Андрей Ганин - Атаман А. И. Дутов

Таким образом, военно-политическая активность Дутова в эти дни была достаточно высока. 22 июля атаман уже едет в Омск – устанавливать контакты с сибирскими политическими деятелями. Очевидец писал: «Состав поезда у атамана был очень богатый, из вагонов сибирского экспресса Международного Общества. В вагон-салоне видно было несколько весьма эффектных и эффектно одетых дам. Впереди этих вагонов шли товарные вагоны с сотней казаков с лошадьми. (Атаман Дутов любил создавать шум. Выезжал он на автомобиле с полусотней казаков впереди и полусотней – сзади.)» 820. Как уже говорилось, в Дутове еще до его возвышения была сильна любовь к комфорту, теперь же она могла быть удовлетворена. Население восторженно приветствовало поезд Дутова на станциях. Торжественная встреча была устроена в Уфе.

Как мне представляется, эту поездку не следует считать проявлением двойной игры Дутова. Оренбургский атаман придерживался своей собственной политической линии, присматривался к тем политическим силам, которые его окружали, а порой и заигрывал и с теми и с другими, стремясь добиться максимальных выгод для своего войска. Скудные материальные возможности подчиненного ему региона вынуждали атамана лавировать, стремясь получить помощь отовсюду. Более того, территория Оренбургского казачьего войска, как уже отмечалось, оказалась разделена между самарским и омским правительствами (постановлением Временного Сибирского правительства от 18 июля 1918 г. в управляемую им территорию вплоть до установления Учредительным собранием западной границы Сибири были включены Челябинский и Троицкий уезды Оренбургской губернии 821, образован Челябинский округ в составе Челябинского, Златоустовского и Троицкого уездов во главе с окружным комиссаром), и Дутов, как атаман всего войска, должен был поддерживать отношения и с тем и с другим, стремясь подчинить оренбургскому правительству всю территорию войска. Кроме того, атаман просто обязан был помогать населению войска, страдавшему от негласной таможенной войны между Самарой и Омском 822. Наконец, нельзя исключать стремление Дутова объединить все антибольшевистские силы воедино.

По своей политической ориентации коалиционное (от эсеров до монархистов, с преобладанием представителей правого крыла) Временное Сибирское правительство, существовавшее в Омске, было значительно правее эсеровского Комуча, что являлось одной из причин острых разногласий между этими государственными образованиями. В этой обстановке визит Дутова в Сибирь рассматривался эсерами едва ли не как предательство интересов Комуча.

24 июля в 11.10 в Уфе состоялся разговор Дутова по прямому проводу с управляющим Военным министерством Временного Сибирского правительства генерал-майором А.Н. Гришиным-Алмазовым:

«Я Атаман Дутов, я сейчас в Уфе, еду к Вам в Омск для личных переговоров, извиняюсь за беспокойство, прошу сообщить, застану ли я Вас в Омске или в каком другом городе по железной дороге. По аппарату всего сказать не могу. Сообщаю, что казаки 1-го Оренбургского Уезда 823находится в сфере действий Самарского Комитета, а также Уральских. Тоже необходимо с Вами войти в полное соглашение, о чем переговорю лично. С Доном вошел в связь, там генерал И. Краснов 824и там же Совет Казачьих войск. Терское войско и Кубанское мобилизованы, с Эмиром Бухарским завязал сношения. На Украйну (так в документе. – А. Г. ) посланы курьеры для передачи наших планов и организации народного движения. Подробности сообщу лично. Сам здесь в Уфе. Я кончил.

[Гришин-Алмазов.] Приветствую Вас, Атаман, и очень рад, что я, наконец, нашел Вас. Я из Омска пока никуда не выеду и буду ожидать Вас здесь. Нам надо будет обо многом переговорить, многое решить, и я не сомневаюсь, что мы с Вами и Вр[еменным] Сиб[ирским] Правительством] поймем друг друга и сделаем все возможное для нашего общего дела – возрождения 825России. Буду ожидать от Вас телеграммы о выезде.

[Дутов.] Я сейчас в Уфе, был у себя в Оренбурге, [в] Самаре вел переговоры с Самарскими и Уральскими представителями и теперь еду к Вам, через полчаса выезжаю, со мной Штаб и конвойная сотня. Прошу не отказать в отводе квартиры. Приветствую Вас, Сибирского вождя и в Вашем лице Вашу Армию. Сообщу [из] Челябинска точно свой приезд. Пока до свидания.

[Гришин-Алмазов.] Счастливого пути» 826.

Видный деятель партии социалистов-революционеров ЛА. Кроль вспоминал: «Я ехал в вагоне полковника [В.Г.] Рудакова 827, с которым у нас завязалась серьезная беседа по поводу методов дальнейшего устроения судеб освободившейся территории. К Комучу Рудаков относился скептически, но с Комучем Оренбургскому войску приходилось сильно считаться из-за материальных ресурсов. К вступлению атамана Дутова членом Комуча – что не мало нас всех удивляло – Рудаков относился очень просто: отчего не использовать атаману Дутову своего положения члена Учредительного Собрания для большего влияния в Комуче; имея свою реальную воинскую силу, Дутов фактически независим от Комуча; наконец, Дутов в любой момент, когда это будет выгодно, может так же легко уйти из Комуча, как он в него вошел. Особые условия казачьего быта, по словам Рудакова, и заинтересованность казачества в сохранении его приводили его к выводу, что если бы удалось в разумном виде создать федерацию, то, пожалуй, это было бы наилучшим исходом. Мысль о создании автономии Горнозаводского Урала с рабочим населением, иного уклада жизни и с иной психологией, чем казачье, Рудаков одобрял. Избавиться от беспокойного элемента и передать его области горнозаводского Урала было бы очень хорошо. Одним словом, в полковнике Рудакове я нашел сочувствие, и мы тут же, развернув карту Урала, намечали, примерно, границы Оренбургского войска и Горнозаводского Урала, учитывая еще третью претензию, башкир, имевших в то время свое правительство, поддерживаемое Самарой. По пути мы остановились, встретившись на разъезде с поездом атамана Дутова, ехавшего в Омск…Через час, примерно, мы двинулись дальше. Вернувшийся от атамана полковник Рудаков сообщил мне, что он передал нашу беседу атаману и что тот в общем тоже сходится с нами во взглядах» 828.

Между тем, по некоторым данным, 24–25 июля 1918 г. в Челябинске на Дутова было совершено покушение – в него стреляли, но промахнулись, – атаман не пострадал 829. В Челябинске, как писал М.П. Полосин, «пришлось проталкиваться через массу народа, стоявшего на платформе и глазевшего на поезд Дутова… Я вошел в вагон и увидел Дутова, диктовавшего что-то своему адъютанту, также мне знакомому. Гладко выбритый, Дутов был одет в синюю рубашку с полковничьими погонами, подпоясанную ремнем. На груди у ворота – петличка из синей и георгиевской ленточки, присвоенная, по его приказу, всем участникам похода 830. Мы обнялись… После первых восклицаний заговорили о прошлом. Он рассказал мне о своем походе и о том, как трудно им пришлось обходиться без врача, особенно с ранеными. Как он, за неимением перевязочного материала, рвал свои рубашки и сам перевязывал раненых… Мы вышли с ним в коридор из салона. Там стояли офицеры, представлявшиеся Дутову, и лица, едущие с ним в Омск…