыхает — вообще непонятно. Как пылесос.

(«Дорога» — это полоска насыпанного порошка кокаина, которую вдыхают носом.)» — Еду в аэропорт с телкой друга встречать, — рассказывает Толя. — Ну, по дороге нюхнули пару раз. Приезжаем, стоим, ждем. А самолет задерживается. Она мне говорит: «Давай еще!» — «Да хватит тебе уже. Десяти минут еще не прошло. У тебя еще этот не дошел!» — «Дай кокаина, я у тебя отсосу!» — «Ну ладно, давай». И вот, пока самолета мы ждали, часа полтора, она все время без перерыва у меня сосала. Как швейная машинка. У меня уже шляпа вся распухла в конце.

Друг когда прилетел, я ему говорю: «Хочешь ее трахнуть?» И пока мы ехали до Москвы, он ее всю дорогу на заднем сиденье шпилил! — Это что, кокаин на женщин так действует? Возбуждающе? — уточняю я. — Да.

Если она примет — все! Ей обязательно трахаться нужно. Или сосать.

Она у тебя час, два сосать будет без перерыва. Заебет просто. А что они под коксом вытворяют — это видеть надо. Вся эта порнуха немецкая на кассетах — это детский сад. Она на стенку готова вбежать и сверху тебе на шляпу упасть. А за дозу дополнительную — вообще все, что угодно, сделает. Она, когда кокс видит, просто полностью над собой контроль теряет. Шторки ей сразу на глаза падают — бац! Все! Никаких моральных преград — ничего… Ты на волю когда выйдешь, если позабавиться захочешь, дай телке кокаина и потом периодически давай еще, чтобы она из этого состояния не выходила. Чтобы ее не отпускало. Она тебе такое устроит! Если телка хоть раз поняла кайф от кокаина — все. С первого раза она может и не понять, но если поняла — все! Ее уже ничем не остановишь. Единственное, что может остановить — отсутствие денег, но тогда она будет пытаться добыть их любыми путями. Будь она кто угодно, хоть жена президента — она за дозу все, что угодно сделает. Я сам был просто поражен тем, что я видел. Но многие, правда, быстро скатываются. Обычный путь: травка — кокс — героин. Героин сначала нюхают, а потом колют. А там уже пиздец. У меня, например, девушка знакомая была. Красивая, молодая совсем, и села на наркотики. Я через год встретил — не узнал. Еду на машине, смотрю — по улице идет. Вроде, знакомая, а вроде, и не она.

Вся худая, черная какая-то… Я останавливаюсь: «Таня, ты?! Что с тобой случилось?» — «Ну, вот так». — «Да ты что-то делай! Ты понимаешь, что так долго не проживешь? Ну, год, два — максимум». — «Я понимаю…» — «Может, тебе надо чего? Помощь какая нужна?» — «Ну, если есть долларов сто — дай». То есть ей вообще ничего уже не надо!

Вот купит дозу на эти сто долларов — и все! Конченый человек. Хочешь помочь — а понимаешь, что помочь-то уже нельзя! Все!.. Я больше всего боялся, чтобы Маше кто-нибудь не дал попробовать кокаина.

(Маша — это Толина подруга.) А она часто тогда в клубы разные ходила. С подругами, там, с друзьями… «Я пойду в клуб». — «Ну, иди». Не скажешь же: «Не ходи», — только хуже будет. А я-то знаю, что это такое, что там за публика. Я раньше уже все это прошел — клубы эти, тусовки… Тогда ведь, в 96–97 годах на коксе все сидели, все слои. От банкиров до квартирных воров. Я ей сразу сказал: «Если хоть раз увижу, хоть один только раз, что ты наркотики принимаешь — все. Можешь даже меня не дожидаться — сразу собирай вещи и уходи. А я это сразу узнаю. Я по глазам человека сразу выкупаю». — А что, можно узнать, что человек наркотики принимает? — заинтересованно переспрашиваю я. — Конечно, по глазам сразу видно. — И что, зрачки расширены? — Да необязательно. Зрачки могут и нормальными быть.

Просто взгляд меняется. При героине взгляд такой застывший, ну и зрачки обычно, как точки. И чешется человек все время. Руку, там, а обычно нос. Даже если и не принимает сейчас, а все равно по привычке кончик носа машинально почесывает время от времени. А при кокаине взгляд такой безумный становится, блуждающий, он ни на чем остановиться не может, шарит вокруг взглядом, как будто весь мир сразу охватить хочет. — А сам ты, почему не подсел? — Ну, я очень много видел, чем это кончается, как люди все теряют. Прямо у меня на глазах. Причем серьезные люди, с серьезными деньгами. У меня был знакомый, он весь Кунцевский рынок запчастей держал. Ну, серьезные же деньги! Живи, чего тебе еще надо? Подсел на кокс. Заметили. Раз сказали, два, три. Бесполезно. — И что? Убрали? — Конечно. Ты же не ребенок. Никто тебя за ручку в больницу не потащит. Ты сам решай.