Махмуд Гареев - Моя последняя война. (Афганистан без советских войск)

Генерал Олюми был человеком большого роста, с хорошей представительной осанкой и благородными манерами. В целом он был одним из видных, колоритных афганских военачальников, успешно выполнявших возложенные на него задачи. Слабые места и противоречивый характер его деятельности во многом определялись не только его личными качествами, но и особенностями военно-политической обстановки в юго-западной части Афганистана и спецификой афганского менталитета. Командиром 1-го армейского корпуса в Джелалабаде был генерал Фазыл Ахмад. Поскольку в Джелалабаде почти не отлучно находились представители Ставки (генералы Делавар, затем Лудин) и там, кроме 1-го корпуса, выполняли задачи войска МГБ, МВД, то командир корпуса всей обороной Джелалабада не руководил. Но его соединения и части составляли основу обороны Джелалабада.

Генерал Фазыл Ахмад был хорошо подготовлен в оперативно-тактическом отношении. Мне приходилось видеть его на наблюдательном пункте в непосредственной близости от переднего края. Вел он себя в боевой обстановке довольно спокойно и мужественно. Однако особой инициативы и активности боевых действий не проявлял. Да и трудно это было делать в условиях очень запутанной обстановки, когда в полосах его соединений вперемежку действовали части других военных ведомств, которые ему не подчинялись.

Однажды с целью упорядочения расположения войск он решил провести перегруппировку частей, но это кончилось тем, что сменяемые части преждевременно отошли, а их место другие части не прибыли. После этого такие попытки больше не предпринимались.

3-м армейским корпусом, действовавшим в районе Гардеза, командовал генерал-лейтенант Джанбаз, которому, кстати, подчинялась 25-я пехотная дивизия, оборонявшая Хост. Но он, как и командир 2-го армейского корпуса, вел себя по отношению к этой дивизии так, как будто эта дивизия никакого отношения не имеет. Примечательно, что старшие начальники за эти соединения с них и не спрашивали.

Оборону района Баграма, Джабаль-Уссораджа и дороги до Саланга осуществляли войска 5-го армейского корпуса — командир корпуса генерал Абдул Рауф Биги. В районе Герата располагались соединения 4-го армейского корпуса — командир генерал-лейтенант Мухаммед Дауд.

На севере (в Мазари-Шариф) оперативная группа «Север» во главе с очень энергичным генералом Джума Ацаком.

Об особенностях действий командиров и войск в этих районах ранее (в 5-й главе) было уже сказано. Хотелось бы лишь коротко сказать о командире 53-й пехотной дивизии Абдул Рашиде Дустуме. Эта дивизия, укомплектованная в основном узбеками, входила в состав оперативной группы «Север». Но была очень боевой, мобильной и президент Наджибулла использовал ее как своего рода резерв Верховного Главнокомандования. Как только где-то возникала серьезная опасность, туда направлялись подразделения этой дивизии. Они воевали и в районе Пагмана под Кабулом и в Джелалабаде, и в Хосте, и в районе перевала Саланг. Однако основная база дивизии постоянно находилась на Севере. При встречах в Ставке или районах боевых действий мы с ним обычно разговаривали по-узбекски. При первой встрече зимой 1989 г. он был еще полковником. Как-то, как бы случайно я спросил президента, почему такой боевой командир ходит в полковниках? Президент, улыбаясь ответил: «Видите, как вы о своих узбеках заботитесь». Через некоторое время я увидел Дустума в чине генерала и тепло его поздравил. Личный состав 53-й дивизии не отличался дисциплинированностью, но был хорошо закален в боевых действиях. Офицеры и солдаты Дустума очень не любили длительные позиционные действия и предпочитали кратковременные решительные действия. Сам Дустум человек очень горячий и решительный, во время боевых действий никогда не командовал издалека, а был непосредственно в боевых порядках своих подразделений. За горячность и некоторую экстравагантность поведения его называли «афганским чапаем».

В такой вот непростой обстановке и с учетом изложенных выше специфических особенностей, афганских традиций, личного характера, уровня подготовки афганских военных деятелей приходилось нам сотрудничать с ними и решать возложенные на нас задачи.

Как уже отмечалось, после Апрельской революции 1978 г. существовавшие до этого вооруженные силы практически распались, расслоились. И для Демократической Республики Афганистан предстояло заново создавать свои вооруженные силы, что было возможно только с помощью Советского Союза. В первую очередь требовались помощь в подготовке военных кадров и обеспечении военной техникой. И поставки оружия и военного имущества шли непрерывным потоком. Часто это делалось за счет ущемления нужд Советской Армии.

В связи с тем, что после подписания Женевских соглашений США, Пакистан и другие страны не прекратили поставки оружия моджахедам, особенно остро встал вопрос об увеличении военной помощи Республике Афганистан, чтобы как-то компенсировать отсутствие советских войск.

Вообще запросы и просьбы афганского руководства о военных поставках всегда были значительно большими, чем это мог сделать и практически делал Советскими Союз. Но в целом советская военная помощь была значительной. В денежном выражении объемы поставок по годам выглядят следующим образом (млн. рублей).

1980 г. — 267,6;

1981 г. — 231,5;

1982 г. — 277,9;

1983 г. — 221,4;

1984 г. — 366,3;

1985 г. — 516,3;

1986 г. — 579,1;

1987 г. — 1063,4;

1988 г. — 1629,0;

1989 г. — 3972,0.

Таким образом за 1980–1989 гг. Афганистану поставлено специмущества на сумму около 9,1 млрд. рублей, при этом в 1989 году — почти на 4 млрд. рублей (ежедневно на 10,9 млн. руб. с учетом вооружения, военной техники и боеприпасов, переданных из 40-й армии), в том числе: ракетных комплексов Р-300 (СКАД) — 14, «Луна-М» — 10, танков — 767, боевых машин — 491, бронетранспортеров — 1338, реактивных систем — 116, орудий и минометов — 1212, гранатометов — 3804, огнеметов — 5680, зенитных комплексов «Стрела-10» — 16, стрелкового оружия — 119 тыс., зенитных пушек и установок — 700, самолетов — 76, вертолетов — 36, артиллерийских боеприпасов и мин — 4897 тыс., авиабомб — 112 тыс.

На 1990 г. афганская сторона запросила поставок военного имущества на сумму 6,4 млрд. рублей. Было выделено 1,8 млрд. рублей (в том числе на 500 млн. военного имущества, подлежащего уничтожению и списанию — танки, орудия, самолеты и др.).

Содержание 40-й армии ежегодно обходилось около 7,5 млрд. рублей (ежедневно 20,5 млн. рублей), что в два раза больше, чем оказана помощь Афганистану в 1989 г. при сохранении наших позиций в этой стране.

В 1990 году предусматривалось поставить: военного имущества на сумму 2,2 млрд. рублей (6 млн. ежедневно), в том числе: ракетных комплексов «Луна-М» — 2, танков — 380, боевых машин пехоты — 211, бронетранспортеров — 651, реактивных систем — 50, орудий и минометов — 114, гранатометов — 820, огнеметов — 1000, стрелкового оружия — 95,4 тыс., зенитных пушек и установок — 680, самолетов — 66, вертолетов — 37, артиллерийских боеприпасов и мин — 1938 тыс., авиабомб — 82,3 тыс. Фактически было поставлено на сумму около 1 млрд. рублей. Затраты советской стороны составили 1,75 млрд. рублей (2,3–0,55), что во внутренних ценах составило — 583 млн. рублей. Подлежащее списанию специмущество по отношению к выделенному составило примерно 25 %.