Куртис Кейт - Антуан де Сент-Экзюпери. Небесная птица с земной судьбой

Вечер, подобный этому в Перпиньяне, – продолжал он, – тянется бесконечно. Я здесь никого не знаю и не хочу никого знать… Эти люди, кажется, спокойно варятся в своем соку, как в сотейнике, поставленном на медленный огонь, и так до конца своих дней. В чем смысл их жизни и где он? Двое знакомых пришли повидаться со мной сегодня: молодая, но уже остепенившаяся пара, счастливая, я предполагаю, но, как показалось мне, немного протухшая. Ты знаешь – некое оскорбительное высокомерие людей, которые чересчур уверены в себе и своем положении. Незначительные бессмысленные вспышки, которые не ведут ни к чему. Та необоснованная затаенная ожесточенность, которая прячется на дне счастья. После того как они уехали, я облегченно вздохнул, и все же я любил их, но существует мир, который я ненавижу. Ведь правда же есть люди, напоминающие морской ветер?»

В дополнение к комарам, пожиравшим их ежедневно, а еще больше по ночам, в Сен-Лоран-де-ла-Саланке имелись и другие несчастья. В небольшой деревне Ле-Баркаре они нашли ресторан с очаровательным названием «Поющий омар». Его владелец, человек с любопытным каталонским именем Гот, приобрел монополию на закупку омаров в области, опрометчиво согласившись покупать всех омаров, которые местные рыбаки смогут принести ему, независимо от размера улова. Сент-Экс и его сослуживцы, таким образом, оказались заложниками его меню, состоявшего из омаров по-американски, по-каталонски, по-провансальски, под майонезом, омаров больших и маленьких, жирных и тощих, любой формы и в самом разнообразном обрамлении, пока вид еще одного ракообразного не становился достаточным, чтобы заставить их животы вздрагивать.

Немного позже они нашли убежище от слишком пронзительного наступления комаров в почти пустой гостинице на берегу, под названием «Лидо» («Бассейн на открытом воздухе»), которую оптимистически настроенный колонист воздвиг посреди этой песчаной пустыни, поверив, что французские семьи, возвращающиеся из колоний, станут останавливаться здесь на несколько дней, чтобы постепенно «акклиматизироваться» в менее тропических условиях своей родины. Гостиница была блаженно пуста от клиентов; но самое главное – там полностью отсутствовали летающие существа, охотящиеся на них ночью. Кому-то пришла в голову блестящая идея установить позади гостиницы мощную лампу с вентилятором, который засасывал постоянный поток фруктовых мушек, комаров, ос, моли, бабочек, блох, стрекоз и конечно же комаров, привлеченных неотразимой колбой электрической лампы. Дань, собираемая этим светящимся пылесосом, была настолько велика, что на расстоянии нескольких сотен ярдов вокруг не осталось ни единого комара, и никто не беспокоил счастливых клиентов, имевших возможность спокойно спать всю ночь с открытыми окнами.

За несколько дней до Рождества Сент-Экзюпери получил распоряжение отогнать одномоторный гидросамолет «Лате-29» на военно-морскую базу Сент-Рафаэль, где ему предстояло провести несколько месяцев скрупулезных испытаний техниками французского флота. В восторге от перспективы сменить застойное болото Саланк на восхитительный залив Сент-Рафаэль (от которого рукой подать до дома его сестры Габриэллы в Агее), Антуан сообщил об этом Консуэле в Париж, и номер на двоих был зарезервирован для них в отеле «Континенталь».

21 декабря Сент-Экзюпери поднялся в воздух из Ла-Саланка с тремя пассажирами на борту. Военно-морской лейтенант по имени Батай разместился прямо перед ним, а техник по имени Мейер, присланный из Парижа, сел за его спиной. Четвертый член экипажа, Жильбер Верже, испытатель-бортмеханик, устроился еще дальше в люльке стрелка, проделанной в фюзеляже посередине между носом и хвостом. Полет проходил без приключений, и все шло гладко, пока они не начали снижаться, готовясь приводниться в заливе Сент-Рафаэль. Со своего места Верже мог видеть, что фюзеляж продолжает оставаться в горизонтальном положениии и хвост все задран, хотя они уже собирались опуститься на воду. Повторялась ошибка, хотя Верже и не знал этого, совершенная Джуби в Бресте вместе с его другом Лионелем Шассеном. Но тогда они пытались взлететь, и все, чем они рисковали, было окунуться в брызги вспенившейся волны, теперь же они приземлялись. Забыл ли Сент-Экс, по своей рассеянности, что он летел над морем на гидросамолете и что хвост следовало опустить? Никто в любом случае не имел времени задать себе этот вопрос, ибо, как только плавники коснулись поверхности моря, вода вспенилась над поплавками и резко затормозила движение. Нос погрузился вниз, хвост задрался вверх и по инерции описывал головокружительный полукруг прямо над головой пилота, пока гидросамолет, задрожав, не замер на брюхе. Лейтенант Батай, к счастью, не потрудился закрепить свой привязной ремень, выплыл прямо через открытую панель окна в верхней части полимерного покрытия крышки кабины. Мейер, сидевший сзади, ударился и оказался вверх тормашками, окруженный бульканьем прибывающей воды, в то время как Сент-Экзюпери, державший штурвал, был так ошеломлен, что потребовалось несколько секунд, прежде чем он осознал происшедшее. Верже, опасаясь самого худшего, сгруппировался перед ударом, а затем, ни секунды не колеблясь, пронырнул головой через отверстие для пулемета в плексигласовой башенке, через которую вода уже заливалась в фюзеляж.

Пока спасательный катер выходил из дока, Верже и Батай плавали вокруг гидросамолета, который медленно выравнивался. Добравшись до двери, Верже обнаружил, что она закрыта, причем уровень воды внутри стабильно повышался. Он с отчаянным усилием потянул ее и наконец сумел приоткрыть ее на дюйм или два; затем, втискивая ногу в образовавшуюся щель, он поднатужился изо всех сил и наконец открыл. Внутри Мейер, не умевший плавать, уже наглотался достаточно воды, но через мгновение его подхватили Верже и Батай.

Но где же в это время находился Сент-Экс? Произошедшее так поразило его, что вместо того, чтобы последовать примеру Батая и поднырнуть через открытую панель кабины, расположенную теперь под ним и через которую захлестывала темно-зеленая вода, он нащупал путь назад к хвосту, где и оказался наконец в своего рода воздушном кармане, и все еще мог дышать над поднимающейся водой, которой он также наглотался вдоволь. Ощущение, что он неожиданно оказался в своего рода подводном колоколе, придало ему такой приятной уверенности, этому любителю русалок и морской жизни, что он едва не поддался вероломному наваждению. Но тут он заметил едва заметную заплатку света дальше вдоль затопляемого фюзеляжа. Свет проникал из двери, которую Верже сумел открыть. Сент-Экс, подумавший на мгновение, будто его последний час пробил, глубоко вздохнул и, погрузившись обратно в воду, нащупал путь вдоль фюзеляжа до двери и выплыл через нее, всплыв, как пузырь, на поверхность. Его три компаньона, подобранные спасательным катером, уже собирались посчитать его безнадежно пропавшим, когда он внезапно всплыл на поверхность, судорожно дыша и молотя руками.