Франц Куровски - Немецкая мотопехота. Боевые действия на Восточном и Западном фронтах. 1941-1945

Около 14.00 состоялся разговор по радио со штабом полка, откуда сообщили, что 6-я рота готовится пойти в наступление на русских. Мартин Штеглих обозначил ракетой свое местопребывание. В этот момент из леса раздался усиленный громкоговорителем голос:

– Прекратите огонь! Сдавайтесь! Вы окружены и при дальнейшем сопротивлении будете уничтожены!

Ответом на это предложение был дружный огонь из всего оружия.

Было уже 15.30, когда 6-я рота смогла пробиться к окруженной 5-й.

Штеглих тут же принял участие в новой атаке, начавшейся в 500 метрах от них. Здесь они опять залегли перед сильно укрепленными позициями врага.

И снова полк направил на подкрепление им одну из своих рот. Ею оказалась 10-я рота под командованием лейтенанта Бёльте. Соединившись с 5-й, они вместе нанесли удар по левому флангу противника. На этот раз неприятеля удалось потеснить и занять его территорию.

Но теперь русская артиллерия открыла плотный заградительный огонь осколочными снарядами. Их 105-миллиметровые орудия посылали снаряд за снарядом прямо в гущу наступающих.

Полк снова выделил из своего состава 7-ю роту для поддержки наступления и отправил ее в лес. Но и ей пришлось залечь далее за правым флангом под массированным огнем русских.

В то время как 1-му батальону удалось пройти дефиле и начать действовать на основном поле битвы против русских, 2-й батальон увяз в лесном сражении, чреватом серьезными потерями. Огонь русских все усиливался. Чтобы корректировать огонь своей артиллерии, передовой артиллерийский наблюдатель вскарабкался на дерево, засек позиции вражеских орудий и, наведя на них огонь германских пушек, заставил их замолчать.

Около 20.30 из штаба полка Штеглиху поступил приказ: по собственному усмотрению либо прорвать оборону противника, либо отступить.

Мартин Штеглих принял решение пойти на прорыв.

Прозвучал сигнал трубача. Стрелки поднялись во весь рост и рванулись вперед.

Противник ответил огнем. Но пехотинцы уже овладели артиллерийскими позициями противотанковых орудий русских. Осколочные снаряды калибра 105 миллиметров были захвачены, расчеты орудий обезврежены. Кое-кто из русских дрогнул и стал отступать. Таких с каждой минутой становилось все больше и больше.

Выйдя на противоположную опушку леса, Штеглих отдал приказ: «Окопаться!»

Он пробился сквозь оборону неприятеля, оставшись с 60 строевыми бойцами и 38 ранеными товарищами. В магазине его пистолета-пулемета осталось только три патрона, все остальные магазины были пусты. В 5-й роте почти все бойцы выбыли из строя. Но им все же впервые удалось одолеть русских в лесном сражении.

Оставшиеся в строю бойцы заняли круговую оборону и принялись оказывать помощь раненым.

Около девяти часов из дивизии подошел разведывательный БТР. На нем в тыл были эвакуированы тяжелораненые.

Потери 5-й роты составили 10 убитых и 41 раненый.

Лейтенант Штеглих 5 августа 1941 года был отмечен в почетной грамоте германских сухопутных сил. Он также был легко ранен и получил черную нашивку за ранение.

В ходе этой атаки был осуществлен первый прорыв сквозь линию Сталина. Несколько позже лейтенант Штеглих вместе с унтер-офицером Фуксом выступили по фронтовому радио.

Далее путь дивизии лежал сквозь глубоко эшелонированную и сильно укрепленную линию Сталина. Но и траншеи, и доты с крупнокалиберными пулеметами не могли остановить наступавших. В ночь с 12 на 13 июля ими была занята высота 166.

Утром 16 июля 5-я рота снова атаковала неприятеля по обе стороны шоссе Пустошка – Невель. В долине под Сокольшином пехотинцы отбивали отвлекающую атаку русских. Пришлось сражаться Мартину Штеглиху и в котле под Невелем, где в плен было взято около 21 тысячи русских солдат и офицеров.

19 июля наступление продолжилось, и к 28 июля рота оказалась уже в болотистом лесу в 35 километрах южнее города Холм. Здесь полк, пройдя 900 километров форсированным маршем с боями, занял оборонительную позицию на юг, юго-запад и на восток с целью обеспечения правого фланга дивизии. Он оставался здесь вплоть до 6 августа.

Затем 27-й стрелковый полк прошел пешим маршем еще девять километров на северо-запад и снова занял позицию в этом пункте. Отсюда Мартин Штеглих, произведенный с 1 октября в обер-лейтенанты, был командирован к финнам, чтобы прослушать там восьминедельный учебный курс ведения боевых действий в зимних условиях.

Когда Штеглих вернулся в свою дивизию, уже наметился котел под Демянском. Мартину Штеглиху пришлось передавать полученный им у финнов опыт, разъезжая в качестве «странствующего лектора» по подразделениям 2-го армейского корпуса, которым командовал граф Брокдорф-Алефельд [90]. Потом 5-я рота вместе со всем 2-м батальоном была переброшена на юго-западную оконечность котла.

В этот период, когда 1-я и 5-я роты вместе с артиллерийской батареей 12-го артиллерийского полка находились на решающем участке линии фронта, русские предприняли наступление крупными силами. На одном из сражений есть смысл задержаться подробнее, поскольку оно может служить примером жестокости любой войны и одной из тех роковых ошибок, которые и привели к катастрофе.

Начинался февраль 1942 года, когда передовые подразделения дали сигнал тревоги. Обер-лейтенант Штеглих поднялся на наблюдательный помост. С юга на деревню надвигалась почти необозримая лыжная колонна пехотинцев. Русским удалось скрытно сосредоточить силы, воспользовавшись извилистостью линии фронта на этом участке. И сейчас они находились на удалении четырех километров.

Для Мартина Штеглиха положение представилось так, что противник, избегая всех возвышенностей, двигается, вероятно, параллельно ложбине, которая проходила метрах в трехстах от деревни.

– Всем свободным людям – занять позиции на восточной окраине деревни! Открывать огонь только тогда, когда иваны подойдут к северному флангу передовой! – передал приказ Штеглиху командир 1-й роты обер-лейтенант Людеманн.

Когда последняя группа русских миновала указанный рубеж, обер-лейтенант Штеглих выпустил условленную красную ракету. По приближающимся лыжникам ударили залпом все автоматы и пулеметы пехотинцев. Через три минуты воздух уже был полон трескотней пулеметов, хлопаньем минометов и треском разрывов их мин, хлесткими выстрелами карабинов.

Русские молниеносно исчезли в глубоком снегу, а на заснеженной равнине остались сотни лыж с торчащими на них сапогами.

Пока Мартин Штеглих пыпался понять, что это может означать, упавшие было в снег русские вдруг принялись подпрыгивать высоко в воздух. Они неистовствовали в каком-то диком танце, но никто из них не стрелял.

Наконец они все-таки открыли огонь, но германские пехотинцы не дали им приблизиться к своим позициям. Лишь ближе к вечеру Штеглих отправил вперед первую сильную ударную группу, которая и принесла разгадку этой истории.