Павел Кузнецов - Дни боевые

Захватив с собой своего старого адъютанта - старшего лейтенанта Федю Черепанова и нового - лейтенанта Пестрецова, я поехал к Саксееву.

Замену адъютанта я произвел перед началом наступательных боев. Черепанов настойчиво просил меня перевести его в оперативный отдел. Он мечтал приобрести боевой опыт оперативного работника и поступить в военную академию.

...Лошади рванули с места, заскрипели полозья, морозный ветер обжег лицо. Кутаясь в меховые воротники полушубков и отворачиваясь от резкого ветра, мы долго молчим, занятые каждый своими мыслями.

Неожиданно Федя Черепанов спрашивает:

- Товарищ полковник, что слышно о Герусове?

- Ничего не знаю. Надо бы запросить Карельский полк - своим-то однополчанам он, наверное, пишет.

Вот уже два месяца, как майора Герусова направили на учебу в Военную академию имени Фрунзе.

- А чего там запрашивать? - говорит Черепанову Пестрецов. - Скоро весна. Болота наши раскиснут, бои затихнут, тогда и ты можешь поехать и встретиться в академии с Герусовым.

- При чем тут бои? - возражает Федя. - Разве набор в академию от боев зависит?

- А как же! - говорит Пестрецов. - Учатся во время передышек, а во время боев какая же учеба?

- Эх, ты! Тюфяк! - смеется Федя. - Академия, брат, от боев не зависит. У нее свои планы, свои бои.

- Ну а если знаешь, то чего же спрашиваешь? - обидчиво говорит Пестрецов и отворачивается.

- Не сердись! - дружески обнимает его Федя Черепанов.-Поедем вместе! Попросим комдива - он обоих отпустит.

- В добрый час! - говорю я. -Хорошие намерения всегда готов поддержать.

- Вот видишь? Поедем!

- Тебе-то хорошо. Ты среднее образование имеешь, военное училище окончил, а у меня только семилетка да стаж старшины мирного времени, печально говорит Пестрецов. - Куда уж мне...

- Ничего, лишь бы захотелось! - не унимается Черепанов. - В наше время горы можно свернуть. Правда, товарищ полковник?

- Правда? При желании все можно сделать.

Тррах-ра-рах! Та-та... Та-та... Та...-неожиданно раздается где-то совсем близко.

- Вот тебе и академия! Приехали! - задорно говорит Черепанов.

Мы приближались к командному пункту Казанского полка, и противник "салютовал" нам из Горбов.

Командир полка коротко доложил мне обстановку и повел на местность, на подступы к Горбам. Вместе с нами на рекогносцировку направился командир поддерживающего дивизиона. Туда же должны были подойти и командиры батальонов.

В Горбах около двадцати дворов, разбросанных на пяти - шести небольших плоских холмах. Вздыбившись на ровной лесной поляне, холмы эти действительно напоминают чем-то горбы. Возможно, это сходство и обусловило название населенного пункта.

Со всех сторон Горбы окружены лесом. Только две дороги связывают их с внешним миром: одна, которая идет на север, на Лялино, другая - на юг, на Ольховец и Вязовку.

Полк обложил Горбы с трех сторон: с востока - батальон Седячко, с севера - батальон Каминского, с северо-запада - третий батальон. Пехота расположилась на опушках и блокировала всю поляну. Оба выхода из Горбов перехвачены: северный - Каминским, южный - Седячко. Дорогу на Ольховец седлала третья рота лейтенанта Гришина.

Так обрисовал мне обстановку командир полка.

- Вы отсюда атаковывали? - спросил я у него, показывая на чуть заметные следы на снегу.

- Да. товарищ полковник. Пехота почти вплотную подошла к населенному пункту, а затем вынуждена была отойти в исходное положение.

- Получают ли Горбы откуда-либо помощь?

- Нет. Мы считаем, что гарнизон полностью изолирован, - уверенно ответил Саксеев.

- Разрешите, товарищ полковник! - обратился ко мне командир дивизиона. До этого он слушал молча и в разговор не вмешивался.

- Вы не согласны с командиром полка? - спросил я у него.

- Согласен, но... имеются новые данные, разрешите доложить?

Мы с удивлением посмотрели на капитана. А он продолжал: - Сегодня в предутренних сумерках мои наблюдатели обнаружили подводу, которая двигалась из Горбов на Вязовку. Была ли она с грузом или то были легковые сани разведчики не рассмотрели.

- Как же так? У вас одни сведения, у командира дивизиона другие, кому же верить? - спросил я у Саксеева.

- Впервые слышу, - пожал он плечами.

- А Седячко действительно седлает дорогу на Вязовку?

- У меня имеется его донесение и схема. По схеме дорогу седлает его левофланговая рота. Лично не проверял.

- Проверять все не обязательно самому, надо было послать командира штаба.

- Товарищ полковник! - обратился ко мне снова командир дивизиона. Позвольте пробежать в третью роту, я сейчас же выясню. Здесь совсем близко, возвращусь минут через двадцать.

Вместе с капитаном я послал Черепанова. Подошли Седячко и Каминский. Командира третьего батальона мы не вызывали, он находился по ту сторону поляны.

- Вы что же, товарищи, отстаете?-спросил я у комбатов. - Новгородцы уже забрали Норы и Лялино. А вы почему не выполняете задачу?

Комбаты в нерешительности мялись, поглядывая на командира полка.

- Ну, так что же? Рассказывайте. Начнем с вас, - обратился я к Каминскому.

- Мне кажется, товарищ полковник, уважительных причин у нас нет, немного подумав, ответил он. - Мы несколько недооценили противника и переоценили себя, плохо прицелились, вот и получился пустой выстрел. Деревенька маленькая, рассчитывали забрать ее с ходу, да вот сорвалось. Думали, гитлеровцев здесь не более роты, а оказывается, их тут до батальона.

- A что скажете вы? - обратился я к Седячко.

- У нас мало огневых средств. Атака по глубокому снегу развивается медленно, противник все видит и отражает все наши действия. Я думаю...

Седячко неуверенно посмотрел на командира полка, потом перевел взгляд на меня, видимо, не решаясь делать выводов, но, пересилив свою нерешительность, ответил уже твердо: - Думаю, что дневная атака в наших условиях бесполезна, она не оправдывает себя. Атаковать нужно только ночью.

Выводы комбата, на мой взгляд, были правильны. Дневная атака не принесла успеха потому, что здесь не представлялось возможным применить в полной мере прямую наводку. В Горбах хорошо просматривались постройки, расположенные на холмах, а те, что скрывались в низинах, на обратных скатах, оставались недосягаемыми для прямого выстрела. Без подавления огневой системы рассчитывать на успех днем было трудно.

- А теперь, Седячко, скажите: ваша третья рота седлает дорогу на Вязовку или нет? - спросил я комбата.

- Седлает... Вернее, не седлает, а лежит около дороги, - с заминкой ответил он.

- Как не седлает? На вашей схеме ясно показано, что седлает, удивился Саксеев. - Выходит, вы обманываете меня, а я ввожу в заблуждение командира дивизии?

- Тут какое-то недоразумение, - сказал Седячко. - Вчера вечером я сам был в третьем роте, она окопалась в снегу вдоль дороги, фронтом на запад.