Генри Моргентау - Трагедия армянского народа. История посла Моргентау

К этому времени Энвер стал откровеннее и со мной. Обстоятельные отчеты, которые были в моем распоряжении, делали бессмысленными попытки продолжать скрывать ситуацию от меня, поэтому мы стали часто и продолжительно говорить на эту тему. Одну из бесед я помню особенно хорошо. Я уведомил Энвера, что намерен детально разобраться в ситуации, и он отвел для разговора со мной достаточно времени.

– Армяне были предупреждены, – начал Энвер, – о том, что произойдет, если они присоединятся к нашим врагам. Три месяца назад я послал за армянским патриархом и сказал ему, что, если армяне попытаются устроить революцию или станут помогать русским, я не смогу защитить их от беды. Мое предупреждение не дало результата. Армяне затеяли революцию и начали активно помогать русским. Вы знаете, что случилось в Ване. Они захватили город, использовали бомбы, разрушая правительственные здания и убивая многих мусульман. Мы знали, что они планировали восстания и в других местах. Вы должны понимать, что мы сражаемся за свою жизнь в Дарданеллах, жертвуя тысячами людей. Пока мы вовлечены в столь тяжелые военные операции, мы не можем позволить своим же гражданам нанести нам удар в спину. Мы должны предотвратить это любой ценой и любыми средствами. Скажу вам чистую правду: я ничего не имею против армян, наоборот, я восхищаюсь их умом и работоспособностью и больше всего хотел бы видеть их полноправной частью нашего народа. Но если они присоединятся к нашим врагам, как они это сделали в районе Вана, то будут уничтожены. Я очень стараюсь, чтобы не было допущено никакой несправедливости; только недавно я приказал вернуть трех депортированных армян домой – выяснилось, что они невиновны.

Россия, Франция, Великобритания и Америка оказывают армянам плохую услугу, всячески выказывая им симпатию и поощряя. Я знаю, что значит такое поощрение для людей, склонных к революциям. Когда наше «Единение и прогресс» вступила в конфликт с Абдул-Хамидом, именно внешний мир оказал нам моральную поддержку. Вы здорово помогли нам, и вам мы в значительной степени обязаны своим успехом. Точно так же внешний мир сегодня помогает армянам и их революционной программе. Я уверен, что, если бы эти страны не поддерживали армян, те давно отказались бы от попыток противодействия существующему правительству и стали бы законопослушными гражданами. Сейчас мы полностью контролируем ситуацию в стране и можем легко уничтожить любых бунтовщиков.

– Предположим, – сказал я, – то, что вы говорите, правда. Почему бы тогда не наказать только виновных? Зачем жертвовать целым народом из-за предполагаемого преступления отдельных личностей?

– Ваша точка зрения хороша для мирных времен, – ответил Энвер. – Тогда мы можем ограничиваться словами, чтобы успокоить армян и греков, но во время войны мы не могли заниматься расследованиями и переговорами. Мы должны действовать быстро и решительно. Я также думаю, что армяне совершают серьезную ошибку, полагаясь на русских. Русские предпочтут видеть их мертвыми, а не живыми. Армяне представляют для русских такую же опасность, как для нас. Если они сформируют в Турции независимое правительство, армяне в России попытаются сделать то же самое. Кроме того, армяне также повинны в массовых убийствах. В районе Вана спастись удалось только тридцати тысячам турок, остальные были убиты армянами и курдами. Я пытался защитить не участвующих в боевых действиях людей на Кавказе, но обнаружил, что ситуация уже вышла из-под контроля. В Константинополе около семидесяти тысяч армян, и им, за исключением дашнаков и заговорщиков, никто не будет досаждать. В любом случае, полагаю, вы можете быть спокойным: массовых убийств армян больше не будет.

Я не принял всерьез последнее заявление Энвера. Как раз в то время, когда он дал такое обещание, массовые убийства и депортации уже несколько месяцев шли повсеместно во всех армянских провинциях.

Когда информация достигла Соединенных Штатов, вопрос помощи стал еще более острым. В конце июля до меня дошли сведения, что 5 тысяч армян из Зейтуна и Султание вообще не получают продовольствия. Я заговорил о них с Энвером, и он твердо пообещал, что люди получат пищу. К предложению о поездке туда американских представителей, призванных позаботиться о ссыльных, он отнесся без всякой благосклонности.

– Такие действия американцев станут поддержкой, поощрением армян, и те снова начнут причинять нам неприятности, – сказал он. – В Турции живет двадцать восемь миллионов турок и один миллион армян. Мы не хотим, чтобы этот миллион нарушал покой остальной, значительно большей части населения. Хуже всего то, что армяне являются сепаратистами. Они хотят иметь собственное государство и потому позволили русским обмануть себя. Положившись на мнимую дружбу России, они помогли русским в войне. Мы считаем, что они должны вести себя как турки. Вы должны помнить, что, когда начали революцию в Турции, нас было всего две сотни. Имея столь немногочисленных сторонников, мы смогли обмануть султана и общество, считавших, что мы стократ больше и сильнее. Только благодаря отваге и дерзости мы создали конституцию. Собственный революционный опыт заставляет нас опасаться армян. Если две сотни турок смогли сбросить правительство, тогда несколько сотен блестящих, образованных армян тем более сумеют это сделать. Поэтому мы и разработали план рассеивания их таким образом, чтобы они не могли собраться вместе и причинить нам зло. Как я вам уже говорил, я предупредил армянского патриарха, что, если армяне спровоцируют конфликт, пока мы заняты войной, турки нанесут ответный удар, и он будет беспощадным.

Энвер всегда отвергал предложения о помощи армянам со стороны американских миссионеров и других друзей этого гонимого народа.

– Все они, – твердил он, – проявляют к ним слишком большую симпатию.

Я предложил, чтобы несколько американцев отправились в Тарсус и Чок-Марсеван.

– Если они поедут туда, то, боюсь, спровоцируют беспорядки, которые могут окончиться весьма печально. Так что для самих же армян лучше, чтобы американцы и тем более миссионеры держались от них подальше.

– Но вы же ведете свою страну к экономической катастрофе, – сказал я в другой раз, пытаясь донести до него то же, что в свое время говорил Талаату.

Он ответил почти такими же словами, что продемонстрировало единство правящей элиты в этом вопросе.

– Сейчас экономические соображения для нас не важны. Важно только одно – победить. Мы думаем только об этом. Если мы победим, все будет в порядке, если нет, все в любом случае будет не так, как хотелось бы. Мы находимся в отчаянной ситуации, это я не боюсь признать, и сражаемся так, как сражаются отчаявшиеся люди. Мы не позволим армянам напасть на нас с тыла.