Ярослав Тинченко - Белая гвардия Михаила Булгакова

Павел Петрович Скоропадский, не смотря на свои симпатии, все же искал сближения с украинскими общественно-политическими кругами левого толка. Большое значение он придавал и сотрудничеству с Петлюрой, великолепно понимая, что поддержка последнего может быть гарантией политической стабильности. Скоропадский и Петлюра имели прямой телефон, которым не редко пользовались. Часто Петлюра мог обратиться напрямую к гетману с мало важной проблемой поучительного характера. Вот что вспоминал один из помощников Петлюры, Василий Бень (перевод с украинского): "…к гетману <���Петлюра> ходил сам, а очень часто решал проблемы по телефону. Один раз я был свидетелем такого разговора: Пан гетман? Ту Симон Васильевич. Доброго здоровья. Извините, пан гетман, что вас беспокою, но дело, по поводу которого с вами хочу говорить, неотложное. Сейчас у меня в бюро делегация. Она привезла с собой женщину, допрошенную вашими карательными экспедициями. Все тело в крови и синяках… За что? За то, что из панского леса принесла вязку дров. А нужно вам, пан гетман, знать, что это вдова, с малолетними детьми. Прошу немедленно устроить разбирательство, виновных наказать, а… Это не поучение, только замечание, что ваши офицеры, украинское войско, хуже татар относятся с украинским населением. Такой обиды и надругательства народ не потерпит.

На это был ответ, что гетман немедленно устроит разбирательство и виновных накажет. Должен сказать, что гетман П. Скоропадский к замечаниям со стороны общественности относился серьезно. Как в предыдущем, так и в других случаях приказывал устраивать следствие, а виновных наказывал".

Таким образом, Симон Петлюра имел возможность в любой момент даже по мелочам беспокоить Скоропадского, и делать ему, главе государства, замечания. Впрочем, это не избавило Павла Скоропадского от угрозы со стороны Петлюры, который лез в любые проблемы и вопросы государственного характера. Симон Петлюра выказывал свое неудовольствие не только гетману лично, но и не скрывал своего взгляда на правление Скоропадского и перед широкой общественностью. А поводов для недовольства хватало.

Павел Петрович Скоропадский вынужден был неукоснительно исполнять Брестский мирный договор Центральной Рады относительно поставок в страны Четверного союза продовольствия. Чтобы выполнять этот договор, Скоропадскому пришлось прибегнуть к услугам специальных отрядов, изымавших у крестьян продовольствие насильно. Естественно, это вызвало широкую волну неудовольствия и восстаний в селах. Скоропадский изгнал из своей кадровой армии офицеров с образованием военного времени, окончивших ускоренные офицерские курсы школ прапорщиков. В подавляющем большинстве эти люди были представителями сельской интеллигенции: учителями, врачами, выпускниками семинарий и уездных училищ. Именно они в 1917 году начали украинизацию российской армии, они же составляли костяк полков Центральной Рады. Отказываясь от услуг этих офицеров, Скоропадский автоматически отказывался от создания национальной армии. Точно так же гетман отвернулся и от многих украинских деятелей, вынесенных на поверхность волной революции, но являвшихся слишком молодыми, чтобы считаться "специалистами". Таким образом, Павел Скоропадский лишал себя поддержки со стороны тех, кто возрождал украинскую государственность. Озлоблял гетман своими действиями и галичан — сечевых стрельцов — ударную силу Украинской революции. И хоть командир сечевиков Евгений Коновалец (булгаковский полковник Торопец) добился у Скоропадского разрешения возродить полк Сечевых Стрельцов, это не изменило ситуации. Петлюра все более активно критиковал гетманскую политику, что вынудило Скоропадского отдать приказ о его аресте.

Постепенно ситуация на Украине становилась угрожающей, и даже обычные обыватели подсознательно понимали это. Вот что писал в своей "Белой гвардии" Михаил Булгаков: "Были десятки тысяч людей, вернувшихся с войны и умеющих стрелять…

— А выучили сами же офицеры по приказанию начальства!

Сотни тысяч винтовок, закопанных в землю, упрятанных в клунях и каморах и не сданных, несмотря на скорые на руку военно-полевые немецкие суды, порки шомполами и стрельбу шрапнелями, миллионы патронов в той же земле, и трехдюймовые орудия в каждой пятой деревне, и пулеметы в каждой второй, во всяком городишке склады снарядов, цейхгаузы с шинелями и папахами.

И в этих же городишках народные учителя, фельдшера, однодворцы, украинские семинаристы, волею судеб ставшие прапорщиками, здоровенные сыны пчеловодов, штабс-капитаны с украинскими фамилиями… все говорят на украинском языке, все любят Украину волшебную, воображаемую, без панов, без офицеров-москалей, — и тысячи бывших пленных украинцев, вернувшихся из Галиции.

Это в довесок к десяткам тысяч мужиков?.. О-го-го!".

9 ноября 1918 года в Германии началась революция, а уже 11 ноября немцы вынуждены были подписать Версальский мир, которым они признавали свое поражение в Первой мировой войне. Немецкие войска, уже наполовину разваленные под воздействием социалистической агитации, возвращались с Украины на родину. Гетман Скоропадский остался один. Он спешно пытался найти точку опоры: решился на проект создания земельной реформы, объявил мобилизацию, стал создавать офицерские дружины, еще раньше разрешил из галичан и наиболее "националистически" настроенных военных создать особые украинские части, пытался задобрить пророссийски настроенные круги населения, для чего издал универсал про воссоединение с будущей возрожденной белой Россией. Но этим Скоропадский еще больше подливал масла в огонь. Восстание было неминуемо. Гетман пошел на крайний шаг, и под давлением немцев выпустил из тюрьмы Петлюру, но этим только ускорил свое падение.

13 ноября 1918 года в Киеве состоялось нелегальное собрание членов Украинского национального союза, объединявшего приверженцев Украинской Народной Республики. На этом собрании было решено организовать новое украинское правительство — Директорию — способную поднять восстание против Скоропадского. Главой Директории стал бывший премьер-министр Центральной Рады, известный украинский писатель Владимир Винниченко. Кроме него в Директорию входило еще четыре человека. В том числе — и Петлюра, которого избрали заочно. 15 ноября Директория переехала в Белую Церковь, где располагался отряд Сечевых Стрельцов полковника Коновальца, возрожденный по разрешению гетмана незадолго до этого. В этот день по всей Украине Директория объявила о начале восстания. На ее зов откликнулось большинство более-менее укомплектованных воинских частей, существовавших еще со времен Центральной Рады. На Харьковщине к восставшим присоединился полковник Болбочан (булгаковский Болботун) со своей Запорожской дивизией, на Черниговщине на помощь Директории пришла Серожупанная дивизия, на Подолье на сторону УНР перешел командующий 2- м гетманским кадровым корпусом генерал Ерошевич, на Киевщине восстали Черноморский и Сечевой полки. Вокруг этого костяка быстро собирались народные массы, готовые идти против Скоропадского и уезжавших немцев. Всего за неделю войска Директории полностью овладели положением на Украине. Свергнуть гетмана им не давали лишь немцы, которые выторговали у Директории право покинуть Украину с миром. Но это только ненадолго оттянуло падение Скоропадского.