Давыд Гай - Небесное притяжение

Если же говорить о более далекой перспективе, то развитие ракетного транспорта, видимо, будет связано не столько со спасением стартовых ступеней, сколько с переходом к использованию пилотируемых гиперзвуковых аппаратов-«разгонщиков». Похожие на огромный самолет, эти аппараты будут доставлять «чисто» ракетные корабли к границам земной атмосферы и затем возвращаться на аэродром. Воздушно-реактивные двигатели такого гиперзвукового «разгонщика» будут расходовать значительно меньше топлива, чем двигатели ракетные. Следовательно, создается возможность увеличить грузоподъемность ракетного корабля или, наоборот, уменьшить его размеры, вес и стоимость.

Все это, конечно, лишь отдельные фрагменты широкой картины поисков и исследований, касающихся будущего ракетного транспорта, а тем более транспорта вообще».

Владимир Михайлович мечтает о полетах пассажирских лайнеров со скоростью, в несколько раз превышающей звуковую.

«Что вы скажете, если вам предложат совершить путешествие по воздуху из Москвы во Владивосток, ну, скажем, за один час?

…Тяжелый самолет-носитель поднимется в воздух, неся на себе планирующий ракетоплан. Двигатели носителя выведут спаренные машины на высоту порядка 30 километров и разгонят до скорости, в 4–5 раз больше звуковой. Пилот ракетоплана включит ракетные ускорители, и, соскользнув с платформы носителя, крылатый «пассажир» уйдет ввысь. Лишь на несколько минут полета хватит топлива в баках ракетоплана, но за это время он успеет взобраться километров на 60 и разогнаться до скорости в 10–12 тысяч километров в час. А дальше — планирующий полет. Используя запас кинетической энергии и подъемную силу крыльев, ракетоплан достигнет места назначения и совершит посадку. Это, конечно, ориентировочный план дальнего полета».

Что это — смелая фантазия? Ничуть, вполне реальный проект. Пусть он будет реализован не сегодня, а завтра — но это будет непременно.

Летом 1967 года Мясищев получает новое назначение и оставляет ЦАГИ. Сделанное им в институте трудно переоценить. Слово — крупным ученым, коллегам Владимира Михайловича по ЦАГИ.

Академик А. И. Макаревский:

«Под его руководством в ЦАГИ были разверпуты работы по комплексному исследованию оптимальных компоновок перспективных самолетов».

Академик В. В. Струминский:

«В течение семи лет, возглавляя головной научный институт авиационной промышленности — ЦАГИ, В.М. Мясищев много усилий приложил для развития экспериментальной базы института, настойчиво проводил реконструкцию и обновление испытательного оборудования. Созданные им новые научные подразделения во многом способствовали скорейшему внедрению результатов исследований в компоновку проектируемых самолетов…»

Хочется сказать и еще об одном направлении деятельности Мясищева. Всю жизнь его привлекали проблемы унификации и стандартизации. Именно в решении их он видел огромный резерв, скрытые возможности, позволяющие авиационной промышленности шагнуть еще дальше. Вместе с Г.Н. Назаровым он ездил в Англию, где знакомился с постановкой работы по унификации и стандартизации. Спустя несколько лет Владимир Михайлович снова оказывается за границей, на сей раз в Индии. Сюда он приехал с иной целью. Он возглавляет делегацию специалистов, которая оказывает помощь индийским коллегам в научных исследованиях.

4 декабря 1968 года в Кремлевском Дворце съездов новый начальник ЦАГИ, член-корреспондент Академии наук СССР (ныне академик) Г.П. Свищев выступил с докладом на торжественном заседании по случаю пятидесятилетия института. Он охарактеризовал проблемы, которые решал коллектив на всех этапах существования ЦАГИ, включая и шестидесятые годы.

«Теоретические и экспериментальные исследования в области аэродинамики, динамики, аэроупругости… обеспечили успешную разработку новых компоновок сверхзвуковых самолетов, — сказал Г.П. Свищев. — Небольшое волновое сопротивление и приемлемое протекание всех аэродинамических характеристик при сверхзвуковых скоростях достигалось применением весьма тонких треугольных крыльев и крыльев очень большой стреловидности.

…Космическая техника и перспективы дальнейшего развития авиации связаны с областью гиперзвуковых скоростей. Эта интенсивно развивающаяся область механики за последнее десятилетие получила значительное продвижение в исследованиях ЦАГИ…

Важную роль сыграло сооружение аэродинамических труб и установок с высокими числами М и большими тепловыми потоками, и существенные теоретические результаты были получены в изучении движения разреженных газов, а также ионизированного газа в электрических и магнитных полях.

За последние годы были получены новые результаты в решении многих задач динамики полета, в изучении оптимальных траекторий летательных аппаратов различного назначения…

Необходимо отметить метод работы ЦАГИ. В нем наиболее характерно сочетание в необходимой мере теоретических и экспериментальных исследований с практикой создания техники и перспективами ее развития…»

Посильную лепту в развитие этого метода внес и В.М. Мясищев.

Владимир Михайлович покидал ЦАГИ с сознанием выполненного долга. Все его помыслы были связаны с самым ему дорогим — с практическим созданием летательных аппаратов, устремленных в завтра.

На пороге своего шестидесятипятилетия Владимир Михайлович вернулся к конструкторской деятельности. Он возглавил оперяющуюся организацию, чье название начиналось со столь близкого ему слова — «экспериментальный»…

Жизнь совершила очередной виток по спирали, одновременно напомнив о той прекрасной поре, когда, полный сил и дерзких замыслов, Мясищев получил у Туполева первую руководящую должность — должность начальника бригады экспериментальных самолетов. Как давно это было, сколько лет прошумело с того времени! Владимир Михайлович словно бы возвращался к истокам — умудренный опытом, переживший победы и разочарования, взлеты и падения, весь в не видных глазу шрамах и вновь готовый к борьбе.

И символом обновления, гонящего прочь усталость и душевный покой, продлевающего творческую молодость, звучало название его теперешней фирмы.

Новая организация получила территорию бывшей мясищевской летно-испытательной и доводочной базы — ЛИиДБ. У руля ее стоял Михаил Владимирович Гусаров, один из ветеранов-мясищевцев.

В 1951 году, попав в распоряжение главного конструктора, Гусаров начал с… рисования каких-то квадратиков. Делал он это, казалось, безо всякого энтузиазма, в душе считая: его знания используют не по назначению. А квадратики-то оказались непростыми. Они послужили основой оригинальной, впервые примененной в отечественной практике структуры ОКБ. Напомню: в своей организации Мясищев создал несколько конструкторских бюро, наделив их большими правами. Так вот, М.В. Гусаров вместе с Я.И. Зелкиндом и несколькими коллегами помогал Главному «сочинять» необычную структуру организации. Постепенно дело это увлекло Михаила Владимировича, он понял его смысл и значение и уже не считал себя обойденным интересной работой.