Аркадий Белинков - Юрий Тынянов

А вот какую компанию собрал у себя в чумном карантине Грибоедов.

Начинается обыкновенный пир во время чумы.

"Начинается карантинный пир...

Только чумной ветер мог свести их, только Александр Сергеевич мог усадить их рядом.

Полковника Эспехо, дравшегося за испанского Фердинанда, он усадил рядом с унтер-офицером Квартано, который, будучи полковником русской службы, дрался против Фердинанда..."

Здесь поляки, испанцы, русские - изменники, предатели и шпионы.

Говорят они так:

"- Ты бендзешь висял на джеве, як тен Юда... (Ты будешь висеть на дереве, как Иуда.)

- Изменник! Что ты выиграл под флагом Мина?..

- Ты предал польское дело, собака!..

- Ты не поляк, ты татарин, ты предал знамена народовы".

Пир.

На пиру:

Эспехо |

Квартанo | - изменники

Мартиненго |

Карвицкий |

Бутурлин - доносчик.

Мальцов - предатель.

Грибоедов Александр Сергеевич.

"Александр Сергеевич все похаживает по палатке, все усаживает людей за голый стол. Люди пьют и едят, пьют здоровье Александра Сергеевича".

А вот парад и бал.

"Солдаты! Вы имели случай изгладить пятно минутного своего заблуждения и запечатлеть верность свою к законной власти, проливая кровь при первом военном действии!"

Это на параде перед дамами, духовенством, персидскими пленными и перед полками, бунтовавшими на Петровской площади и переведенными за это в Персию, произносит речь генерал Сипягин.

"Солдаты! Сии трофеи! Сии куруры!.."

Это его, Грибоедова, куруры - тридцать миллионов рублей контрибуции. Это из-за них он хитрил, изворачивался в изнуряющей дипломатической войне за разорение Персии, это за них он получил алмазную звезду, четыре тысячи червонцев, статского советника, полномочного министра и этот парад.

"И он никогда не знал, что его куруры привезет человек с лицом цвета сизого, лежалой ветчины... капитан Майборода, предатель, доносчик, который погубил Пестеля, своего благодетеля, который их на виселицу...

- Александру Сергеевичу дурно!.." А на балу "в углу залы стоял, с длинной талией, капитан Майборода.

- Я вот не люблю сего создания века, - сказал генерал и зевнул. - Это роняет, если хотите, гвардию. Ну пусть бы оставили в армии, наградили бы как-нибудь, не то зачем же в гвардию? Это шермицель... (оскорбление, выпад. - А. Б.)

- А в армии можно? - спросил с любопытством Грибоедов.

- В армии можно. Куда ж его деть? - уверенно ответил генерал...

- И в гвардии можно. Теперь... теперь, генерал, можно и в гвардии. И полковником. И... - Он хотел сказать: генералом...

Тут случилось странное перемещение: его превосходительство (Грибоедов. - А. Б.) спрятался за хана и несколько согнулся... близко проходил высокий, стянутый в рюмку пехотный капитан (Майборода. - А. Б.). Лицо его (Майбороды. - А. Б.) было узкое, гладкий пробор напоминал пробор его превосходительства" (Грибоедова.- А. Б.).

Тынянов начинает тему общего дела Грибоедова и Майбороды с внешнего сходства.

Вторая встреча Грибоедова, человека, добившегося куруров, с человеком, привезшим их, обошлась без обморока.

Майборода - герой времени, и встречают его как героя. "Ура!" - кричат солдаты, которым велено в определенное время кричать "Ура!". Тынянов это делает так, как будто они приветствуют героя. Герой - капитан Майборода предатель. Вот как это написано:

"...Тонкий прямой человек, шутовское имя коего произносится шепотом...

- Ура...

...Майборода..."

Это сделано приемом киномонтажа.

И рядом с извивающейся, ползущей изменой топчется в романе тупое бесплодие.

О бесплодии Ю. Н. Тынянов пишет долго, подробно, с отличным знанием литературы предмета и с упоминаниями Геродота, Ксенофонта, Еврипида, Петрония, Апулея и Абеляра.

Начинается тема с того, что сам Грибоедов - евнух. Сказано это обычным для Тынянова способом - через другое, похожее. "Тело Грибоедова... не напоминало зрелого мужа... Такие же были тела у молодых евнухов на Востоке". "...Якуб Маркарян, оскопленный в городе Тебризе... По росту он был не ниже Вазир-Мухтара, по бесстрастному лицу не хуже".

Целая главка и конец главки об измене посвящены бесплодию. Измену и бесплодие Тынянов соединяет таким образом:

"Пустоты, оставляемые в теле государства (изменой.- А. В.), таковы же, как пустоты человека, которому изменили. Оно меняется так же, как и человек от измены".

Дальше идет история евнуха Ходжи-Мирзы-Якуба. Заканчивается главка так: "И Александр Сергеевич Грибоедов, друг изменника Фаддея Булгарина, требовавший немедленной выдачи изменника Самсона, слушал рассказ Ходжи-Мирзы-Якуба". Про Ходжу-Мирзу-Якуба сказано, что он "не был изменником". Если человек случайно не оказывается изменником, то столь исключительное обстоятельство оговаривается специально

"Измен не было, он не предавал Ермолова, не обходил Паскевича. Он был прям, добр, прямой ребенок", - думает о себе Грибоедов.

Все это было бы прекрасно, но оказывается, что все это лишь пьяный бред, кончающийся приличным интеллигентным разговором:

"Он просил прощения за промахи, за свою косую жизнь, за то, что он ловчился...

Прощения за то, что отклонился от первоначального детства. И за свои преступления.

Он не может прийти к ней, как первый встречный, пусть она даст ему угол.

Все, что он нынче делает, все забудется. Пусть она утешит его, скажет, что это правда...

Смолоду бито много, граблено.

Под старость нужно душу спасать".

Это уже не о ком-нибудь, не о Мирзе-Якубе. Это уже о самом себе, о Грибоедове Александре Сергеевиче.

Измена и бесплодие объединены понятием пустоты.

Эти две темы определили трагический и противоречивый образ гениального поэта и незаурядного политического деятеля, человека, которому не поверили, которого боялись и которого отправили умирать в Персию.

Пустота, пустыня... Он выпадает из времени, из пространства, из человеческой памяти. Когда его убьют, на его место продвинут другую фигуру, которая тоже будет называться "Вазир-Мухтар". Убийство окажется жертвой фигуры за более выгодную позицию. Он один. Бесплодие. Он ничего не может и ничего не хочет после себя оставить. Ненапечатанная комедия, незаконченная трагедия, ненаписанные сонаты, неосуществленный проект... Жена, венчаясь с которой он обронил обручальное кольцо, родила прежде времени. Ребенок был мертв.

Все тлен, пустыня и пустота, и его убьют, и ото всего, что называлось "Александр Сергеевич Грибоедов", не останется даже тела. И тела его не нашли бы, если бы не высокий пост того, кого называли "Александр Сергеевич Грибоедов". Этот труп нужен. Русское правительство требует выдачи трупа. И его находят. Так как труп волочили по городу, он лежал в выгребном рву, он обезображен, то узнать его среди других трупов невозможно. И тогда человек, отрывающий трупы, сказал: