Альберт Манфред - Наполеон Бонапарт

Если верить Меттерниху, весной 1812 года в Дрездене Наполеон говорил: «Я открою кампанию переправой через Неман; ее границами будут Минск и Смоленск. Здесь я остановлюсь. Я укреплю эти два пункта и вернусь в Вильно, где будет главная ставка командования, и займусь организацией Литовского государства…» [1102] Metternich. Memoires. .

Симптоматично также и то, что, начиная кампанию против России, Наполеон намеренно отказывался от плана восстановления независимой Польши. Польские лидеры настойчиво предлагали ему с этого начать: провозгласить образование независимой Польши и сразу приобрести поддержку всех поляков против Российской империи. Император, не желая ссориться с поляками, все же не шел на этот шаг. Поляки, польская проблема его интересовали в 1812 году в плане узко утилитарном: использовать Великое герцогство Варшавское как базу для развертывания наступательных действий и возможно полнее и эффективнее применять в деле польские вооруженные силы Понятовского. С поляками он хитрил: он им охотно давал обещания на будущее, придумывал разного рода планы и проекты, призванные убедить их в серьезности намерений [1103] Corr., t. 23, N 18734, p. 441–447, 28 mai 1812. . На деле же он не хотел радикального решения польской проблемы не только потому, что это вызвало бы недовольство Австрии и Пруссии, но и потому, что он хотел исключить все, что сделало бы невозможным последующее примирение с русской монархией.

***

«Великая армия» Наполеона, беспрепятственно переправившись через Неман и не встречая нигде сопротивления, двинулась в глубь Российской империи. 25 июня был занят город Ковно, 28 июня французская армия вступила в Вильно.

История французского нашествия и Отечественной войны 1812 года описана во множестве работ русских дореволюционных [1104] Укажем здесь лишь на важнейшие: Д. И. Ахшарумов. Описание войны 1812 г. СПб., 1819; Д. П. Бутурлин. История нашествия императора Наполеона на Россию в 1812 г., т. I–II. СПб., 1837; А. И. Михайловский-Данилевский. Описание Отечественной войны 1812 г., ч. I и IV. СПб., М. И. Богданович. История Отечественной войны 1812 г., т. I–III. СПб., 1859–1860; «Отечественная война и русское общество», т. 1–7. М., 1912; документ, издание: П. И. Щукин. Бумаги, относящиеся до Отечественной войны 1812 г., ч. 1 —10. М., 1897–1908; «Отечественная война 1812». Материалы военно-ученого архива, т. 8—21. СПб., 1907–1914, и др. и советских историков. Не говоря о многих более давних работах, отметим вышедшие сравнительно недавно капитальные труды Е. В. Тарле [1105] Е. В. Тарле. Нашествие Наполеона на Россию 1812 г. — Соч., т. VIII, стр. 435–737 (изд 1. М., 1938); его же. Михаил Илларионович Кутузов — полководец и дипломат (там же, стр. 763–832). , П. А. Жилина [1106] П. А. Жилин. Гибель наполеоновской армии в России. М., 1968; его же. Контрнаступление русской армии в 1812 г. М., 1953. и Л. Г. Бескровного [1107] Л. Г. Бескровный. Отечественная война 1812 г. М., 1962. , монографически исследовавших тему. К этим интересным исследованиям, внесшим много нового в освещение событий, имевших огромное значение для судеб Европы, и обоснованно опровергшим ряд версий и неправомерных суждений, распространенных в исторической литературе, мы и отсылаем читателя. Французская научная литература о кампании 1812 года значительно беднее русской литературы. Это объясняется главным образом тем, что работы французских историков в основном базируются на воспоминаниях участников похода 1812 года, а не на архивных материалах. Хранящиеся в Национальном архиве материалы [1108] Archives Nationales, серия А IV, картоны 1098, 1100, 1642–1652. содержат либо второстепенные документы, имеющие косвенное отношение к кампании 1812 года (письма Бассано и письма к нему, польские дела и прочее), либо документы, датируемые началом 1813 года, то есть уже после отступления и гибели «великой армии».

Где же основной архивный фонд «великой армии»? Где же архив похода 1812 года? Исследователи давно уже стремились внести ясность в этот остававшийся невыясненным вопрос. Лишь сравнительно недавно поступившие документы фонда Дарю дали исчерпывающий ответ на этот волновавший историков вопрос. При отступлении наполеоновской армии, уже после Смоленска принявшем катастрофический характер, в Орше 20–21 ноября 1812 года по распоряжению Дарю из-за отсутствия лошадей и повозок весь архив наполеоновской армии, до тех пор тщательно сохранившийся, был сожжен [1109] Автор приносит благодарность графине Дарю, любезно разрешившей пользоваться материалами фонда Дарю. *** Archives Nationales, 138, A. P., 102. . Теперь можно уже с полной определенностью утверждать, что архива наполеоновской армии, вторгшейся в Россию, не существует.

Понятно, что в данной работе автор не имеет возможности раскрыть во всей полноте и во всем значении героическую эпопею 1812 года, завершившуюся разгромом и гибелью наполеоновской армии. Лишь коротко и сжато здесь будет восстановлен основной ход событий в их причинной связи.

Как уже говорилось выше, Наполеон, с. величайшей тщательностью подготавливая огромную, могущественную, казалось бы неотразимую, армию вторжения, внимательнейшим образом продумав продвижение и дислокацию корпусов отдельных частей громадной военной машины, странным образом не имел столь же отработанного и ясного для него самого плана последующих военных действий. Стремительным маршем за три дня пройдя немалое расстояние от берегов Немана до Вильно, он затем задержался на восемнадцать суток в этом городе. Почему? Какая в том логика? Ведь все преимущества быстрого, почти молниеносного продвижения первых дней войны были утрачены. Правда, корпус Даву успешно продвигался и занял Минск, и Наполеон тщетно ожидал столь же быстрого продвижения Жерома, надеясь, что тот настигнет Багратиона. Жером не выполнил эту задачу, и рассерженный Наполеон подчинил вестфальского короля маршалу Даву [1110] «Вы компрометируете все достигнутое правым крылом в кампании. Так невозможно вести войну», — писал 4 июня Наполеон Жерому из Вильно (Lecestre. Op. cit., t. II, N 932, p. 200) . Но помимо этих непредвиденных военных просчетов объяснения потери темпов наступления надо, видимо, искать в политических соображениях, оказавшихся ошибочными.

Прибытие в ставку французской армии генерала Балашова с посланием Александра было неправильно истолковано Наполеоном. Со стороны Александра то было не более чем маневром; Наполеон же увидел в нем доказательство слабости Александра; он создал себе иллюзию, будто царь напуган, растерян и не сегодня-завтра снова обратится с просьбой о мире [1111] Corr., t. 24, N 18878, p. 1–4; Napoleon a Alexandre I. Vilna, I juillet 1812 (в этом ответном письме важно не столько его содержание, сколько впервые появляющийся покровительственно-снисходительный тон). . Эти ошибочные расчеты продолжали определять действия Наполеона и в дальнейшем.