Хэнсон Болдуин - Сражения выигранные и проигранные. Новый взгляд на крупные военные кампании Второй мировой войны

64. Некоторые польские официальные лица оставались в Кути возле румынской границы до конца сентября. Для многих поляков, которые пересекли нейтральные границы, этот побег означал не только конец определенного образа жизни, но и постоянную ссылку. Некоторые вернулись в Польшу после войны, но большое число непримиримых врагов коммунизма, которых ждала тюрьма или уничтожение, если бы они вернулись на родину, стали гражданами других стран или пытались сохранить форму правительства в изгнании. Только в 1963 году Ассошиэйтед Пресс сообщило из Лондона, что «девять пожилых изгнанников, находящихся за тысячу миль от родины и мечтающих о временах двадцатипятилетней давности, правят в Лондоне в качестве польского временного правительства в изгнании. Непризнанные правителями мира, они держатся за свои высокие звания и едва сводят концы с концами».

65. Czarnomski, op. cit. В этой книге в главе «In Beleagured Warsaw – The War Diary of Colonel L, Warsaw Defence Command», pp. 89 ff. приводится графическое изображение осады Варшавы.

66. Polonius, op. cit., p. 177.

67. Field Marshal Gerd von Rundstedt, Manuscript № B–847. Управление начальника отдела военной истории, секция вооруженных сил, «Notes on the 1939 Polish Campaign». (Пер. на англ.)

Бутылки с горючей смесью сейчас стали атрибутом уличных боев, оружием партизан и даже гарлемских бунтарей. Они носят название «коктейль Молотова» по имени В.М. Молотова, советского министра иностранных дел военного времени. Происхождение словосочетания не совсем понятно, но очевидно, «коктейли» впервые были широко использованы во время гражданской войны в Испании.

68. Polonius, op. cit., p. 199.

69. Czarnomski, op. cit., глава «In a Warsaw Hospital», со слов г – жи Ядвиги Соснконской.

70. Kennedy, op. cit., p. 113.

71. Czarnomski, op. cit., p. 95 ff.

72. Ibid., p. 119.

73. Деятельность «пятой колонны», о которой много говорили поляки, на самом деле не играла большой роли в достижении немцами быстрой победы. Главным фактором при этом было значительное военное превосходство. Некоторые члены «пятой колонны», хотя и считались формально гражданами Польши, были этническими немцами и гражданами Германии до Версальского соглашения, которое превратило их в поляков. Очевидно, мало этнических поляков помогало врагу.

74. Norwid – Neugebauer, op. cit., p. 225.

75. Цифры сильно различаются. Вероятно, точные потери поляков – убитых и раненых – никогда не станут известны. В «Der Feldzug in Polen, 1939», Die Gebirgstruppe, October, 1964, говорится, что 217 000 поляков попали в руки русских и около 100 000 бежали через границу в Венгрию и Румынию. Тогда число пленных, попавших в руки к немцам, составляет 694 000 человек.

76. Генерал – лейтенант Норвид – Нойгебауэр (op. cit.) заявляет в своей книге, опубликованной в 1942 г. (с. 199): «Секретные отчеты военного ведомства Германии» показали, что потери немцев были намного больше: 91 278 – убиты, 63 417 получили тяжелые ранения и 34 938 – легкие. Было также уничтожено 198 танков и 415 самолетов. Принято считать, что официальные цифры немцев были сильно занижены. Как в любых статистических отчетах о людских потерях, правда, вероятно, зависит от периода, для которого составляется отчет. Официальные цифры могли не включать в себя все потери на стадии очистки территории от противника, однако общая цифра в 49 000 человек кажется довольно правдивой, и мне не известны источники, которые бы подтверждали утверждения генерала Норвида – Нойгебауэра.

77. Winston S. Cherchill, The Gathering Storm, p. 447. В действительности лишь небольшое число парашютистов, исключая агентов разведки, использовалось в Польше и, хотя немцы без колебания бомбили города, их цели выбирались главным образом с учетом военной значимости – узлы коммуникаций, пункты мобилизации и т. п. Варшава была исключением. Ее безжалостно бомбили, потому что она была политической и психологической столицей Польши.

78. Liddell Hart, op. cit., p. 50.

79. Warlimont, op. cit., p. 98. См. также pp. 5, 30 ff., где содержится увлекательное обсуждение приготовлений немецкого командования.

80. Горлиц, op. cit. (p. 348) цитирует слова генерала Вальтера Варлимонта, заместителя начальника оперативного штаба вооруженных сил, который сказал: «Никогда потом германская армия не вступала в войну так плохо подготовленной». Это сильное преувеличение или, по крайней мере, отражает совершенно ошибочное впечатление, поскольку готовность – понятие относительное, а германская армия в 1939 году, несмотря на ее слабость, была подготовлена лучше, чем какая – либо другая. (Японцы в этом приближались к немцам.)

Любопытным недочетом, допущенным в Польской кампании, Кеннеди (op. cit., pp. 133–134) назвал «снабжение подковами [для немецкой армии], размер которых подходил для военных лошадей, но был слишком мал для широких копыт многих крестьянских лошадей, реквизированных во время мобилизации».

Рундштедт также сообщил позже (Rundstedt, op. cit.), что «повозки нашей полевой артиллерии и пехоты были слишком тяжелы для плохих дорог, особенно в больших лесах. К несчастью, это не было учтено перед Русской кампанией в 1941 году из – за спешности подготовки операций и стоявшей в Польше хорошей погоды. Для тяжелых повозок были нужны сильные лошади. Для таких лошадей требовалось больше корма, воды и времени для отдыха. В 1914–1917 гг., а также в 1941 г. мы предпочитали использовать маленьких выносливых лошадей, которых брали на месте. Мы потеряли огромное количество лошадей во время Русской кампании».

Фельдмаршал также сообщил, что боевая сила легких моторизованных дивизий была «крайне ограничена». После Польской кампании их преобразовали в танковые дивизии.

Некоторые слабые стороны немцев в Польской кампании, которые были очевидны специалистам, так и не были устранены – главным образом потому, что амбиции Гитлера превосходили возможности Германии. Проблема снабжения стала неразрешимой на обширных пространствах России. Полковник Джон К. Кулх («Mobility is an Endless Belt», Army Magazine, March, 1965) говорит, что немецкие разработчики планов «не учитывали требования, предъявляемые к мобильности. Возможности передвижения отдельных единиц вооружения перепутали с мобильностью… армия представляет собой единое целое, общая мобильность которого определяется передвижением всей массы, а не скоростью передвижения ее отдельных частей.

В Русской кампании немобильность системы поддержки разрушила немецкую армию… Советское продвижение было облегчено недальновидными разработчиками планов, которые переместили свое внимание на тактическую мобильность и не учли необходимости сбалансированной мобильности системы поддержки».

В этих замечаниях, хотя они и преувеличены, есть один важный элемент. Немцы основывали свою стратегическую подготовку во многом на железных дорогах, главным образом потому, что большая часть их армии перемещалась на лошадях. Ее, вероятно, нельзя было сделать полностью моторизованной и обеспечить моторизованными средствами из – за недостатка топлива, которым располагали немцы. У них было недостаточно грузовиков, бронемашин для пехоты, которая бы поспевала за танками, и т. п. Но в целом немцы проявили чудеса снабжения, которое часто было импровизированным.