Аллан Невинс - Джон Рокфеллер. Промышленник и филантроп

В то время как «Эмпайр» и «Пенсильвания» постоянно напрягались, «Стандард ойл» почти не ощущала болезненных последствий противоборства. Ее положение еще более укрепилось благодаря значительным резервам наличности и полному отсутствию долгов. С другой стороны, у «Пенсильвании» не было достаточных резервов. Она имела значительный долг и выплачивала большие дивиденды на чрезвычайно разводненный акционерный капитал. Следовательно, позиция компании стала бы весьма уязвимой в том случае, если бы что-то поколебало доверие к ней финансистов. В 1877 же году судьба нанесла ей два тяжелых удара.

Первый удар оказался неожиданным. Это была война тарифов между железнодорожными компаниями востока. Затем в середине лета 1877 года вспыхнула всеобщая забастовка на железных дорогах, достигшая апогея 18 июля, когда возникли беспорядки на железной дороге компании «Балтимор энд Огайо», которые перекинулись на западную Пенсильванию и штат Нью-Йорк. Забастовка была оправданной, ибо железнодорожники перерабатывали и не получали дополнительной оплаты. Когда они, наконец, приступили к активным действиям, то нигде не проявили себя столь яростными и непримиримыми, как на линиях «Пенсильвании». В последующие месяцы губернаторы штатов были вынуждены мобилизовать резервистов, а президент США Хейс – послать федеральные войска для восстановления порядка. Погибли десятки людей, пострадало имущество на миллионы долларов.

Том Скотт теперь пожинал урожай ненависти, посеянный его противодействием мерам правительства и порочной трудовой политикой. Со времени начала депрессии он не только сократил зарплату на 20 %, но попытался также удвоить количество товарных вагонов в каждом поезде, вызвав многие увольнения. В Питтсбурге каждый понимал, что «Пенсильвания» дискриминировала промышленность города, увеличивая безработицу и усиливая экономический упадок.

Вслед за беспорядками здесь полыхнуло пламя народного восстания. К железнодорожникам присоединились рабочие других предприятий и мелкие лавочники. Они нападали на вокзалы, магазины и поезда. Полицию, бессильную перед яростью толпы, поддержали после полудня 21 июля резервисты, но их загнали в укрытия. В отчаянии резервисты открыли огонь по решительно настроенной толпе, убив 25 и ранив многих других людей. С наступлением ночи силы порядка были оттеснены в цеха и депо.

Здесь они подверглись осаде. К востоку, на сортировочной станции и запасных путях выстроились на несколько миль толпы людей рядом с грузовыми вагонами, полными разных товаров, нефтепродуктов, кокса и угля. В то время как часть толпы с мрачным видом подступала к строениям, где скопились войска, другие бунтовщики поджигали вагоны. Когда разбушевалось пламя, пожарная часть направила к месту полыхания огня пожарные машины со шлангами и лестницами. Однако бунтовщики велели пожарным держаться подальше от имущества железной дороги, которое они поклялись уничтожить. Они пообещали не причинять вреда частной собственности граждан и на самом деле помогали спасать мебель, принадлежавшую отдельным собственникам. Между тем бунтовщики толкали по путям вагоны с горящим коксом в направлении депо и палили залп за залпом в резервистов, поскольку вооружились винтовками, взятыми в оружейных магазинах. Наконец, солдаты, измученные и наполовину задохнувшиеся от дыма, отступили под градом пуль и метательных снарядов, бросаемых с противоположного берега реки Аллегейни.

Железная дорога понесла катастрофические убытки. Когда восстание закончилось, оказались уничтоженными более сотни локомотивов, многие товарные вагоны, погибли 1500 пассажиров. Подверглись разгрому бесчисленные строения. Наконец, «Пенсильвания» попросила у графства Аллегейни 4 100 000 долларов, из которых собрали в конце концов 2 765 891 доллар посредством актов дарения. Между тем ей приходилось искать выход из тяжелого положения в одиночку. Компания взяла взаймы огромные суммы, пропустила объявление дивидендов в августе и ноябре и претерпела резкое уменьшение акционерного капитала.

К августу Скотт и Кассатт захотели мира. Кассатт дважды приезжал в этом месяце в Кливленд, чтобы обсудить решение конфликта с Рокфеллером и Флэглером, которые оставались там летом. Руководство «Стандард ойл» заняло сравнительно мягкую позицию, хотя по одному вопросу проявило твердость. «Они выдвинули первым условием возвращения на наши линии, – свидетельствовал позднее Кассатт, – прекращение нефтепереработки «Эмпайр транспортейшн компани», предпринимавшейся с целью конкуренции с ними». Естественно, «Стандард ойл» требовала этого с самого начала, и «Пенсильвания» была не в том положении, чтобы противиться этому требованию. В условиях, когда фирма Поттса серьезно усугубляла бы и так ненадежное положение «Пенсильвании», ее президенту было трудно поддерживать «Эмпайр» в ее борьбе со «Стандард ойл», к тому же и голоса недовольных в самой компании Скотта звучали достаточно громко.

Рокфеллер и Флэглер ободрили Скотта и Кассатта обещанием восстановить «Пенсильванию» в прежнем положении перевозчика нефти и нефтепродуктов для «Стандард ойл». Когда же Поттсу сообщили о требовании руководства «Стандард ойл», чтобы он оставил сферу нефтепереработки, глава «Эмпайр» запротестовал. Он заявил, что вместе с «Пенсильванией» победит, если борьба продолжится. Разве не растут его мощности нефтепереработки? Разве он не приносит прибыль? Он никогда не спустит флаг. Пусть железнодорожная компания выкупает имущество «Эмпайр», если желает сдаваться. Очевидно, это было бурное объяснение сторон, потому что Скотт был реалистом и подумал, должно быть, что Поттс городит ерунду. Со своей стороны, Поттс, видимо, решил, что Скотт предает его.

Менеджеры «Стандард ойл» оказывали на главу «Пенсильвании» сильное давление. «Прекрасно, – говорили они, – если существует необходимость выкупить «Эмпайр», то, между нами говоря, мы сделаем это». «Стандард ойл» согласилась приобрести нефтеперерабатывающие предприятия, трубопроводы, нефтяные терминалы, большую часть нефтеналивных цистерн, буксиры и баржи в гавани, оставив железнодорожной компании лишь подвижной состав. 17 сентября совет директоров «Пенсильвании» официально одобрил эту сделку.

Флэглер и Рокфеллер отправились в Филадельфию еще до прибытия туда попечителей «Пенсильвании» и отсутствовали в Нью-Йорке вплоть до 17 октября, Флэглер – часть времени, Рокфеллер – все время. Он находился в Кливленде, где Уильям попросил его 15 октября дать взаймы денег на короткий срок. Позднее Джон отмечал, что все деньги поступали из Нью-Йорка и Кливленда. Локарт, Пратт, Уорден и другие компаньоны не давали ничего. Сам он взбирался в свой кабриолет и ездил от банка к банку, выпрашивая у каждого из них деньги для президента компании. «Мне нужны все деньги! Сколько есть! Давайте мне все, что имеете! Мне нужно сесть на полуденный поезд!»