Ролан Быков - Я побит - начну сначала!

Ты слушай меня, я не замминистра, но я все лучше всех знаю, я тут восемнадцать лет работаю. Ведь тут все просто с бумагами-то: зачем ее давать, когда можно не давать? Понял, сынок? Если тебе бумага нужна, ему ведь ни жарко ни холодно - человеческий фактор называется, но за это пока не судят никого. И премий за это не лишают, и повышение по службе быстрее идет.

Знаешь, как говорят? Вышел тебе приказ денег отвалить...

-Ну?

— А приказ есть, а наличия нет... Вот такая, понимаешь, история!

Я тебе скажу прямо - до Зама разговаривать не с кем и незачем. Их тут всех держут не для этого. Они должны только руками разводить и глазами наверх показывать: дескать, они бы и рады, да не могут — Зам заругает.

Гриша Чухрай отказался от всех соблазнительных поездок — сидит, готовит выступление на съезде. А я не готовлюсь? И о «Юности», и о «Э.Т.О.», и о «Дебюте», и о системе плохого фильма. О логике — не букве приказа, а о логике реально существующих действий.

За плохой фильм хвалят — за хороший наказывают. Не благодаря, а вопреки вышли и «Мой друг Иван Лапшин», и «Проверка на дорогах», и «Парад планет», и «Остановился поезд», и «Чучело», и др. фильмы.

«Соблазнитель» становится сегодня очень актуальным. Анекдот: «Ты гнать будешь? — Буду — Так посадят! — Посадят! -Ну и тогда что? — Сын будет гнать! — Так ведь и сына посадят! — И сына посадят. — А тогда что? — Внук будет гнать. — Так ведь и внука посадят! — И внука посадят. — А тогда что? — А тут как раз я вернусь...»

Моя печаль прозрачна, как родник, Бегущий по ребристому песку на дне. Твой образ нежный из него возник.

25.04.86 г.

Я дома. «Как бы ни было хорошо в реанимации, а дома лучше!»

Правда, был хоккейный день. Наши играли хорошо, а за финнов обидно, они выигрывали три периода и дали сравнять игру (было 4:2) за последние 49 секунд.

Надо в первую очередь наладить режим. А то вот час ночи, а я не сплю. Правда, я поспал с 9.30 до 23.30 и почти выспался. Надо очень подумать, что сейчас надо мне делать.

Дома очень хорошо. Пашка взрослый, ироничный и жесткий... становится жестким. Я прислушиваюсь к его разговорам с товарищами и не понимаю интонаций. У них явно тайны, что тут, не пойму. И почему до сих пор нет девочки?

28.04.86 г.

Функционирую. Иду на лекарствах. Пока не делаю зарядки и не гуляю по утрам — не могу войти в режим постепенно.

Считаю большим для себя событием знакомство с фигурой Ивана Никифорова [207] Режиссер В. Орехов показал фильм об Иване Никифорове, художнике, рисовавшем на обоях. Он работал путевым обходчиком; написал роман, проиллюстрировав его своими рисунками. Это произвело на Быкова большое впечатление. , человека неграмотного, начавшего заниматься искусством в 63 года. Он рисовал картины и писал толстые романы (с «картинками»). Я прочел роман «НЭП» — он сохранился целиком. Читал по подлиннику, написанному «печатными буквами» от руки с непрестанными грамматическими ошибками. Но самое интересное, что нарушение законов грамматики нежит и ласкает слух, слово взрывается, и в разломе смысла вспыхивают все время радуги русской речи. (Речи детской, деревенской, подлинной в чем-то самом главном.)

Ошибки такие многочисленные и талантливые (сплошь и рядом), что возникает подозрение в подделке. Внутренняя цельность, абсолютная композиционная зрелость, особая современность произведения, которое вроде бы должно быть архаичным, усиливают мою подозрительность в отношении «подлинности» романа безграмотного Никифорова. Но его живопись — пиршество. Это одна из вершин примитивизма, и Пиросмани для меня сильно бледнеет. Но одно чрезвычайно сильно действует, опровергая его неподлинность, — история жизни.

На него в 41-м упал станок и искривил (не то сломал ему) позвоночник. Он остался «кривым», но выжил. (Пока биографию его я знаю мало.) Рисовал он на обоях. Картины почти все у него украли (художник Андрушкевич), романами семья топила печь. Сохранилась одна половина еще одного романа «Фальшивомонетчики», с «картинками» (на одном листе текст, на другом «картинка»).

Жанр романа «НЭП», условно говоря, — жестокий романс. Но герой все повествование несет в себе органическое сплетение правды жизни с любой примитивностью, на которую способен автор. И тут она откровенна. Это и «Милый друг» Мопассана, это и Лесков, это и деревенская проза и т.д.

Очень интересно. И надо думать, а какой мог бы быть фильм! Я бы не думая взялся бы его ставить, если бы Лене была роль!

И какое противопоставление «Печальному детективу» Астафьева! При неком сходстве фактур и подхода всех, кого Астафьев осуждает, и даже со злобой, Никифоров любит. Его герой — ломовой извозчик, зарабатывающий, хорош собой, добрый, дельный... мошенник. И таково-то он хорош! Что же, у нас был комический Бендер, герой нэпа — двух авторов-интеллигентов. Вот еще один герой — искусства и тайной привязанности самых широких масс. Это допатефонное время, когда на фоне «бренчалки» (балалайки) в «гоголях» ходил баян (и баянист), обаятелен был уехавший в город (да еще в Москву) за хорошей жизнью молодой удалый удачник.

Эх-ма! Сколько правды! Автор откровенно симпатизирует карточному игроку, его успеху, «деловым» качествам. И идеализирует героя вовсю.

Его бесконечные любовные победы, троеженство и т.д. выглядят и человечными, и симпатичными. Он — благодетель по призыву души. Он щедр. И все это убеждает. Наверное, роман не станут печатать, а если станут, то исправят ошибки — это будет наполовину смерть.

Фильм же можно сделать очень сильный и очень глубокий. Его «эскизы» — то есть его живопись... Актеров найти... найти подлинность речи и т.д.

И почему-то не раздражает пошлость «высоких чувств» у героев, явное наследие бульварных романов.

Надо встретиться с хозяином книги Вячеславом Ореховым (он у меня, оказывается, учился) — он живет в Болшево. Вот так да! Я в лепешку разобьюсь, а достану и себе картину Никифорова!

(Не так, как вышло с Целковым Олегом.)

Сегодня в Московском управлении культуры мне предложили стать главным режиссером МТЮЗа, с филиалом на Спартаковской в доме Хлебной биржи (там был Бауманский дом пионеров, где я вел студию). Мне сказали, что дадут сделать студию, взять актеров и режиссеров и т.д.

Надо, конечно, отказываться. Но... что-то шевелится в душе: собрать авторов, найти актеров, вернуть группу, перевезти. Ввести кукол. Цирк. Пантомиму. Балет (скооперироваться с Натальей Сац в смысле балета), создать в училище предмет клоунады, анализ роли и т.д., и т.п.

Но! Опять надо расчищать авгиевы конюшни, опять Князева и опять Горелов, опять все сначала? Ведь я ушел от этого 25 лет назад. Возвращение?

Я бы поставил новый вариант «Буратино» с музыкой А. Рыбникова. (Но нужны юные Буратино, Мальвина и...) А может, это куклы настоящие? А может, травести вместе с настоящими?