Лесли Марчанд - Лорд Байрон. Заложник страсти

Леди Фрэнсис Уэбстер просила уничтожить ее письма Байрону. Но Хобхаус, чтобы возместить ущерб от уничтожения мемуаров, не стал ни уничтожать, ни возвращать письма дюжины женщин, жаждавших вернуть свидетельства своего давнего увлечения. Решительно противостоя натискам многочисленных биографий и воспоминаний о Байроне, включая воспоминания Мура, Хобхаус столь же верно продолжал хранить письма и бумаги Байрона, в то время как Мур, который прежде один выступал за сохранение мемуаров, напечатал в своей книге о жизни Байрона только избранные места из его писем, а остальные либо уничтожил, либо предоставил это дело своему редактору, поскольку все письма исчезли.

В течение всей своей долгой жизни Хобхаус считал себя самым близким другом Байрона и защитником его репутации. Он оспаривал утверждения Далласа и Медвина и других биографов и не давал в руки Муру писем и других документов, потому что Меррей предоставил Муру право написать официальную биографию Байрона. Позднее Хобхаус женился на леди Джулии Хей и от радикализма, которым увлекался в юности, обратился к тихой респектабельной жизни. Он участвовал в общественных и политических делах, был в разные годы членом кабинета министров и в 1851 году получил от королевы Виктории звание пэра, как барон Браутон де Гиффорд [40].

Томас Мур компенсировал утрату мемуаров изданием «Писем и дневников лорда Байрона с замечаниями о его жизни» (1830), которые, несмотря на вольные и невольные пропуски, рисовали панорамную картину характера и личности Байрона намного шире, чем это удавалось биографам до Мура. Главное достоинство работы заключается в том, что автор не искажает слов Байрона в его самых интересных письмах к Муру, Меррею и в его дневниках.

Пьетро Гамба, сопроводив останки Байрона в Лондон, написал и опубликовал свое «Повествование» о последних днях Байрона, а затем, по-прежнему будучи изгнанным из своей родной Романьи, вернулся в Грецию. Он умер от тифа в 1827 году на перешейке Метана и был похоронен в крепости Диамантопулос, впоследствии уничтоженной. От одного из самых пылких почитателей Байрона остались только его книга и несколько писем.

Джон Меррей, кроме издания «Жизни Байрона» Мура, продолжал издавать произведения Байрона, выкупая авторские права, и оставался всю жизнь верным почитателем поэта, как и все его потомки. Современный глава издательства, мистер Джон Грей Меррей, по-прежнему трудится на Элбемарл-стрит, 50, и владеет огромной коллекцией рукописей, писем и памятных вещей поэта.

Слуга Байрона, Флетчер, который счел ежегодную выплату, предоставленную ему Хэнсоном и Хоюхаусом, недостаточной, вместе с Легой Замбелли основал макаронную фабрику. Когда в 1835 году дело прогорело, он обратился к Хобхаусу за помощью. Флетчер часто посылал подобные просьбы Августе Ли, а иногда и Меррею. Позднее сын Флетчера женился на дочери Замбелли. Тита Фалсиери некоторое время служил у Бенджамина Дизраэли, который в юности был искренним почитателем Байрона.

Лукас Халандрицанос, любимец Байрона, причинивший ему в последние месяцы жизни столько душевных страданий, после смерти своего покровителя не приобрел счастья, несмотря на все благодеяния Байрона, сделанные во время роковой болезни. Лукас также умер молодым, вероятно не успев получить обещанных денег, потому что его сестры в 1832 году обратились за помощью к дочери Байрона, надеясь, что дочь поэта «поможет нашему горю». Они говорили о щедрости Байрона ко всем угнетенным грекам: «Среди них был один из наших братьев по имени Лукас, которого очень любил незабвенный лорд Байрон, но который умер в разгар войны, не успев воспользоваться благами, подготовленными для него…»

Трелони после безуспешных попыток передать своему любимцу Одиссею деньги и оружие греческого комитета, которые получил Байрон, вернулся на службу к этому вождю. Он то пытался поразить свет своим близким знакомством с Байроном, то выражал свое превосходство над поэтом. Он напыщенно писал Мэри Шелли: «…я опять, милая Мэри, в своей родной стихии и занимаю не последнее место в Греции… Но мне больно при мысли о том, что я потерял моего дорогого друга лорда Байрона, поскольку я по-прежнему называю его так, несмотря на все его недостатки, вы знаете, что я любил его». Но свое письмо Трелони завершал следующими словами: «Я больше не безвестный человек, а греческий вождь, который может и хочет защитить вас…»

Однако несколько месяцев спустя, когда слава Байрона в Греции еще больше окрепла, Трелони вновь написал: «Хорошо, если бы он (Байрон. – Л.М. ) прожил дольше и увидел, как я возвысился над ним, как восторжествовал над его низким духом». Джозеф Северн, друг Китса, который видел Трелони в Риме в 1823 году, называл его «шакалом лорда Байрона».

Трелони женился на сестре Одиссея и, когда положение в стране обострилось, бежал в секретный грот своего повелителя в горе Парнас. Там в него выстрелил предатель, но через продолжительное время Трелони обнаружили и спасли англичане, после чего он вернулся в Англию, где прожил до глубокой старости, окруженный славой своих подвигов и в ореоле великих имен поэтов и героев греческой революции. В своих «Воспоминаниях» он воспевал Шелли и себя за счет Байрона и описал немало забавных случаев с обоими, которые часто цитировали другие биографы, не удосуживаясь оценить их трезво. Трелони умер в 1881 году в возрасте восьмидесяти девяти лет – долгожитель среди романтиков.

Августа Ли унаследовала состояние Байрона (большая его часть, шестьдесят тысяч фунтов, согласно брачному договору, отошла к леди Байрон по условиям развода), но постоянно испытывала финансовые трудности из-за своей расточительности и пристрастия супруга к азартным играм. Несмотря на безжалостные попытки леди Байрон заставить Августу раскаяться, она продолжала лелеять добрые воспоминания о своем милом брате. Иногда она подделывала его подпись для восхищенных друзей, но не могла заставить себя расстаться с его письмами. Наконец она поссорилась с Аннабеллой, но не из-за Байрона, а из-за денег. Безжалостная «доброта» леди Байрон распространялась и на ее попытки подружиться с дочерью Августы, Медорой, которую она убеждала поверить в то, что Байрон ее отец. Медора родила двоих детей мужу своей сестры, Генри Треваньону, и уехала во Францию, вышла замуж за француза и создала семью, которая гордилась родством со знаменитым поэтом. Перед смертью Августы в 1851 году леди Байрон снизошла до последней встречи с ней, во время которой ожидала услышать другое признание: что Августа настраивала брата против жены. Но Аннабелла была разочарована: Августа не призналась по той простой причине, что это было неправдой.