Михаил Водопьянов - Путь летчика

После долгих бюрократических мытарств Нагурскому удалось весной 1914 года выехать во Францию. Почти месяц продолжалась приемка самолета. Машина явно не соответствовала условиям, гарантированным фирмой. Грузоподъемность самолета в триста килограммов, объявленная фирмой, в действительности оказалась намного меньшей. Скорость самолета также оказалась значительно меньшей по сравнению с рекламируемой. Но выбора у Нагурского не было.

Два месяца потребовалось на то, чтобы принять и доставить самолет из Франции в Россию. Тридцать первого июля судно «Печора» вышло из Александровска на Мурмане, взяв курс на Новую Землю. Пароход достиг берегов Новой Земли и отдал якорь в Крестовой губе. Через два дня ящики с частями самолета были доставлены к становищу Ольгино.

Нагурский вместе с механиком Кузнецовым приступил к сборке самолета. Эта трудоемкая работа проходила на открытом берегу, при скверных метеорологических условиях. Туманы сменялись снежными зарядами, дождями со снегом. Через несколько дней самолет был собран.

Восьмого августа 1914 года Нагурский впервые поднялся в воздух. Это был лишь пробный полет, за которым последовал второй. Целью их была тренировка летчика, проверка самолета в полете и испытание поплавков на взлете и посадке. Затем Нагурский приказал своему механику готовиться к полету для поисков экспедиции Седова. Летчик и механик были снабжены теплой одеждой: куртками, овчинными полушубками, меховыми брюками, двумя парами шерстяных перчаток. Нагурский и Кузнецов имели желтые светофильтры. На борт самолета были взяты моток стального троса, дымовые ракеты для сигнализации, инструменты, запасные части к мотору. Не был забыт и необходимый запас продуктов.

В тот же день самолет Нагурского оторвался от воды Крестовой губы. Предполагалось, что судно экспедиции Седова зимует на западном побережье Новой Земли.

Нагурский должен был произвести разведку от Крестовой губы до острова Панкратьева; там надлежало ему совершить посадку и ожидать парохода, вышедшего вслед за самолетом.

…Хрупкий самолет с семидесятисильным мотором – пресловутой капризной «вертушкой»-летел вдоль дикого, безлюдного берега Новой Земли. Летчик старался обследовать каждую бухту, надеясь обнаружить судно. Ясная солнечная погода у мыса Борисова сменилась пасмурной. Сплошные толщи тумана закрывали поверхность воды, по которой плавали редкие льдины.

Нагурский и Кузнецов до боли в глазах всматривались в море и берега, стараясь ничего не упустить из виду. Местами приходилось лететь чуть ли не вслепую. Отважный пилот в разрывах облаков опускался к береговой черте и после осмотра ее снова набирал высоту.

Как и было намечено перед полетом, Нагурский точно вывел свой самолет к Горбовым островам. Отсюда уже недалеко и до крайней точки полета.

Летчик отметил, что в этих местах «во всех проливах стоял старый, цельный лед». Случись вынужденная посадка, - пилоту и механику грозила бы гибель. Сесть на лед нельзя.

И все же летчик не прервал разведки и не повернул обратно. Он дошел до острова Панкратьева и сделал там круг. В это время на северо-западе показалось солнце. Нагурский решил долететь до островов Баренца и только после этого вернулся на мыс Борисова, где была чистая ото льдов вода.

Самолет Нагурского находился в воздухе четыре часа двадцать минут – продолжительность полета, редкая в те годы даже над сушей в обычных условиях средних широт.

Это был большой подвиг.

С трудом удалось после посадки подойти к высокому скалистому берегу и обойти торчащие из воды острые камни. Летчик и механик, для того чтобы пришвартовать самолет, прыгнули в воду.

И вот они на берегу. Холодный ветер продувает мокрое тело. Нагурский быстро собирает плавник, разжигает костер. Усталые люди засыпают. Но мысль об «Андромеде»-пароходе, который должен притти сюда, прерывает сон летчика. Он вскакивает, поднимается на видное с моря место и начинает пускать в небо дымовые ракеты. Яркие огненные точки изредка озаряют хмурое небо и медленно опускаются к бурному морю. Лишь через пятнадцать часов после посадки у мыса Борисова подошел пароход, с которого были замечены сигналы Нагурского.

Матросы доставили на берег бензин и масло. Летчик получил задание вторично обследовать положение льдов у Горбовых островов. Сведения эти нужны были капитану судна «Андромеда», намеревавшемуся пройти к Заячьему острову для устройства на нем склада провизии.

Начался второй арктический полет. Разведка выяснила, что проливы между островами Берха, Лечухиным и Заячьим забиты сплошным льдом. Пароход там пройти не мог.

Нагурский сел у Архангельской губы, где восемнадцать часов ожидал «Андромеду». На другой день разразился шторм, угрожавший уничтожить самолет. Необходимо было немедленно закрепить машину на стоянке. Несмотря на опасения капитана «Андромеды», Нагурский с четырьмя матросами благополучно добрался до берега на шлюпке. Самолет был спасен.

Двенадцатого августа Нагурский продолжал полеты в надежде обнаружить экспедицию Седова. В этот день он вылетал дважды. Во втором полете на высоте пятисот метров внезапно отказал мотор, но летчик блестяще посадил самолет на открытое море.

Матросы, приехавшие с судна на шлюпках, оказали экипажу помощь. Гидроплан был взят на буксир и доставлен на берег.

Через несколько дней с Земли Франца-Иосифа прибыл пароход «Герта». Капитан «Герты» сообщил, что «Св. Фока» вышел с мыса Флоры в Баренцово море и взял курс на Новую Землю.

Тридцать первого августа Нагурский прилетел в Крестовую губу, где совершил еще два полета. На этом работа экспедиции закончилась.

Совершив в Арктике несколько полетов, Нагурский доказал, что летать там можно. Отважный русский летчик уже в те годы предвидел значение авиации в изучении арктических просторов. Он говорил, что Северный полюс будет завоеван с помощью самолетов. И он не ошибся. Через двадцать три года, в 1937 году, советские летчики на отечественных самолетах доставили на Северный полюс научную экспедицию.

* * *

Победа Октябрьской революции принесла с собой новые, неисчерпаемые возможности систематического изучения и освоения Севера.

В 1918 году В. И. Ленин подписал постановление Советского правительства, по которому ассигновывался 1 миллион рублей на организацию гидрографической экспедиции Северного Ледовитого океана.

Двадцатого апреля 1920 года был создан специальный Комитет Северного морского пути. В марте 1921 года В. И. Ленин подписал декрет об организации Пловучего морского научного института. В этом декрете Ленин дал программу изучения Советской Арктики.

С 1918 года Народный комиссариат по делам национальностей, во главе которого стоял И. В. Сталин, широко развернул работу, направленную на хозяйственный и культурный подъем народов Севера.