Котэ Махарадзе - Репортаж без микрофона

Футбольная мудрость Беарзота принесла желаемые плоды. Он смело перестроил игру итальянской сборной: от сугубо оборонительной системы «катеначчио» резко перевел ее на четко организованный атакующий футбол. И это невзирая на то, что большинство итальянских клубов по сей день прибегает к «катеначчио» как к мощному футбольному оружию! Шесть лет на Беарзота яростно нападала итальянская спортивная пресса. У себя на родине он превратился в одиозную фигуру. Его смещения требовали раньше, и потребовали к тому же довольно категорично, во время чемпионата. Его обвиняли во всех грехах — от недостойного образа жизни до подрывания национального престижа… Однако Беарзот не отходил от своих убеждений и выстоял…

На него обрушивались все немилости беспощадной фортуны: из-за полученной травмы главный организатор атак, лучший диспетчер команды Антониони не смог играть в финальном матче со сборной Германии; по той же причине уже на четвертой минуте покидает поле Грациани; не использовал пенальти Кабрини; Фёрстер уверенно выключил из игры Росси. Словом, заработала беспощадная, холодная машина команды ФРГ.

На протяжении восьмидесяти девяти минут сковывал маневры Росси корректный Фёрстер. Всего на три секунды удалось вырваться Росси. Может, и того меньше, но их оказалось достаточно, чтобы забить столь желанный гол. Конти, игравший как бы в тени (из-за сияния звезды Росси), смело взял на себя и функции Антониони. Он сделал гораздо больше, чем, казалось бы, мог сделать.

Конти стал основным столпом итальянцев. В отличие от «поединков» с Марадоной, ничего лишнего не позволил себе Джентиле в борьбе с Литбарски, как бы подчеркивая свою нынешнюю футбольную корректность.

Часто, к сожалению, мы воспринимаем 30-летнего футболиста как ветерана. Но кто знает, стали бы итальянцы чемпионами мира, если бы на последних секундах матча, во время тотальной атаки бразильцев, не взял бы сорокалетний Дино Дзофф в левом нижнем от себя углу «мертвый» мяч?! Честь и хвала чемпиону! Возможно, он не был сильнее всех, но победил уверенно.

…Как трудно после этих излияний переходить к разговору о нашей сборной! И я пытаюсь отыскать тот мост, который перебросил бы меня на этот берег. И ни кто иной, как Энцо Беарзот, помог мне в этом.

В одной из испанских газет во время чемпионата мира было опубликовано интервью с Беарзотом. Тогда он еще не являлся тренером трехкратных чемпионов мира. На вопрос, как он оценивает тактику тренеров сборной СССР в матче со сборной Польши, Беарзот ответил: «О тактике вряд ли придется говорить. Вероятнее всего, тренер [3] Читай — тренеры, ибо, как известно, их было пять вместо одного: три главных и два рядовых — Примеч. автора. сборной команды Советского Союза не знал формулу ФИФА и правила проведения чемпионата и думал, что ничья устраивает его команду»…

Убийственный ответ, удивительно верная оценка факта: команде нужна только победа, а она избирает оборонительную тактику!

Далее, в газете «Эль Пайс» читаем: «Из участвующих в финале двадцати четырех команд двадцать три играли в атакующий футбол. Даже сборная Сальвадора не прибегала к оборонительным баррикадам, проигрывая венграм со счетом 1:8; 1:9 и 1:10! И только русские продемонстрировали оборонительный вариант средневековых времен».

Трудно было, прочитав эти строки, сохранить хладнокровие — не потому, что это было напечатано в солидной газете, а потому, что это была правда.

Позже, когда хваленая сборная Испании, не оправдав возложенные на нее надежды, бесславно завершила чемпионат, я встретился с автором статьи и сказал ему: «Вы смело сравнили наш футбол со средневековым. Но раз так, то ваша сборная играла в футбол каменного века». Себя-то этим выпадом я немножко успокоил, но все же не мог — выбросить из головы одну мысль: он же написал правду! Ну, или почти правду…

Куда девалась удаль, с которой наша сборная проводила осенние матчи 1981 года, легко проскользнув мимо опасных рифов европейской подгруппы? Куда исчезла команда, которая в первом тайме первого матча с бразильцами первой поставила под вопрос реальную силу бразильцев в дни испанского чемпионата? А ведь после этого матча нашу сборную все единогласно называли в числе фаворитов! После первых матчей в группе Дасаев, Чивадзе, Шенгелия, Блохин были введены в символическую сборную мира многими журналами и газетами, в том числе упомянутым мной аргентинским «Эль Графико». Много вариантов символических сборных предлагают спортивные газеты и журналы по ходу чемпионата, и не было ни одного, куда бы не попал кто-либо из наших, футболистов. Но после окончания чемпионата фамилии наших футболистов исчезли из списков идеальных сборных. Лишь кое-где появлялось фото Дасаева.

После первой же игры нашей команды на турнире многие из зарубежных коллег убеждали меня, что это мог бы быть матч Давида Кипиани, а после закрытия все в один голос заговорили о том, что весь чемпионат должен был стать чемпионатом Кипиани. И печально было думать о том, какую возможность продемонстрировать свой футбольный талант потерял Давид! Или же его лишили этого?.. Но об этом мы порассуждаем в следующей части книги. С ноября до июня руководители нашей сборной умудрились довести хорошую команду до уровня ниже среднего. Неоправданная система подготовки команды (половину времени в своих клубах, половину — в сборной), а вместо повышения спортивной кондиции — коммерческие поездки: несколько дней в Греции, дважды в Испании и восемь дней в Аргентине, за океаном. Игры сменялись тренировками. Самое главное — состояние постоянной напряженности. Приходит телеграмма за телеграммой: приглашают Шенгелия, Сулаквелидзе, Чивадзе, Дараселия, Кипиани быть в Москве такого-то числа. В списке нет Гуцаева… Следующее послание: Чивадзе, Шенгелия, Сулаквелидзе, Гуцаев. В списке нет ни Кипиани, ни Дараселия. Затем вновь происходят перетасовки, и в следующей телеграмме сообщается, что в сборную входят все, плюс Хизанишвили… И так без конца. Пожалуй, не было ни одного футболиста, уверенного в прочности своих позиций в сборной.

Не знаю, известен ли любителям футбола тот факт, что Леонид Буряк, который после тяжелой травмы только 8 сентября, за неделю до чемпионата, встал в строй и все-таки был включен в сборную, был оставлен в Москве до 20 июня (чемпионат, как известно, начался 13 июня) для подготовки по индивидуальному плану. Что должен был делать киевлянин Буряк один в Москве, с кем и где должен был готовиться? Почему не отправили его в Испанию неделей раньше, чтобы вместе с коллективом жить, тренироваться? Верили в его чудодейственное выздоровление? Нет, наоборот, всем было известно, что Буряк еще долго не сможет встать в строй (это подтвердилось в дальнейшем). Тогда зачем надо было брать в Испанию Хидиятуллина, который накануне получил тяжелейшую травму?